Я же лучше собаки
Шрифт:
Надо спускаться. ОГ говорит, что у неё между «хочу» и «надо» всегда борьба. «Надо» всегда побеждает. Грустно. Почти совсем спустился и был пойман экскурсоводом. Она схватила меня за рукав и потащила смотреть искусственный корабль, на котором Ной в другой галактике, три тысячи лет назад плавал в открытом море.
Вернулся, когда разливали водку. Арсен дал мне рюмку. ОГ закричала на него. Пообещала вылить все в унитаз, если ей будут спаивать ребёнка. Где она нашла под деревом унитаз и ребёнка, я не уяснил, водку пить не стал, шашлык съел. А у нас ещё будет
***
Отлично подышали свежим воздухом, даже уезжать не хочется! Обратно летим на флайере. У нас ещё обзорная экскурсия по Еревану после обеда. Прикинули и решили не обедать. Быстренько осмотреть столицу Армении и пойти в спа девочкам, и в баню мальчикам. А вечером на ужин. Завтра надо пораньше встать — мы едем на пресное море, озеро Севан-2.
Пока летели, просмотрели сделанные Сашкой фотки. У этого мальчика в голове точно что-то есть. Если все DEX’ы такие, то получается рабовладение какое-то. С ними же хуже, чем со скотом обращаются, а тупые они, так в армии острых нет. Всех развивать надо. Дети тоже сразу не говорят и не ходят. Кошмар какой-то в башке, от водки и от свежего воздуха, что ли? Буду думать про это завтра.
Экскурсовод сообщила, что нам надо пройти пять километров. Решили осмотреть город на флайере, выходя только в особенно красивых местах, фотографироваться. Долетели до отеля и выгрузились. Дала Саше карточку, велела много не тратить и пошла в СПА. Ужин в семь. Времени – вагон. Жизнь прекрасна!
***
Решил, что не буду рассказывать про вечер, он такой же. Только, в этот раз я Ваню нёс, а Денис потерялся. Нашёл у памятника Араму Хачатуряну. Что их всех к нему тянет, магнит там, что ли?
***
Москва встретила нас безрадостным ливнем. Сразу бросились в глаза безликие окна домов, сырой асфальт, злые лица усталых прохожих. Мы дома. Но ещё есть вечер и мои мысли, выполнение которых никак нельзя отложить.
Приехала домой, позвонила родственникам, сообщила, что все нормально и приступила к дознанию. Нарезала бутерброды и позвала Сашу на кухню.
— Саш, скажи, пожалуйста, а откуда ты помнишь про войну? Тебе же должны были стирать память?
Я все-таки дура! Хотела спросить про другое: про цветы, про то, как плавал в Севане. Как поймал руками рыбу и мы её дружно жарили. Как полез за Костей в болото. Но спросила чушь, и мальчишка, пять минут назад дрыгавший перед визором ногами, вдруг стал как старик.
— Саш, ну ты прости меня. Не бойся. Не хочешь — не отвечай, я ведь и так все знаю. Мы с тобой, как жили, так и будем жить.
Вот дура я какая!
— Ну, ты чего?
Я подняла его голову и посмотрела в глаза. В них была такая страшная обреченность, тоска и ещё ужас, далеко упрятанный ужас. Так смотрят собаки перед смертью. Так смотрел наш старый пёс.
— Саш, а хочешь, мы сейчас поедем тебе планшет купим. Большой, который тебе понравился, с расширенными возможностями по оперативной памяти? Саш… — Я его уже трясу! —
***
Все. Это все. Я не помню войну. Я помню вонючую тряпку, на которой я спал и которой я мыл казарму. Помню сапоги — они все разные, у каждого свой запах крови, и эта кровь — и моя тоже. Я помню, как крик «Внимание, приступить к тренировке!» заставлял непроизвольно мочиться, и мои штаны всегда воняли.
Я помню. Два года.
Помню.
Что вам рассказать, госпожа? Как нас загнали в трюм, и из десяти только трое вышли из гибернации, потому что её превысили на восемь суток. Как я лизал конденсат и боялся, что придут и увидят. Как я стоял в витрине и вокруг меня ходили и смеялись дети. Они все ели, ели и ели. Что рассказать — как я ненавижу детей!?
Моё первое воспоминание: маленький мальчик, личинка человека в форме. Он хочет стрелять, и его отец ставит плазмомет на низкую мощность и кричит ему: «В живот, целься в живот!» И они смеются вместе, и мальчик тычет в меня палкой. Я не могу вам рассказать все это, госпожа! Я только сиплю:
— Не надо!
***
Что я наделала! У парня самый настоящий шок! Стеклянные неживые глаза больной куклы.
Люди разные, слышишь, Маугли, человеческий детёныш из волчьей стаи. У тебя есть семья.
***
Только спустя десять лет мне выдали мою первую паспортную карточку и я смог пойти учиться в Университет….
Глава 5 Как правильно отдыхать
Подслушанные разговоры:
«Арсен, ты куда в отпуск собираешься? Да я последние пять лет слышу, как ты дом строишь. Ну и что, что денег нет? Сколько нам ещё этой жизни осталось? Полетели.
Костя с женой, я Сашку возьму — охранять нас будет. Давай. У нас три недели. Мир посмотрим.
Куда? А хрен знает куда! Давай на Яноду к шоаррцам. Ну и что, что далеко. Мы что, нищие, на бизнес-класс не заработали? Не заработали? Ну и ладно, в экономе полетим…»
«Лех, а Лёх, полетели на Яноду в отпуск, я тебе премию дам. Почему шантаж, никакой не шантаж, просто авантюра».
«Да, Арсен с женой, Костя со Светкой, я, Лёха с нами, ну и на Сашку билет бери полноценный, чтоб я не бегала потом и его не искала. Послушай, сын! Мне пятьдесят лет, хочу к шоарцам. На воды меня в восемьдесят отправишь. С нами DEX шестой модели. Ну и что, что хуже Дашки, никто ж не знает, что он домашний. Я не одна лечу, нас шесть взрослых. Не умничай. Ты путевки покупаешь, вот и покупай».
****
Мне невероятно повезло. Даже сейчас, по прошествии двух лет, я просыпаюсь ночью, чтобы проверить, где я? Никогда не сплю на спине, чтобы не проснуться в «ячейке для отдыха». Хожу с Оксаной на работу. Мы с Людмилой Михайловной разогнали всех мигрантов. Они очень некачественно все выполняют. Я сначала попытался их научить, но не вышло. Людмила Михайловна сказала, что это невозможно, это в крови. Спросил у Лехи, чем они болеют? Он долго не понимал, потом порекомендовал не париться. Проржался и теперь меня цитирует.