Я. Тебя. Люблю
Шрифт:
– Джонни, идем? – позвала Оливия, показав при этом Майку средний палец, и двинулась в сторону кабинета культурологии.
Детский сад, ей-богу.
Для чего будущим юристам культурология – загадка вселенского масштаба. Вряд ли судью убедят мои размышления о ранней письменности Месопотамии. Однако профессор Эриксон свято верит, что его предмет жизненно необходим любому прямоходящему существу, и опоздания приравнивает к личному оскорблению, поэтому я пошел вслед за Оливией. Марк, злой, как черт, что вполне естественно после их общения с Рыжулей, плелся рядом.
Стоило
Да что за чертовщина происходит?
Юридическая школа Университета Пеппердайн – это фабрика, кующая из отпрысков знатных семей достойную смену. Частенько, пробившись сквозь, прямо скажем, совсем нелегкий отбор (и умственные способности кандидатки здесь совсем не решающий фактор) в наши ряды попадают красотки, вышедшие на охоту за светлым будущим в виде платиновых банковских карт потенциальных мужей. Но Итон? Да, он богат и все же есть побогаче. Он хорош собой, если девушка предпочитает утонченную интеллигентность, но на курсе столько реально крутых парней. И это я еще не говорю о себе. У нас такие экземпляры, Голливуд отдыхает. Что ни парень, то готовый киноактер. Что ни девчонка, то готовая модель Victoria’s Secret.
Скажем так. Итон среди нас, как гадкий утенок. Причем сказочного превращения в лебедя уже не случится. Парню двадцать два года. Поздно ждать чуда.
Почему же она так вцепилась в него? Будто не замечает всех мужских взглядов, пожирающих ее с первой минуты появления в холле.
– Господа. Доброе утро, – профессор Эриксон бодренько вошел в класс, плотно закрыв за собой дверь, – рад приветствовать вас в новом семестре. О, я смотрю у нас пополнение?
Обожаю этого чувака. Практически боготворю. Свои последние слова он адресовал Принцессе, вынудив ее тем самым отвлечься, наконец, от Итона.
– Милая девушка, представьтесь. Нам всем очень интересно с вами познакомиться.
Блин, мужик читает мои мысли!
Девчонка встала, слегка повернувшись боком, чтоб видеть и профессора, и студентов. Взгляд скользнул по всем присутствующим и на секунду, отвечаю, задержался на мне. Я увидел в ее прекрасных глазах холодную тень сарказма и вдруг отчетливо понял: она просто насмехается, глумится над «золотой» молодежью, откровенно считая нас избалованными придурками богатеньких папочек.
– Меня зовут Алиса Эдельман. Я приехала из Санкт-Петербурга, где тоже изучала юриспруденцию.
От первых же слов меня буквально бросило в жар. Тембр ее голоса, манера говорить, легкая хрипотца и слегка плывущий мягкий акцент – все это звучало так, будто сейчас, в этот момент она получает высококлассный оргазм.
Да что происходит-то? Так не бывает! Таких женщин не должно существовать в реальности. Это же просто оружие массового поражения.
– Что-то не особо у тебя русская фамилия, – прервал девчонку Майк.
Ну, конечно. Видя раздражение Оливии, которая бесится от того, что кто-то в чем-то ее превосходит, мой друг решил угодить
– Видишь ли, – девчонка обернулась к нашей компании, – в России кроме фамилии Петров и имени Иван еще очень много всего интересного. Мой прадед, например, служил при дворе Александра III… Ох, ну да. О чем это я. Ты даже не знаешь кто это такой. Вы, накаченные американские парни вряд ли догадываетесь о существовании подобных исторических личностей.
Меня будто ведром холодной воды окатило. Образ прекрасного ангела рушился прямо на глазах. Всего лишь очередная высокомерная сука.
– Простите?
Вот незадача. Последнюю фразу я, похоже, сказал вслух. Принцесса смотрела на меня в упор, явно ожидая каких-то дальнейших комментариев, желательно в виде извинений. Наивная.
– Говорю, очередная высокомерная сука, – повторил я, чеканя каждое слово, – что в этой фразе тебе кажется неправильным? То, что ты очередная? Или то, что ты – высокомерная? Термин «сука», я так понимаю, как раз на своем месте.
Я ждал, что девчонка психанет, устроит скандал, разрыдается, на худой случай. Я ошибся.
Не спеша, она направилась ко мне, а когда остановилась рядом, слегка наклонилась, поставив руки на столешницу, от чего наши лица оказались практически напротив друг друга. Глаза в глаза.
– Бедный малыш. Говорят, что мужчина бывает злым в двух случаях, – голос ее звучал завораживающе тихо, но окружающие застыли в таком напряжении, что каждое слово долетало до самых дальних углов кабинета, – первый случай – это когда мужчина голоден. Судя по тому, что в тебе живого веса около девяноста килограмм, думаю, питаешься ты отменно. Второй случай – это когда у мужчины маленький член. Но ты не переживай. Сейчас медицина развивается семимильными шагами. Может быть, твой дружок даже сможет немножко подрасти.
Она мягко провела пальцами по моей щеке, демонстрируя этим жестом глубокое сочувствие, и, развернувшись, направилась к своему месту рядом с ухмыляющимся Итоном.
Через мгновенье кто-то хихикнул в одной стороне, кто-то подхватил в другой и, наконец, смех взрывной волной накрыл всю аудиторию. Даже профессор Эриксон улыбался, радуясь неизвестно чему.
Я буквально сорвался с места, но тут же почувствовал, как в руку вцепилась Олли. Она изо всех сил тянула меня обратно, не давая догнать Алису и… Что? Что бы я ей сделал? Ударил бы? Я не бью женщин. По крайней мере, никогда этого не делал до сегодняшнего дня.
Она выставила меня посмешищем. Унизила. Этого я не позволяю никому.
– Дожонни, успокойся, – подруга буквально силком вернула меня на место, – конечно, это – война до победного конца, но не сейчас. Остынь. Мы все сделаем красиво. Месть – блюдо, которое подают холодным.
– Да, дружище, мы превратим ее жизнь в ад, – похлопал меня по плечу Майк, сидевший за моей спиной.
Вот она, настоящая дружба. Мы можем троллить друг друга сколько угодно, но если это сделает посторонний, его ждет очень много неприятных моментов.