Я – выкидыш Станиславского
Шрифт:
Рекомендация Раневской дорого стоила — Новохижин обещал «лично проследить».
После прослушивания «гениального мальчика» Новохижин позвонил Раневской.
— Фаина Георгиевна, дорогая, видите ли, не знаю даже, как и сказать…
И тут же услышал крик Раневской:
— Что? Говно мальчишка? Гоните его в шею, Мишенька, гоните немедленно! Боже мой, что я могу поделать: меня просят, никому не могу отказать!
14 апреля 1976 года. Множество людей столпилось
— У меня такое чувство, что я голая моюсь в ванной и пришла экскурсия.
Однажды Раневская с артистом Геннадием Бортниковым застряли в лифте. Только минут через сорок их освободили. Своему компаньону Фаина Георгиевна сказала:
— Геночка! Вы теперь обязаны на мне жениться: иначе вы меня скомпрометируете.
Фаина Георгиевна гуляет по Петергофу, все фонтанирует, «из Самсона» струя бьет вверх и т. д. Раневская возмущенно говорит:
— Это неправда!
Увидев только что установленный памятник Карлу Марксу напротив Большого театра:
— Это же холодильник с бородой.
Раневская как-то рассказывала, что согласно результатам исследования, проведенного среди двух тысяч современных женщин, выяснилось, что двадцать процентов, т. е. каждая пятая, не носят трусы.
— Помилуйте, Фаина Георгиевна, да где же это могли у нас напечатать?
— Нигде. Данные получены мною лично от продавца в обувном магазине.
Олег Даль рассказывал:
— Снимается сцена на натуре. В чистом поле. У Раневской неважно с желудком. Она уединяется в зеленый домик где-то на горизонте. Нет и нет ее, нет и нет. Несколько раз посылают помрежа: не случилось ли что? Раневская откликается, успокаивает, говорит, что жива, и опять ее все нет и нет. Наконец она появляется и величественно говорит: «Господи! Кто бы мог подумать, что в человеке столько говна!»
Мальчик сказал: «Я сержусь на Пушкина, няня ему рассказала сказки, а он их записал и выдал за свои».
— Прелесть! — передавала услышанное Раневская. После глубокого вздоха последовало продолжение:
— Но боюсь, что мальчик все же полный идиот.
После вечернего чтения эрзац-внук спросил Раневскую:
— А как Красная Шапочка узнала, что на кровати лежит не бабушка, а серый волк?
— Да очень просто: внучка посчитала ноги — волк имеет аж четыре ноги, а бабушка только две. Вот видишь, Лешенька, как важно знать арифметику!
Как-то, когда Раневская еще жила в одной квартире с Вульфами, а маленький Алеша ночью капризничал
— Может, я ему что-нибудь спою?
— Ну зачем же так сразу, — возразила Раневская. — Давай еще попробуем по-хорошему.
— Фуфа! — будит Раневскую эрзац-внук. — Мне кажется, где-то пищит мышь…
— Ну и что ты хочешь от меня? Чтобы я пошла ее смазать?
Раневская объясняет внуку, чем отличается сказка от были:
— Сказка — это когда женился на лягушке, а она оказалась царевной. А быль — это когда наоборот.
— Вот женишься, Алешенька, тогда поймешь, что такое счастье.
— Да?
— Да. Но поздно будет.
Эрзац-внук спрашивает у Фуфы:
— Что это ты все время пьешь что-то из бутылочки, а потом пищишь «пи-пи-пи»?
— Лекарство это, — отвечает Раневская. — Читать умеешь? Тогда читай: «Принимай после пищи».
Раневская всю жизнь прожила одиноко: ни семьи, ни детей. Однажды ее спросили, была ли она когда-нибудь влюблена.
— А как же, — сказала Раневская, — вот было мне девятнадцать лет, поступила я в провинциальную труппу — сразу же и влюбилась. В первого героя-любовника! Уж такой красавец был! А я-то, правду сказать, страшна была, как смертный грех… Но очень любила ходить вокруг, глаза на него таращила, он, конечно, ноль внимания…
А однажды вдруг подходит и говорит шикарным своим баритоном: «Деточка, вы ведь возле театра комнату снимаете? Так ждите сегодня вечером: буду к вам в семь часов».
Я побежала к антрепренеру, денег в счет жалованья взяла, вина накупила, еды всякой, оделась, накрасилась — жду сижу. В семь нет, в восемь нету, в девятом часу приходит… Пьяный и с бабой!
«Деточка, — говорит, — погуляйте где-нибудь пару часиков, дорогая моя!»
С тех пор не то что влюбляться — смотреть на них не могу: гады и мерзавцы!
Раневская выступала на одном из литературно-театральных вечеров. Во время обсуждения девушка лет шестнадцати спросила:
— Фаина Георгиевна, что такое любовь?
Раневская подумала и сказала:
— Забыла. — А через секунду добавила: — Но помню, что это что-то очень приятное.
— У меня будет счастливый день, когда вы станете импотентом, — заявила Раневская настырному ухажеру.
Расставляя точки над «i», собеседница спрашивает у Раневской:
— То есть вы хотите сказать, Фаина Георгиевна, что Н. и Р. живут как муж и жена?
— Нет. Гораздо лучше, — ответила та.