Я всего лишь твоя судьба
Шрифт:
С любовью
Твоя не путевая дочь
И еще я люблю тебя мам, и скажи папе пусть не переживает
Пока.
Парень, который прочитал это письмо, явно предназначенное не для него, понимал, что его сестренка не шутит. А еще радовался, что вернулся до мой раньше мамы и папы.
– Твою мать! –закричал он, смяв письмо, написанное красивым подчерком, в ладони, выбежав из квартиры даже не закрыв дверь честно его это мало волновало, он просто боялся
Четыре, пять, шесть.
Четыре, пять, шесть.
Когда он выезжал из своего подъезда то понятия не имел где сейчас его солнышко находиться. Парень понимал, что если он ошибиться, то она сделает то, о чем писала в своем письме и, от мысли об этом он дожал сцепление газа до конца, даже не замечавши. Пока он ехал то был не уверен, вообще не в чем, но когда набрал номер сестры, в сотый раз, и оператор сотовой связи сообщал что «абонент находится не в зоны действия сети», то понял где она, ведь только одном месте в городе не было связи, и это было ее любимое место, если сестренка хочет покончить с собой, то точно только там, это место было для нее особенным, и он это знал.
Когда он уже подъезжал к зданию то понял, что малявка стоит на краю, расправивши руки, вот же дура, она что в Титаник решила поиграть? Да, он был зол на нее, но с плечей как будто бы камень упал, но ненадолго, парень понимал, что она сейчас это сделает, он выбежал из машины, припарковавшись при дороге, хотя там нельзя было этого делать, и, если честно ему было наплевать.
Когда я уже морально настроилась и посмотрела в низ то у меня закружилась голова от такой высоты и я потеряла равновесие. Кажется, это конец, а я ведь этого хотела, как почему же что-то так жжет в груди. Я как будто оказываюсь в ином мире, и вместо того чтобы упасть, отпустить руку и покончить весь этот балаган, я крепко цепляюсь за бетонную крышу. Знаете, я понимаю, что больше не могу, два аккуратных длинных ногтя, я уже сломала, из-за того, что резко схватилась об крышу и в другой ситуации я бы сильно расстроилась, но сейчас, у меня лишь крутилось в голове «отпусти руку, и мы с тобой будем свободны». Но я не могла отпустить, просто не могла. Одна рука уже начала соскальзывать и мои попытки ухватиться об что не будь проваливались с треском, я уже чествовала как наступала новая волна боли, ведь я сломала еще 3 ногтя, на второй руке и по моим ощущениям аж под самый край, мне показалось что из них идет кровь, как потом оказалось –не показалось, потому что боль сильнее моих остальных чувств, кто муже дождь все идет и крыша очень скользкая, ну все кажется, мне пора прощаться с вами.
– Да ладно тебе нам там будет луче –говорит голос в моей голове.
Как вдруг ко мне подбегает смутно знакомый мне силуэт. О нет как он меня нашел? Одним резким движения он вытаскивает меня.
– Ты тупая? Или уже совсем заигралась, ты реальность от игры различаешь? А если б я не успел? –тряс меня всю, а я просто стояла и плакала, у меня честно бывает, что начинается истерика, когда я просто не могу остановиться, и я… я просто стою и плачу, а братик орет и орет, не прекращая меня трясти.
Семь, восемь, девять.
Семь, восемь, девять.
Дождь начался с новой силой, мы попали в эпицентр грозы, наши силуэты были уже даже не видны, из-за дождя. А он кричал и кричал, и когда он прошипел из-за бессилия и злобы смешанной с жалостью, то просто… просто обнял, не знаю сколько ты мак стояли,
Молча, когда дождь перестал то он сел прямо на мокрый асфальт, и закурил, правда это у него вышло из третьего раза, он курил одну сигарету за другой, и в конечном итоге я на щи тала их пять, в конце концов успокоился и молча протянул мне пачку, я лишь отрицательно махнула головой.
– Ты ведь знаешь, что я не курю – с ухмылкой отвечала я.
– Именно поэтому у тебя, частые психические срывы.
– Зачем ты меня спас? –настала моя очередь орать –Зачем? –на моих глаза покраснели, как у маленького ребёнка, которому вредная мама не купила мороженное поздней осенью.
– Рот закрыла, поняла? Здесь я решаю, спасать тебя или нет, и это не обсуждается, ясно? –своим тупым голосом командора сказал брат
– Ноо…-хотела возразить я.
– Никаких, но- пошли- он потушил сигарету, а я все еще не хотела покидать это место. Поэтому начала возражать.
Брат никогда не любил, когда его высочество не слушают, поэтому молча, без ни единого слова, схватил меня за локоть, очень сильно, до боли, и потащил к машине. Мы шли молча, но напряженность между нами росла. Я разбитая и морально и физично плелась за ним, едва сдерживая слезы.
Когда мы еже подходили к машине, он выдал то что меня ошеломило
– В бардачку есть, сигареты, а в мине баре виски, расслабься мне нужно сходить по делам - Я в ответ лишь квыкнула, решила не спорить.
Я залезла в машину и когда он уже уходил то только тогда дала волю эмоциям, я оперлась лбом об подоконник и заплакала, горько, беззвучно, так плачут люди, которые потеряли последние что их держало в этом мире –надежду.
Я не привыкла показывать эмоции, ни где, я ведь девочка солнышко, никогда не плачу. Наверное, никто из моих друзей и знаемых низа что б не поверили, что я только что пыталась покончить жизнь самоубийством. Я достала из бара виски с залпом отпила, я не люблю алкоголь, но сейчас мне нужно было успокоиться.
Как мне надоело жить этими законами каменных джунглей, когда ты должна бороться просто что бы быть счастливой
Ваша покорная слуга прислонилась к холодному стеклу и плакала долго, как давно отчаявшаяся в счастливой жизни вдова. Я рыдала без единого звука, у меня была такая привычка, ведь когда ты плачешь перед людьми ты проявляешь свою слабость, меня с детства так учили. И у них уже есть оружие, против тебя, все люди подлые, и это просто наша природа, мы придаем и преданные другими людьми, это просто жизнь, и каждый выживает в ней как может.
Десять.
Свят ушел только в половину двенадцатого, когда он уничтожил все что было у меня в холодильнике, и даже похвалив меня.
– Это ты все готовишь? –чавкая, спросил Свят, видели б его сейчас те девчонки что упадают за ним, офонарели просто. Без футболки, еще не до конца высохшие волосы, похожий на няшного котёнка с большими голубыми глазами, не Свят, а загляденье просто. Вообще-то его фраза звучала примерно так «Фэто вфе ты делафеш?», но не будем на этом зацикливаться, я лишь молча с улыбкой квыкнула, держав руках, обжигающе-горячий чай.