Я выбрал путь смерти
Шрифт:
Серпухов действительно клюнул на приманку Таракана, однако винить его в недобросовестном отношении к своим служебным обязанностям нельзя. Обнаружив на месте происшествия использованный шприц, он не только изъял его в качестве вещественного доказательства, но и поручил оперативникам дактилоскопировать Загорулько. Криминалистическая экспертиза показала, что на шприце имелись следы рук, которые принадлежали погибшей.
Так как смерть Загорулько все же была насильственной, Серпухов по случившемуся факту возбудил уголовное дело и начал расследование. Его он проводил без огонька, вяло,
Безусловно, при таком настрое он в ходе следствия не собрал достаточных доказательств, чтобы отнести дело к разряду убийств.
Глава 8
Неприятный разговор
Ознакомившись с записью исповеди Загорулько, Спица пришёл к твёрдому убеждению, что он верно поступил, велев Таракану ликвидировать девушку. Он только пожалел, что такая умная идея пришла ему в голову слишком поздно, когда Загорулько уже была допрошена следователем прокуратуры.
Вообще Спица был доволен не только исполнительностью, но и изобретательностью Таракана. Как тонко и чисто тот провернул убийство Загорулько! Чего только стоила идея подложить в сумочку убитой четыреста долларов! Такое в дурную голову не придёт. В знак своего расположения к Таракану и его бригаде Спица дал им три тысячи долларов, чтобы они погуляли в ресторане, отметили свой успех.
Спица по себе знал, что коллективные пьянки сплачивают братву.
Спица и Таракан имели основания быть довольными собой и своими действиями, а вот Тавурдинов никак не мог согласиться с мнением следователя Серпухова, что Загорулько умерла по собственной неосторожности. Однако он не стал ни спорить со следователем, ни высказывать ему свою точку зрения, а с помощью подчинённых провёл неофициальное расследование.
Он, в частности, установил, что за день до обнаружения в парке тела Ксении к её дому на легковой машине приезжали пятеро мужчин, которые увезли девушку с собой.
Поразмыслив, Тавурдинов пришёл к однозначному выводу, что визитёрами на квартиру Загорулько могли быть только люди Спицы.
Своими подозрениями Тавурдинов не стал делиться со следователем прежде всего потому, что официально он был для Загорулько посторонним человеком. Если бы он рассказал следователю о некоторых грязных подробностях, например, о том, как погибшая стала его собственностью, то таким признанием навлёк бы на себя кучу неприятных последствий и даже мог бы стать одним из подозреваемых в убийстве.
Ксению уже не воскресишь, значит, жертвы с его стороны были бы лишними, бесполезными.
Оставалось одно: имеющиеся у него претензии к Спице разрешить с ним полюбовно.
Прошло восемь дней после гибели Загорулько. Спица, как всегда, сидел в одиночестве в ресторане. На его столике стояли бутылка шампанского, наполненный вином бокал, отпить из которого Спица ещё не успел, ваза с крупным белым виноградом. Тут же лежала коробка шоколадных конфет.
Подъехавший к ресторану Тавурдинов велел сопровождавшим его двум телохранителям ждать в автомобиле. Увидев Спицу, Тавурдинов подошёл к его столу и сел на стул.
— Я тебе, Сергей Трофимович, не помешаю своим присутствием? —
— Не помешаешь. Рассказывай, какими ветрами тебя занесло ко мне?
— Ты, наверное, знаешь, что меня привело к тебе? — вопросом на вопрос ответил Тавурдинов.
— Не знаю, но если скажешь, то узнаю.
— Ты помнишь девушку, которую продал мне?
— Эпизод такой помню, но саму девушку припомнить не могу. Так что ты мне о ней хочешь сказать?
— Её у меня средь бела дня прямо из квартиры похитили четверо парней, которые потом её убили.
— Интересная новость, я о ней слышу впервые. Зачем было твою кралю похищать, а потом убивать? — удивился Спица.
— Не знаю, — промолвил Тавурдинов.
— Как же её убили? — спросил Спица.
— Ввели в вену лошадиную дозу наркотика.
— А может, она сама не рассчитала дозу кумара?
— Она не была наркоманкой. Любила вкусно поесть, выпить, выкурить дорогую сигарету, но никогда не кололась. Поэтому я считаю, что её убили, а не она сама себя погубила.
— Что менты по этому факту говорят? — поинтересовался Спица.
— Следователь считает, что в случае с Ксенией, вероятнее всего, состава преступления нет.
— Ясненько! Ты за чем ко мне пришёл?
— Может быть, твои парни её похитили из квартиры, а потом убили?
— Исключено! — твёрдо заявил Спица.
— Почему ты так уверен в своих парнях?
— Потому что я им такого задания не поручал и мне об этом факте никто не докладывал. Даже если бы кто-то из них по своей инициативе вдруг это сделал, то все равно мне стало бы обо всем известно. Я бы от тебя не стал скрывать свою осведомлённость. — Видя, что его слова не убедили Тавурдинова, он продолжил излагать доводы в пользу своей невиновности: — Мы девку тебе продали. Ты как хотел, так ею и пользовался. Ты пойми меня правильно. Нам её похищать, а потом убивать не было никакого понта. Может, её убили, чтобы ограбить?
— Ничего у неё не похитили, хотя деньги и ценности были при ней.
— Ты не допускаешь, что её мог ликвидировать один из твоих партнёров, которому она могла навредить? — выдвинул новую версию Спица.
— А как она могла ему навредить? — не понял Тавурдинов.
— Я не знаю, а только предполагаю, — пожав плечами, ответил Спица.
Подсказанную Спицей версию Тавурдинов не прорабатывал, но посчитал её достаточно жизненной.
— Ты, Спица, лапшу на уши вешать можешь любому, но только не мне. Будь человеком, не виляй хвостом и скажи, кого ты подозреваешь?
— Я слышал, ты её подкладывал под многих своих компаньонов. Она могла кого-то из них наградить дурной болезнью или по пьянке побудить своего любовника подписать не очень-то выгодный для него контракт, что могло привести его к банкротству. Вот такой твой «друг» мог отомстить известным тебе способом.
Тавурдинов пришёл на встречу со Спицей, намереваясь серьёзно с ним объясниться. Но не имея твёрдых, убедительных улик, что именно его люди убили Загорулько, Тавурдинов не имел морального права обвинить Спицу в подлости. К тому же предположение Спицы о том, что девушку могли убить те, с кем он сотрудничал и кого он обманывал, тоже не было лишено основания.