Я знаю, ты вернешься
Шрифт:
– Что будем сегодня делать? – спросила я Алекса.
– Не знаю, – Алекс вытянул ноги на подушки справа от себя. – Мне Аннет рассказывала что-то о черепашьем пляже. Она говорила, там в море впадает большая широкая река, и от неё песок почти чёрный. Хочешь посмотреть?
– Поедем туда на мотоцикле?
– Можно дойти пешком по пляжу, это в Морджиме, там, – он махнул влево, в ту сторону, где был наш домик.
Ману принёс кофе в глиняных кружках и поставил перед нами. От кофе исходил ни с чем не сравнимый пряный запах специй, и я нагнулась над кружкой и втянула его носом.
– Лиза
Подул лёгкий ветер с земли и донёс до нас опьяняюще-сладкий аромат курительных палочек, которые каждое утро зажигали перед изображениями Ганеша, висевшими над барной стойкой на верхнем ярусе. Большая белая собака с толстыми боками спустилась по лестнице и легла на ступеньку рядом с нами. Это был пёс Джея, и его хорошо кормили, но он всё равно, как и все собаки, не мог не клянчить у людей лакомые кусочки.
– Неужели это вы, друзья мои! – услышала я резкий возглас.
Я вздрогнула, подняла глаза и увидела Олега: он стоял на пляже под кафе и лучезарно улыбался. Олег был одет в розовые шорты, зелёную футболку и соломенную шляпу канотье с широкими полями, на его носу сверкали круглые зеркальные очки в белой оправе со стразами.
– Scheisse! – прошипел Алекс, – Wieder dieser arschloch 11 .
– Доброе утро, Олег, – сказала я и приветливо помахала ему рукой. Несмотря на его чудачества, этот парень казался безобидным, и мне вовсе не хотелось грубить ему, как это делал Алекс.
11
Опять этот мудак (нем.)
– Привет, ребята! Я так рад, что нашёл вас, – он снял очки и помахал в ответ. – Вселенная благосклонна ко мне сегодня. Я шёл на завтрак. Очень хочу овсянки. Не знаете, тут есть каша?
Алекс пожал плечами и намеренно отвёл взгляд, давая понять, что Олегу тут не рады, но тот не обратил внимания и, продолжая дружелюбно улыбаться, поднялся по лесенке и остановился напротив нас. Пёс, лежавший на ступенях, вяло поднял голову, один раз лениво махнул хвостом и, как и Алекс, отвернулся. Увидев нового посетителя, из кухни показался Ману.
– Попроси у него меню, – предложила я, но Олег поступил проще, он крикнул:
– Do you have porridge, my friend 12 ?
– Yes, with coconut milk and fruit 13 , – отозвался Ману и, взяв меню, двинулся вниз по лесенке. – Maybe your friend likes porridge without fruit? This is also possible 14 . – сказал Ману, обращаясь к нам, и Алекс тут же раздражённо ответил:
– He's not my friend 15 .
12
У вас есть каша, мой друг? (англ.)
13
Да,
14
Если ваш друг любит кафу без фруктов? Это тоже возможно (англ.)
15
Он не мой друг (англ.)
Ману растерянно поглядел на Алекса, спустился на наш уровень и протянул Олегу меню. Алекс демонстративно вздохнул, а я снова, как и в тот вечер со Шмидтами, ощутила неловкость. Я поймала взгляд Олега и виновато улыбнулась, он лишь кивнул мне в ответ и, ничуть не смущаясь, уселся по другую сторону лестницы, согнав собаку, что лежала на проходе.
– Эти бездомные собаки тут повсюду, – сказал он, перелистывая страницы меню.
– Не любишь собак? – я отпила глоток из чашки.
– Я кошатник, – ответил он. – Собак побаиваюсь, особенно бездомных.
– Этот не бездомный, он живёт здесь и у него есть хозяева, – я повернулась и посмотрела на пса, который поднялся на пару ступеней и снова улёгся, подложив под голову лапы.
Я чувствовала напряжение Алекса, и потому взяла его за руку, надеясь хоть так удержать от язвительных высказываний, которые, я уверена, крутились у него на языке. Он охотно перехватил и крепко сжал мою ладонь.
– Да тут все чуточку бездомные, даже мы с вами, – изрёк Олег задумчиво и, с любопытством посмотрев на наши кружки, спросил: – А что вы такое пьёте, друзья мои?
– Кофе. Кажется, это очевидно, – ответил Алекс, не поворачиваясь.
– И как, нормально? – Олег чуть подался вперёд, пытаясь заглянуть в мою кружку. – Как по мне, так индусы не умеют делать кофе. Вот на моей старой работе, в Сити, на первом этаже варили восхитительный капучино с ореховым сиропом и густой сливочной пенкой.
– Индийцы, а не индусы.
– Чего?
– Жителей Индии следует называть «индийцы», а «индусы» – это последователи религии индуизма, – Алекс высвободил руку из моей и, взяв кофе, сделал большой глоток, поглядывая на Олега с недовольством.
– А разве они не все тут верят в Шиву и Ганешу? – простодушно спросил Олег, закрывая меню.
– Нет, – отрезал Алекс и со стуком поставил кружку на стол. – Подобные обобщения – признак невежества, это равносильно утверждению, что все русские верят в Христа.
– Слушай, как интересно, спасибо, что просветил, – Олег вновь не обратил внимания на шпильку. – Ты, наверное, специалист по разным народам, как это называется? – он помахал рукой в воздухе, пытаясь вспомнить слово.
– Этнограф? – предположила я, и Олег согласно закивал.
– Точно, ты этнограф! – он указал на Алекса пальцем. – Я угадал?
– Боюсь что с дедукцией у тебя ничуть не лучше, чем со знанием культуры этой страны, – Алекс усмехнулся.
К нам спустился Ману, принял заказ и ушёл на кухню, Олег расслабленно откинулся на спинку и спросил у Алекса:
– А кем ты, кстати, работаешь дома?
– Тебе какая разница? – Алекс сцепил руки в замок на груди.
– Он преподает каратэ в школе, – ответила я торопливо, – но мы на отдыхе, так что не будем о работе!