Я выбираю свободу!
Шрифт:
Так я и уснула в слезах, а проснулась на скалистом утёсе девяносто шесть лет назад, меня легонько тряс за плечо эльф странной наружности и участливо интересовался, кто я вообще такая и всё ли со мной нормально. Я сначала растерялась, потом испугалась, потом обнаружила, что эльф ещё и не один, а рядом стоят трое его приятелей, разглядывающих меня с большим интересом, и испугалась ещё сильнее. Но решительно заявила, что замуж я не пойду!
Все четверо дружно заржали и сообщили, что они вроде и не зовут. Мирный настрой и отсутствие матримониальных планов меня тогда очень успокоили, и знакомство всё же состоялось. Если имена троих друзей были привычные и понятные -- Валлендор, Кальвитор и Налатин, то тот, первый со странной
Когда я в свою очередь назвала себя, остальные уставились на меня с недоверчивым подозрением, а этот Ир расхохотался и сообщил, что я неплохо сохранилась для своего возраста. Слово за слово, и как-то очень быстро и легко получилась, что я оказалась среди этих мужчин своей. Это было очень новое и непривычное чувство -- что можно вот так запросто болтать с мужчинами, более того -- дружить с ними. Под их влиянием я здорово изменилась, повзрослела, обрела уверенность в себе. Появилось понимание, что я действительно могу, а не только хочу приносить пользу не только как мать для детей, хозяйка для дома и женщина для мужчины, но мои познания в магии и моя меткость могут сослужить добрую службу. Благодаря этой четвёрке я освоилась в новом, так сильно изменившемся мире, привыкла ко всем вещам, поначалу казавшимся жуткими и пугающими (вроде поездов и самоходных машин).
Сейчас, когда этот светлый стихийник слово в слово повторил тогдашние слова Ира, я вдруг опять почувствовала себя потерявшейся во времени девчонкой. Как наяву вспомнился тот день, горячее солнце, запах близкого моря и приземистых сосен -- я тогда очнулась на том самом месте, где сегодня меня нашёл Кир.
Я попыталась взять себя в руки, но Фель, будто издеваясь, будто подслушивал тогда, опять слово в слово повторил ещё одну фразу Ира, и я окончательно смешалась и села на место, коря себя за слишком бурную реакцию на простое совпадение. Между жизнерадостной ехидной-Иром и этим самоуверенным стихийником лежала огромная пропасть, на первый взгляд у них не было совсем никаких точек соприкосновения, и тем неожиданней было выяснить, что кое в чём мысли двух мужчин совпадали настолько точно.
Мои же собственные мысли, стоило взглянуть на Бельфенора, попытались сползти на воспоминания прошедшей ночи. Но тут я уже откровенно разозлилась на себя и постаралась вытряхнуть из головы всё лишнее. Хорошо менталистам, они умеют осознанно управлять собственными мыслями, а прочим несчастным приходится выкручиваться. Помог проверенный рецепт -- дурацкий привязчивый напев.
Расчёт Валлендора оказался верен: после такого удара, как моё представление, разговор завершился скомкано и быстро. Обвинять меня во лжи было глупо, незримо присутствовавшее за спинами светлых Великое Древо было лучшим гарантом правдивости, а такие вещи, как принадлежность к роду, оно ощущало на любом расстоянии, и наверняка каждый из эльфов по ту сторону "окна" успел задать ему вопрос и получить ответ.
– Тилль, на два слова!
– окликнул меня Мельхиор, когда линза погасла.
– Или тебя теперь нужно величать исключительно Мииталь?
– иронично уточнил он.
– Только попробуй, - проворчала я.
– Ты по поводу этого убийства, да? Мне Кир сказал, что ты захочешь поговорить.
– Конечно, захочу. Пойдём, не здесь же, - он неопределённо дёрнул головой. Мы покинули общее собрание и быстро отделились от основного потока потянувшихся к выходу приглашённых свидетелей. Их Валёк пригласил не только для массовости, но и на случай какого-нибудь неожиданного поворота. Например, потребуется срочно огласить причину смерти, результат осмотра места
Все остальные входили в так пока толком официально и не оформившийся правительственный совет. Валлендор, конечно, являлся единоличным правителем, но в одиночестве управлять даже такой небольшой, как Красногорье, страной попросту невозможно.
– Как продвигается расследование?
– полюбопытствовала я, не выдержав молчания.
– А то мне наказали за тобой приглядывать, а я даже не знаю, что происходит.
– Продвигается, - насмешливо фыркнул он, бросив на меня весёлый взгляд.
– Медленней, чем хотелось бы, но быстрее, чем могло. Давай мы всё-таки уединимся для начала, а то неприлично такие интимные вещи обсуждать на ходу. Лучше расскажи мне, как оно там жилось на заре веков и отчего Белый Ясень закончился так быстро?
– А я такие интимные вещи вообще со всяким треплом обсуждать не собираюсь, - парировала я.
– Тебе Бельфенор уже в морду дал? Дал. А я слабая женщина, я так не могу, я винтовку возьму.
– И винтовкой уже по морде?
– рассмеялся он.
– Ну, ты меня ещё не настолько достал, чтобы ломать о тебя ценное боевое оружие, - с сомнением проговорила я.
– Жестокая! Да ещё и древняя как снобизм светлых. И за что я тебя только люблю?
– с притворным трагизмом проговорил он.
– Нет, определённо, ты допросишься, я тебя правда пристрелю, - вздохнула я.
– За любовь?
– За древность и снобизм!
– возразила я.
Мельхиор -- весьма своеобразный тип. Очень умный, хитрый и ловкий интриган, который очень не любит это демонстрировать, чем только лишний раз подтверждает перечисленные качества. На первый взгляд он кажется треплом, обалдуем и недалёким бабником, а на деле эта маска -- плод долгой, тщательной, каждодневной кропотливой работы. Великолепный логик и знаток психологии всех разумных видов, он точно знает, что, когда и кому можно сказать, а что -- стоит придержать при себе. Причём руководствуется только логикой, а никак не морально-этическими нормами, поэтому и кажется, что язык его мелет всё подряд. Например, в упомянутой ситуации со светлым стихийником я почти уверена, что провоцировал тёмный сознательно или, по меньшей мере, подозревал именно такую реакцию, какая последовала. А вот зачем это было нужно... Чужие мозги, особенно -- мозги Мельхиора, это дебри Древнего Леса: полбеды, если просто ничего не поймёшь, а ведь можно и здорово поплатиться за любопытство.
Миль в своё время стал серьёзным испытанием для моей психики. Он был хорошим другом Валлендора, и я умудрилась познакомиться с ним вскоре после собственного пробуждения в далёком будущем. Если остальные мальчики, зная мою историю, щадили чувства и вообще относились ко мне бережно, да и вообще при всех разногласиях с Владыкой были всё-таки воспитанными светлыми эльфами, то тёмный, которому меня представили уже как Тилль, вёл себя как... тёмный. Да ещё по непонятной причине (до сих пор, кстати, непонятной) воспылал ко мне особыми чувствами.
Нет, любви там не было и в помине. Началось всё с азарта и любопытства: уж очень нервно я реагировала тогда на его поползновения, и для тёмного подобная реакция стала своеобразным приглашением поиграть в догонялки. А потом я уже научилась огрызаться, освоилась в обществе этого необычного существа. И во многом, кажется, благодаря ему сделала ещё одно важное открытие: оказывается, для близости между мужчиной и женщиной совсем не обязательны брачные узы. Во времена моей юности мораль была значительно строже.