Я злая. Просто у меня глаза добрые...
Шрифт:
На последней своей реплике, я демонстративно сделала поклон, выгнув бровь и изобразив дьявольскую ухмылку, от которой у мужчин срывает башни. Я буквально чувствовала, как возбуждение, интерес, опасение, недоверие взорвались в воздухе. Каждый из них являлся божеством, который когда-то был идолом поклонения. Они ушли в мифы и легенды, но живы. Но даже эти жалкие боги не до конца верят в то, что искушение может ходить, дышать и видеть.
— Но это невозможно! — с места вскочил темнокожий мужчина. И без подсказки на бейдже я поняла, что
Ну, вот, даже божество стал жертвой стереотипов. Бесит, а ещё богами называются. Я закатила глаза.
— А ты что думал, сладкий, только ты у нас тут вызываешь желание ночью у супружеских пар?* — я вперила в него взгляд. — Стыдно не знать обо мне. Особенно такой персоне, как ты.
Мой взгляд перехватила Кали. В этом здании разве что с ней я могла состязаться в конкурсе “Свет мой зеркальце скажи, я ль на свете самая что ни на есть красавица”. А так же она была самая хитрая из всех.
— Шаира, — он слегка наклонила голову, словно изучая меня. Она говорила тихо-тихо, будто сама себе. — Та, что искушает.
Остальные всё ещё обменивались непонимающими взглядами. Кали слегка ударила по стакану, призывая к тишине. А после начала уже более громко, словно чтобы уже слышали все.
— Дамы и господа, позвольте представить единственную и неповторимую — суккуб Шаира, — Кали умолкла, словно размышляя говорить ли дальше. И заговорила: — Первое творение Люцифера.
Хм, вообще, этот факт я бы хотела не упоминать, но, ведь и всех скелетов в шкафу не утаишь.
Пока среди божеств прокатилась новая волна шума, мы с богиней сверлили друг друга взглядами. Кали была хороша. Она пользовалась вниманием у мужчин, богов и прочих существ. Такими же свойствами обладала и я. И теперь две женские сущности столкнулись под одной крышей. Хм, сразимся на клинках или выясним отношения по-женски, вырвав друг другу волосы?
— Тогда ей тут не место! — вскочил с места Один. Дряхлый старик с завышенной самооценкой. Я поморщилась. — Вышвырните её отсюда!
Винчестеры напряглись, но я была спокойна.
— Я бы не советовала, — шепот затих, едва я заговорила, применив к своим словами толику принуждения и очарования. — Люцифер готовит бойню. Он всегда был одержим братской местью. И я уверена, что хотя бы частично, но эта христианско-иудейская война зацепит и вас, хотите вы этого или нет. Могу представить каким для вас джекпотом являются эти двое. Жаль вас огорчать, но у нас и так много дел. Ангела одного отыскать, мир спасти. Не хочется вас покидать, но тем не менее.
Я быстро кивнула парням, что те поняли без слов. Они встали с мест и мы втроем направились к выходу. Внезапно дорогу нам перекрыла люстра “случайно” слетевшая с потолка. Я медленно развернулась назад — Кали стояла, оперевшись на стол, и буравила нас взглядом.
— Да, я тоже могу швырять предметы, не красуйся, — устало произнесла я. А после добавила уже серьезней: — Отпусти
— Вы так просто не уйдете. Не тогда, когда являетесь хорошими козырями, — промурлыкала Кали, поглядывая на остальных. — Мы должны сражаться. Архангелы понимают только одно — насилие.
Что ж, понятно, теперь она обратилась с речью к другим, мы можем пропустить это мимо ушей. Голос богини звучал ровно, мягко. Я знала эту речь — заманивающую, гипнотизирующую.
— Эта война закончится кровью, так или иначе, — продолжила она, вперив в меня взгляд. — Или мы. Или они.
Я не удержалась и закатила глаза. Ох, уж этот пафос. Ну, ни одна божественная оторва без него не может. Вдруг возник снова Меркурий, он начал весьма резко, дерзко я бы даже сказала, выражать своё мнение:
— При всём моём уважении… — он тут же осекся, встретив испепеляющий взгляд Кали. — …мэм. Но, ведь мы даже… не пытались поговорить с архангелами.
Меркурий внезапно умолк. Он стал хвататься за край своего галстука, а после стало видно, что он задыхается. Из уголка его рта стала скатываться тоненькая струйка крови. Переведя взгляд на Кали, я увидела, что всё это время она пристально смотрела на божка.
— Кали! — резко произнес имя богини мужчина, который сидел рядом. Не припомню его имени.
Богиня отпустила Меркурия. Тот с облегчением вдохнул полной грудью, едва тиски Кали исчезли. Я зыркнула на того мужчину, который оборвал богиню. Высокий, статный, до ужаса привлекательный.
— Тебя не спрашивали, — процедила Кали сквозь зубы, всё ещё не сводя взгляда со своего собеседника.
— Вообще-то, этот малец прав, — произнесла я, обходя Винчестеров. Я направилась поближе к Кали. — Собираетесь сражаться, при этом не поговорив с противником — глупо. Крови, бойни захотелось? Вам что, Второй Мировой мало было?
Богиня теперь вперила взгляд в меня. Я почувствовала, как невидимая звуковая волна врезалась в меня, давя на виски. Но это было лишь секундное недомогание. Сжав кулаки, я покрутила головой, расправляя шею и словно сбрасывая силы Кали. Мои позвонки и остальные кости смачно хрустнули.
— Слабовато, — произнесла я, усмехнувшись. Кто-то судорожно вдохнул. Наверное, мало кто давал этой леди отпор. — Но ведь ты действительно зря не слушаешь тех, кто рядом. Или ты решила занять позицию крутой лидерши? Тогда херовенько ты начала, должна сказать.
Кали что-то хотела возразить, но её прервало появление нового персонажа. Персонажа, который поможет всё устаканить. Я едва не выдохнула с очевидным облегчением.
— О, неужели вы не можете ужиться под одной крышей?
Едва двери резко распахнулись, в зал вошел никто иной, как младший архангел — Гавриил. На его губах по-прежнему играла лукавая усмешка, а в глазах искрились бесенята.
— Гавриил? — но Дин едва успел пробубнить имя архангела, как он тут же заставил онеметь парней. Пернатый пристальным взглядом заставил братьев заткнуться.