Я же лучше собаки
Шрифт:
После обеда, имея в запасе три куска нашего маршрута из четырёх, мы по-тихому смылись через ограждения.
Буран налетел так резво, что никто не обратил внимания на крошечное серое облачко, которое за каких- то десять минут превратилось в шторм.
Ветер начал швырять снег с такой силой и меткостью, что мы поторопились вернуться. С трудом добравшись до остановленной канатки, начали спуск короткими галсами от одной опоры к другой. В вое ветра и все новых порциях летящего на нас снега можно потерять ориентир даже с процессором! Двигались медленно, совсем по-человечески.
Наш путь преградило мягкое белоснежное поле, круглым озерком расположившееся на пушистой целине. Мульда. Большая. Ее ширина превышает двадцать метров, и она таит реальную опасность. Останавливаемся. Сканирование местности не даёт утешительного совета. Наш путь лежит через неё. Мел - семерка. Он превосходит меня в скорости. Но я больше катался. Решаем, что все-таки опыт важнее. К природе, которая более предсказуема, но так же опасна, как человек, мы, DEX-ы, относимся аккуратно, не питая иллюзий по поводу ее силы, знаний и ума.
Скромная для гор и большая для нас круглая каменная чаша прячет лавинку тонн на триста снега. Придушить дурака ей не составит проблем. Вдыхаю морозный снег, отталкиваюсь и, сразу развив максимальную скорость, лечу, почти зажмурившись, на твёрдый склон, разрезая мульду. Метель поёт похоронный марш, не видно на расстоянии вытянутой руки, зато мне и Мелу хорошо слышно, как летят вниз мои тонны снежного савана.
Нет особой сложности подрезать лавинки. Некоторые человеческие умники, мнящие себя спортсменами, целенаправленно разыскивают их. Для того чтобы получить удовольствие, надо всего лишь прилично стоять на лыжах и верить в Бога (или в то, что успеешь выскочить из дыры раньше, чем потечёт снег).
Но наш путь дальше свободен, и через час мы, наконец, практически в километре (вниз) от отеля. Здесь кафе. Заходим. Садимся. Заказываем глинтвейн. Мне он так себе, а Мел говорит, что "это гадость"! Но мы люди! И делаем все как они. Учимся! К тому же мне необходимо внушить нестандартному мозгу Окси, что "мы просто здесь сидели..."
***
Я переусердствовала в своей попытке стать сильно здоровой! Уже на третьи сутки непрекращающегося кошмара мной был поставлен жирный крест на лечебных процедурах. Для укрепления ... тела оставила бассейн и джакузи. Танька, зная меня, зашла в девять в номер и произнесла:
– Я последний день, посмотри, куда завтра подадимся!
И я осталась лежать в кровати, просматривая новости, до одиннадцати. Значительно лучше! Все-таки лёгкий фитнес помогает расслабиться!
Потом спустилась в лобби и с удовольствием выпила капучино. Сидя в кресле перед панорамой гор, я услышала возглас:
– What earrings!
Ну серьги, и что, кстати снять забыла, бабушкины с изумрудами. А тебе-то что, толстуха?
– Do you like it? They're old.
– Gorgeous! I want those! How much money?
Вот дура! И хватает же наглости!
– Only exchange! You're mine. I'm earrings!
Толстуха открыла рот и начала говорить мне,
Так, подрёмывая над пятым стаканчиком, я открыла глаза только к обеду. Пришли парни. Костя был на подъёме и рассказывал всем, что почти освоил зеленую трассу.
"Детскую!" - тихо бубнил Леха и мечтательно смотрел наверх. Ребята заказали мартини с водкой "налить и не взбалтывать " и миску оливок. Пришла Таня, заказала сразу двести грамм и, разбавив кусочком лимона, сообщила:
– Все! Я теперь настолько здорова, что больше из кровати ни ногой!
Позвонила Света, и радостный Константин побежал заказывать ещё пару коктейльчиков. Света фитнес любила.
– До вечера не придёт, - философски заметил Леха.
Между тем на улице потемнело, и с гор начал спускаться туман. Он летел к земле огромными серо грязными клоками, которые в течение получаса отделили нас от окружающего мира.
Так, и где наши спиногрызы?
***
Мы просидели, наверное, час. За это время Мел провёл полномасштабную разработку геопозиции нашего маршрута, отметил локацию и основные точки. И пока он вычерчивал схему и план-карту, я прикинул все погрешности. Шикарную трассу составили, даже самим завидно.
А потом, грамотно, с трёх сторон, к нашему столику подошли охранники. В руках они держали заряженные станеры. Раздался резкий крик - приказ:
– Встать! Руки по швам! Подчиняться!
Мел хотел натурально подпрыгнуть и, по-моему, бежать, так скрутились тугой пружиной его мышцы. Я же попытался расслабиться. В конце концов, внизу Окся. Мы не нарушили ничего, совсем.
Медленно повернувшись к орущему чуваку, спрашиваю:
– А в чем, собственно, дело, уважаемый?
Перед глазами Окся и весь спектр ее выражений. Пускаю их бегущей строкой.
– Вам не кажется, что в цивилизованном кафе не принято нападать на иностранцев, проживающих на лучшем из имеющихся здесь курортов?
Перекидываю ему свои данные и данные Мела.
– Мы что-то нарушили? Мой официальный опекун уже получает в режиме онлайн все детали нашей встречи...
Я ещё надеюсь, что ОГ не узнает, дурак.
Охранники мнутся, но расслабляются, и уровень агрессии падает почти до нормального. Они нас ТОЖЕ боятся.
Начальник охраны смотрит на полученную инфу, на меня, на инфу - и его осеняет.
– Здесь указано, что вам 12 и 7 человеческих лет. Дети без присмотра в плохую погоду и одни в горах...
Чем дольше он говорит, тем крепче звучит его голос. Мужик обрёл былую уверенность и в конце проникновенного монолога изрек:
– Значит, встали. И пошли в лифт.
Оглядываясь на двух своих сотрудников, ухмыльнулся и сообщил дополнительно, только им:
– С сопровождением! Доставить малышей к родителям! Проверю!
***
Расстроенный вконец Сашка шурудился в кровати. Когда шевеление за стеной превратилось в один полноценный маятникообразный поворот, я не выдержала. Встала. Нагрела чай. Кинула во вторую чашку все пакетики с сахаром и пошла к нему объясняться.