Я же тебе сказал...

Волк Татьяна

– Ты помолчи теперь. Тебе уже давали слово, - обронил он мне и опять заговорил с тёткой, понимая, что это сейчас единственный человек, который может пролить свет, на мое больше чем трехлетнее отсутствие.

– Моя мать что, знала, где Катя?

– Знала?! – фыркнула Нина Константиновна. – Да она её ко мне и отправила!

– Так Катя что, всё это время жила у Вас??! – всё ещё не мог принять для себя Максим. Не хотелось верить, что всё это время его так нагло обманывали.

– А ты думаешь, мы с ней на вокзале познакомились?! Конечно, она жила у меня!

–

Но зачем??! – в недоумении выдохнул Максим. Даже руками всплеснул. Да что там, он даже протрезвел, похоже, за эти несколько минут.

– Да затем, чтоб тебя дурака не убили. Или ты действительно веришь, что беременная девушка сбежала бы от мужа к черту на кулички из-за одной своей прихоти?! Гипса она твоего испугалась! Как же!

Я закрыла глаза и прикинула, в какую бы сторону удрать от Максима, таким убийственным взглядом он меня наградил. Только прежде чем он хотя бы двинулся в мою сторону, рванула в свою комнату и закрыла за собой дверь.

Уже через несколько минут услышала громовые удары в дерево.

– Открой дверь! По-хорошему прошу! – Ага, как же. Знаю я это по-хорошему.

– Я тебе что, Анастейша Стил? Разбежался!

– Не веди себя как ребёнок. Открывай!

– Нет!

Слышу за дверью его тяжёлый вздох и слабую попытку достучаться до моего благоразумия.

– Ну, подумай сама, я тебя за всё это время хоть раз ударил?

– Нет!

– Тогда открывай!

Ух! Да знаю я, что веду себя, как последняя идиотка, но не могу заставить себя посмотреть ему в глаза. Мне страшно. Меня пугает возможная развязка. Меня пугает, что всё может закончиться и то, как это может закончиться.

– Это был мой ребёнок?

– Козёл! – выпаливаю в праведном возмущении. Макс продолжает свой допрос усталым голосом.

– Что с ним случилось? Аборт сделала?

– Да пошел ты! – по-дурацки огрызаюсь я. – Я её потеряла! Ясно тебе! Я хотела этого ребёнка, но…

Голос срывается, глаза опять застилают слёзы. Каждый раз, когда думаю о ней. Сама не понимаю, как вдруг оказываюсь в его руках, и он прижимает меня к себе.

– У тебя был кто-то кроме меня? – решается на последний вопрос и не может сдержать улыбки, когда я начинаю колотить его по плечам и спине.

– Да ты урод моральный! Кобелина, ты ещё смеешь задавать мне такие вопросы?! Да я тебя прибью сейчас! Я как дура ждала тебя почти четыре года, пока ты с… - Мой крик заглушили его губы. Положение вдруг резко сменилось на горизонтальное, и я поняла, что он пытается развязать пояс моего халата на постели, которую я расстелила для Нины Константиновны.

– И не смей меня целовать! – хрипло выговариваю прямо в его расползающуюся по лицу улыбку. – У тебя оказывается, для этого невеста есть!

– Ничего не знаю, я до сих пор женат. – Ухмыляется Максим и убирает волосы с моей шеи, чтобы поцеловать.

Смотрю на него в полном недоумении.

– Подожди. Это шутка такая?

– Какие уж тут шутки. – Макс всё-таки замечает мое состояние и понимает, что требуются кое-какие объяснения. – Ты не явилась в суд. И документы не все подала.

– Я думала, это в твоих интересах!

– Я вообще

не собирался с тобой разводиться! – Макс опять растягивает губы в улыбке и притворно зловеще сообщает: - Пока тебя не найду и не отомщу за бесцельно прожитые ночи. За все неприготовленные тобой завтраки и ужины. За не согретую постель и одинокие будни. Пятьдесят оттенков серого? Ха! Детка, да скромные шалости чернокожего парня покажутся тебе невинной забавой по сравнению с тем, что я с тобой сделаю, до того как услышу твоё «Максик, я тебя люблю!» «Максик, ты лучший!»

Не выдерживаю и начинаю хихикать.

– Это другой фильм. Максик пьян и слишком рано себя короновал.

– Так, а ну не сметь, мне перечить. А то сейчас накажу!

Ничего не могу с собой поделать мне опять смешно. В итоге меня самым наглым образом внезапно переворачивают на живот и я пытаюсь понять, что он со мной собрался делать, после того как задрал мой халат чуть ли не до пояса.

С трудом сглатываю, при виде того, как он медленно вытаскивает ремень из пояса джинсов. Мне уже не до шуток.

– Максик, тебя не смущает, что твоя тётя может войти к нам в любой момент? – лопочу я в жалкой попытке его остановить. Как и его руку на своей заднице, вместе с ремнем, которым он начинает по ней скользить. Пока бережно и нежно. Но Макс пьян, сердит и я его в таком состоянии ещё никогда не видела, чтобы точно знать чего от него сейчас можно ожидать.

– Она ушла прогуляться перед сном, а я запер дверь комнаты, - насмешливо выдохнул Макс мне куда-то в ухо.

– Эм, Максимка, но она ведь может вернуться. В любой момент. – Изо всех сил стараюсь быть убедительной. Но судя по всему у меня это плохо получается. Рядом со мной с хлопком опускает ремень на кровать. Плетенный. С железным набалдашником. В ужасе вздрагиваю, закусываю губу и пытаюсь вывернуться из его рук. Впрочем, в таком положении мне даже с пьяным Максом справиться не удается.

– Максик, я тебя люблю. Ты лучший! Хотя мне тебя, козла, даже и сравнивать не с кем! – Выпаливаю в последней попытке заставить его не обрушивать, этот чёртов ремень на мой нежный зад.

Не удалось. Вскрикнула от неожиданности, когда почувствовала прикосновение чего-то влажного к своей… Это что язык??! Хотела вывернуться и посмотреть, но вместо этого сжала пальцами одеяло под собой и спрятала в нем же лицо, чтобы заглушить ещё один крик. К черту порки! Эта мелкая козлина всегда найдет способ, которым меня можно мучить! И ТАК мучить, что потом ему же хочется быть благодарной.

25

Ночью лежу на диване у него под боком. Всё хорошо? Или ещё нет? Или мне это вообще всё только приснилось и сейчас я очнусь в своем обычном дурмане, из которого не вижу выхода уже который год. Он тихо и размеренно дышит. Как же хочется курить! Аккуратно высовываюсь из-под одеяла, только чтобы его не разбудить. Набрасываю на себя халат и крадусь на кухню. Там за столом не включая свет, уже сидит Нина Константиновна. Это её третья сигарета. После первых двух лет меня уже не удивляет одинокая женщина, в темноте разглядывающая вид за окном.