Я. Хочу. Тебя.
Шрифт:
Несколько раз сжимаю и разжимаю кулаки, чтобы чуть охладиться.
– Давай, девочка.
Блядь.
Первый раз в жизни чуть не с ложечки кормить кого-то приходится!
Нет, ну с Давидом бывало. Да.
Брат младший. Несмышленый. Умел по молодости с бурлящей кровью в драку влезть. Против толпы.
Его не только из ложечки. Его и через трубочку кормить приходилось со сломанной челюстью! И еще от старшего нашего братца прятать! Это да. Тогда тоже дурака ушлепать хотелось.
Но чтобы женщину… В собственной постели… И с гудящими яйцами!
Да, Арман. Ты дожился. До ручки.
– Давай. Ешь. И запивай. Да фигня это, ешь давай, – очень стараюсь не зарычать, когда она с ужасом округляет глаза и пытается отползти, вжимаясь прямо в дерево кровати.
И только из-за того, что мартини разлилось на простыню!
Блядь!
Да кто ж это так зашугал девчонку?!
– Ника. Это мелочи. Ерунда. Мы эту простынь выкинем, ну? Подумаешь! Ты сейчас все съешь, а потом мне все расскажешь. Кто обидел?
– Ладно. Давай так. Я лучше сейчас выйду. Только ты не сбегай. Даже не думай. Приходи в себя. С остальным разберемся.
Блядь. Это мне не нравится! Вот совсем!
Поначалу даже решил, что под дурью девчонка!
А нет. Перешуганная. Затравленная какая-то. До жути.
Даже те, кого наказать привозили в « Энигму» и то выглядели лучше.
Ярость внутри вскипает. Клокочет, как только выхожу из спальни, аккуратно прикрывая за собой дверь.
Какой это смертик мне такую ночь испортил?
– Ника?
Добрых полчаса меряю шагами коридор под спальней. Время ей даю. Словно добычу свою стерегу. Делами заняться, спуститься вниз как-то не выходит.
Рядом бы остался. Но мое присутствие ее явно пугает.
Офигеть.
Девчонка затихла и просто отрубилась.
Так и лежит, скрученная в гусеницу, на моей постели.
Ну, хоть доела и расслабилась. Или и вправду под хренью какой-то была?
Хрен знает. А рука не поднимается вытряхнуть ее из простынного кокона.
– Ладно, – вздыхаю, аккуратно убирая с лица разметавшиеся волосы.
Так и укладываюсь рядом, прижимая к себе сладко дышащий сверток.
В жизни такого не было. Чтобы с девчонкой просто спать собрался!
Может и правда? Отпустить на все четыре стороны? Вышвырнуть на фиг из дому эту проблемную?
Вызвать нормальную девку и наконец-то расслабиться?
Ну нет!
Завод мне кто отрабатывать будет?
Девочка вляпалась по самое не могу!
Ну, не с Гудимова же мне теперь отработку спрашивать? Боюсь, минет в его исполнении нанесет мне, кроме незабываемых впечатлений, глубокую моральную травму! Которую и бочкой вискаря потом не выйдет залить!
А может, какой-то
Черт разберет.
Хотя… У Гудимова скромницы точно не появляются! И бедрами виляла, и с плеткой той поганой выходила явно не под дулом пистолета!
Блядь.
Ну не у самого же Гудимова спрашивать, как она к нему попала и что он с ней делал в своих извращенческих хоромах!
Ладно.
Все равно сейчас ни хрена не прикину. Не вычислю.
Завтра пусть все и расскажет, а то я таких вариантов сейчас тут наскирдую!
Проглатываю одним махом стакан виски. Просто опрокидываю в глотку. И еще одни. И еще.
Мне тоже надо как-то настроиться. На то, чтобы спать с одуренно желанным телом и ни разу его не тронуть!
– Иди сюда, – прижимаю девчонку сильнее, слыша, как легонько всхлипывает во сне.
Шумно втягиваю запах волос.
Ароматная. Пьянящая. Терпкая и сладкая одновременно.
Уносит.
Уносит не по-детски и вовсе не от алкоголя!
И вот как я должен пережить эту ночь, м?
Походу, долг зеленоглазки передо мной за это вырос. Раз эдак в двести. Или триста?
Особенно когда она, прижатая к моей груди, ножками елозить начинает. Прямо по раздутым от спермы яйцам. И губками причмокивать во сне… Твою ж мать!
Так моего терпения еще никто не проверял!
29 Глава 29
Ника.
Просыпаюсь от того, что меня будто сдавливают в тисках.
Даже дышать тяжело.
С шумом делаю глубоких вдох, не понимая, где я и что происходит.
И в ответ получаю глухое рычание.
Глухое. Но такой силы, что волоски на руках дыбом становятся.
Черт!
Я что?
Провалилась в берлогу дикого зверя?
А что тогда так крепко упирается мне между ягодиц?
Как будто стальной лом, не иначе. Ощущение такое, словно это что-то собирается проломить меня насквозь! А еще… Еще оно пульсирует и требовательно, жадно дергается, стоит мне только попытаться пошевелиться!
Пытаюсь повернуться, но рычание раздается снова.
Еще громче. Угрожающе. Так, что замираю на полувыдохе.
И стальные тиски охватывают сильнее.
Не то, что не выбраться.
Моргнуть не смогу, если еще хоть на миллиметр сдавят!
Мамочки!
Воспоминания проносятся перед глазами калейдоскопом.
Начиная с того самого вечера в клубе и заканчивая жутким Тарантулом, который просто забрал меня к себе!
И…
Сердце даже пропускает удар, когда вспомню, как оно остановилось, когда он… Арман… Появился, как в сказке, в том жутком доме!