Я выбираю счастье

Бондаренко Ольга Ивановна

– Агаша, но это же твое, - прервала её Надежда.
– Мы уже с тобой это обсудили.

– А вы моя семья. Первая настоящая семья, которая есть у меня. И я помогу своей семье. А ты, девушка, - Агаша обратилась к Олеське, - кончай играть тут роль, не плачь. Здесь есть настоящая актриса. Тебе до неё далеко. Лучше учись у сестры. Она и так уже дала тебе зеленую дорогу, разрешает всем говорить, что вы сестры, да, в конце концов, она тебе сегодня придумала имя - Мария Сельская, вот и прославь его сама.

– Агаша, - засмеялась от неожиданности Надежда.
– Ты прямо стратег, тебе и в кинобизнес можно.

– Надюш,

и все же пожалей сестру, - опять попросил отец.
– Снимись хотя бы в одном эпизоде.

– Мне муж не разрешит, - отшутилась женщина, - даже если самой захочется.

– Разрешу, - проговорил Станислав.

– Нет, Стасик, не разрешишь, - Надежда глубоко вздохнула и открыла свою тайну, ту самую, что исполнил хрустальный родник.
– Я беременна...

Слезы Олеськи сразу высохли. Она радостно завизжала.

– Актриса, - подумала Надежда.
– Настоящая актриса.

Станислав повернулся к жене, придерживая сидящих на его коленях мальчиков:

– Как долго я ждал этих слов, Надюшка моя. У нас будет еще и дочка. Это же замечательно: два сына и дочка. Ну, наклонись ко мне поближе хоть чуток, я тебя поцелую, а то я из-за наших мальчишек встать не могу.

Надежда засмеялась и сама поцеловала мужчину.

– У вас уже есть дети?
– удивилась Олеся, тоже повернувшись назад, к сестре.

– А кто сидит рядом с тобой? Руль крутит?
– не менее удивленно ответила Надежда.
– Это наши Миша и Саша.

– Да? Но когда бы ты успела родить, ты еще два года назад снималась... Нет, ты не была беременной. Мать бы сразу засекла... И потом папа сказал, что Миша и Саша это мои братики...

Увидев предупреждающий взгляд сестры и ставшие неожиданно серьезными глаза старшего мальчика, оставившего в покое руль и прижавшегося к отцу, замолчала. Зато Сашенька покрутил головой при неожиданно наступившей тишине, встал на толстенькие ножки на сидении возле Олеськи, Надежда кивнула головой, ребенок обхватил ручками Олеськину шею и, как только он умел это, прижался губками и громко причмокнул. Олеська от неожиданности раскрыла еще шире свои большие глаза и вдруг расплакалась по-настоящему. Всхлипнула и Надежда. Жалко все-таки было умершую мать. Сестра-то всего одна. Что же они все о чем-то спорят? Мишенька, как только услышал плач, тут же потерял интерес к рулю, скривил личико и стал рваться к матери. Надежда погладила по головке старшего мальчика:

– Все хорошо, сиди с папой.

– К себе-то хоть пригласишь?
– спросила Олеська сквозь слезы.
– Я ведь тебя не видела больше трех лет.

– А кто тебе мешал навестить меня?
– все еще сердилась Надежда.
– Я в отличие от вас с матерью работала без выходных и отпуска, по отдыхам не ездила, а вы только тратили деньги...

Все замолчали. Встреча сестер получалась нелегкой. Выручил опять Сашенька. Он погладил толстой ручкой косу Олеськи и сказал:

– Леська холосая. И мама холосая, - и засмеялся.

Ребенок снял ненужное напряжение.

– Вот что, едем, хорошая Олеська, к нам, - сказала Надежда. - Я рада, что ты приехала... Да и мать надо помянуть... Где похоронили-то?

– Дарью кремировали, - ответил отец, - потом получим прах и похороним здесь, рядом с её родителями...

Сестры.

Дома

Агаша стала быстро накрывать на стол, соскучившийся Станислав все возился с мальчишками, он купил им железную дорогу и теперь занял удобное место на полу, где строил игрушечную магистраль со своими сыновьями. Надежда и отец показывали Олеське дом. Младшей сестре все очень понравилось, особенно то, что кухня и зал были соединены, но она устала с дороги, хотелось немного отдохнуть, переодеться. Надежда сказала, что сейчас отведет её в свою комнату.

– Надюш, а у вас вроде, как я поняла, есть свободная комната вон с той стороны, там еще кошка спала на кровати, там и ванная рядом, или вы еще кого ждете?

– Нет, - тихо ответила женщина.- Это комната Веры...

– Так там никто не живет?
– уточнила Олеська.

– Так получилось, - подтвердила сестра.

– А можно я в этой комнате расположусь?
– попросила Олеська.
– Ты не переживай, Надюш, я не боюсь, я помню немного Веру, она хорошая была, я ее любила. Я очень плакала, когда узнала, что ее больше нет. Но мать не пустила меня сюда, к вам. Можно, я посплю здесь. Да и в этой комнате так уютно. Мне нравится.

Ответил отец:

– Конечно, располагайся, дочка. В самом деле, что ютиться в тесноте. Пусть это твоя будет комната. Ты же часто будешь теперь бывать здесь.

Появление Олеськи выбило из привычного режима всю семью. Мальчики, видя возбуждение взрослых, ни в какую не соглашались идти спать. Сашенька, наигравшись с железной дорогой, не отставал от Олеськи, все лез к ней, Мишенька смотрел во все глаза, а она без устали играла с ним: то козу изображала, то собаку, ползала, валялась с ними, визжала, мальчишки хохотали, хотели сидеть только возле тетушки. Миша тоже постепенно освоился и уже не дичился Олеськи. В одиннадцать вечера Надежда решительно заявила, что детям пора спать, и увела мальчиков в спальню под протестующий рев Саши. Женщина и сама устала. Хорошо, что дети быстро уснули, хоть и сопротивлялись. Но Надежда привычно села на низенький стульчик между их кроватками и стала рассказывать сказку. Эту сказку про самолет она сочиняла сама. На самолете летали Саша и Миша то к папе, то к дедушке, то к Агаше, а по пути им встречалось много интересного. Сегодня они летели к Олеське.

– Вот летит Мишенька на самолете, держит крепко руль, - говорила ласково женщина, - глядь, а внизу наш Сашуля стоит, ручкой брату машет, просит взять на самолет. Миша тут же приземлился, взял Сашу с собой, и хотели они лететь к тете Олесе...Но тут к ним рогатая коровка подошла...

Глазки Миши стали туманиться сразу после взлета. Саша немного помычал после встречи с большой коровкой и тоже уснул. Надежда встала, подоткнула одеяла, залюбовалась своими мальчишками. Тихо вошел Станислав.

– Угомонились наши динамики?
– тихо спросил он.

– Угомонились, - ответила женщина.
– А большое динамо-машина успокоилось там? Что-то я больше не слышу её голоса.

– Это ты про Олеську?
– тихо засмеялся муж.

– Про неё.

– Олеся пошла спать, Агаша и Дмитрий Иванович тоже. Пойдем и мы.

В их спальне Станислав сразу же обнял жену и стал медленно целовать.

– Надюшка моя, - приговаривал он, - я же тебя еще не расцеловал, как следует, за радостную весть. Помешали...