Я знаю - ты врёшь!
Шрифт:
В нос ударил аромат вареной картошечки и свежих огурцов, салатиков, от запаха жареного мяса рот наполнился слюной... Если б не Глебушкины руки, ловко переместившиеся на мою талию и теперь как бы невзначай поддерживающие меня, я бы грохнулась в голодный обморок, хотя вроде завтракала, причем довольно плотно.
– Ну что ж вы на пороге встали? Проходите, - невысокая светловолосая женщина, скорей всего Хлебушкина мама - Лидия Александровна, приветливо улыбнулась, не забывая при этом с нескрываемым интересом разглядывать меня.
Мне тоже было любопытно. Но откровенно пялиться на Хлебушкину маму, зная, что меня сейчас, скорее всего, оценивают - "подхожу -
– Мам, пап, это - моя Авелин, - Глеб сжал меня крепче, тесно прижав к своей груди. Теплое дыхание вновь коснулось кожи, заставив поёжиться от внезапного желания, чтобы кожи касались Хлебушкины губы. Мне стало жарко. Щеки, наверно, полыхают огнем. Позор-позор.
– Да уж мы догадались, - ухмыльнулся Андрей Сергеевич.
– Пойдем, мать, в комнату - дадим им спокойно раздеться, а то тесно.
– Да, пойдем, - закивала Лидия Александровна.
– Раздевайтесь, руки мойте и к столу. Только вас и ждем.
Родители Глеба ушли, но парень продолжал обнимать меня, уткнувшись носом куда-то в шею. И я была совсем не против. Господи, будь моя воля я бы простояла так целую вечность. Но теперь, когда поняла, что мой голубоватый сосед мне безумно нравится, все его нечаянные касания-обнимания вызывали невероятную череду бурных реакций в моем организме, а ведь мне совсем не хотелось, чтобы он заметил что-то - потому, я заставила себя чуть отстраниться от парня.
– Эй, ты не заснул там?
– поинтересовалась я, заглянув парню в глаза. Собственный голос показался мне чужим - хриплым, словно с просонья.
– Нет... извини, - вздохнул Хлебушек и, наконец, разжал кольцо рук, выпуская меня из объятий.
– Просто вхожу в роль.
Он помог мне снять куртку и озадаченно замер с нею в руках, разглядывая завешенную одеждой вешалку - похоже знакомством только с родителями Глеба вечер не ограничится.
– Здесь, похоже, людно, - ляпнула я очевидное.
Глеб чертыхнулся и наконец пристроил мою куртку. Разделся сам. И подхватив меня под локоток, впихнул в ванную комнату, которая неожиданно оказалась здесь же - слева от входа, за неприметной дверкой. Отступив на шаг, парень настороженно уставился на меня.
– Но наш уговор в силе?
– уточнил он.
Я кивнула.
– Ты моя девушка.
Я снова кивнула - мы же именно на это и договаривались.
Некоторое время Глеб нервно покусывал нижнюю губу, словно пытаясь принять
– Значит, ты не должна дергаться, если я сделаю так...
Не отпуская моего взгляда, Глеб шагнул вперед. Его руки, показавшиеся горячими сквозь тонкую ткань платья, скользнули по моей спине. От ощущения теплого сильного тела, к которому меня прижали через секунду, стало тяжело дышать. В животе проснулись те самые пресловутые бабочки, которых так любила помянуть Аринка "влюбляясь" в очередного "прекрасного принца". Я была уверена, что вот сейчас Хлебушек меня поцелует и от этой уверенности звенело в ушах.
Словно оправдывая мои ожидания, Глеб наклонился и его губы нежно коснулись... моей щеки! после чего он быстро ретировался в исходную позицию, отступив от меня на сколько позволяли габариты ванной комнаты. Но мне этого было мало! Хотелось реветь и топать, как какой-нибудь соплячке из старших классов вместо первого поцелуя, получившей приятельское похлопывание по плечу. Не сдержавшись, я обиженно ткнула парня в грудь.
– Ау, прости, - Глеб схватил меня за руки и чуть сжал, вероятно пытаясь привести меня в чувство.
– Но совсем без проявления чувств никак - никто ж не поверит!
Боже, я дура! Дура, дура, дура!! С чего я вообще взяла, что он хочет со мной целоваться? Вообще с девушками? Хорошо, не успела губы уточкой сложить... И ведь разумом все понимаю и все равно как-то по-детски обидно.
– Можешь отпустить меня, - сказала тихо.
– А обнимать тебя можно?
– предприимчиво поинтересовался сообщник.
Я кивнула.
– Драться не будешь?
– вообще всю романтику убил Хлебушек.
– Не буду. Пойдем уже - нас наверно с собаками ищут.
Сполоснув руки, Глеб взял мою ладонь в свою, чуть помедлив переплел наши пальцы и потащил меня в комнату, где, вероятно, был накрыт стол.
Стол был накрыт. А за столом люди мило беседующие между собой... в аккурат до нашего с Глебом появления. Но стоило нам только оказаться на пороге комнаты как все с огромным интересом уставились на меня - Глеба-то они все уже видели и, думаю, не раз. Пришлось изобразить на лице приветливую улыбку, хотя очень хотелось сбежать куда-нибудь подальше, особенно после того как поймала на себе не слишком-то дружелюбный взгляд симпатичной блондинки. Что и говорить - она мне тоже сразу не понравилась, хотя я всегда считала, что довольно терпима к людям.
– Что ж встали-то? Садитесь, - Лидия Александровна погладила сына по голове, чуть приобняла и кивнула на диван уже занятый тощей (не побоюсь этого слова) женщиной и сухопарым симпатичным старичком, в котором, на этот раз без труда, угадывался дедушка Глеба.
Первым забрался - угу, именно "забрался" за стол Глеб, усевшись рядом с дедом, следом приземлилась я. И тут же пожалела, что нам достались такие некомфортные места - сидеть за столом на диване было неудобно - слишком мягко и низко. К тому же противная блондинка сидела напротив на высоком стуле и словно возвышалась надо мной. Желание поскорее покинуть сей "праздник" стало практически непреодолимым. Кстати, интересно, это такое сборище ради знакомства с девушкой Глеба или у них действительно праздник какой-то? Может день рождения у кого? Хотя, судя по скривившейся физиономии Хлебушка, застать здесь такую толпу он никак не ожидал. Значит, все ради меня. Кошмар. Я рассчитывала на скромный обед в четвером, а попала на прием в честь заблудшего сына. Надеюсь, хотя бы допрос с пристрастием мне устраивать не будут.