Яблоко раздора. Уральские хроники
Шрифт:
– Вы тут, я смотрю, совсем уже… Мораль читаете, а сами против закона. Я ведь с вашей резолюцией в суд пойду! Это вам так просто не пройдет, не безграмотную старуху за нос водите!
– Можете жаловаться куда угодно. Пожалуйста.
Хлопнув дверью, Аня вышла из кабинета.
Алешка с Петровной сидели рядышком, на стульях. Петровна и спрашивать ничего не стала, увидев на Анином лице пунцовые пятна. Подхватила Алешку за руку и потащила вслед за Аней. И на улице Петровна тоже ничего спрашивать не стала, ждала, когда Аня сама начнет.
– Мамка,
– Я вот что, мам, думаю. Поеду сразу в суд. – Аня повернулась к Петровне.
– Ой, лихоньки, – охнула Петровна.
– К тому судье, который… ну, помнишь, к которому в прошлый раз, когда судились, ездила. Человек хороший. Правильно поймет.
– Мамка, а с тобой можно?
– А ты уроки сделал?
– А нам Мария Ивановна ничего не задала.
– Как это еще? – усомнилась Петровна.
– А так, бабушка. Завтра годовая. Пятерок – то ух нахвата-е-е-ем!..
– Вишь вот как он тут без тебя! – Петровна потрепала Алешку по вихрам. – Ты, што ль, пятерку-то схлопочешь?
– Я не я, а мои друзья, а мои друзья – это, баб, и я, – скороговоркой выпалил Алешка.
Странно все это было слушать Ане, непривычно.
– Девушка, здесь в списке нет товарища Миронова…
– Николай Палыча? Он уже не работает у нас.
– Вон что-о… – протянула Аня.
– А вы, собственно, по какому вопросу? – голос у секретарши был приветливый. – Николай Палыч, кстати, переехал в Ревду, еще два года назад. Вы не по личному к нему вопросу?
– Да нет, мы насчет квартиры. Дело в том, что он был в курсе дела…
– Вы зайдите к Тамаре Павловне Сидоровой, она как раз принимает.
Сидорова выслушала Аню, взглянула на заявление, на резолюцию начальника ЖЭКа.
– Вопросы прописки находятся вне компетенции судов. Пропиской занимаются непосредственно ЖЭКи и милиция. Туда вам и следует обратиться.
– А если там поступают противозаконно?
– В вашем случае это действительно так. Обычное самоуправство жэковских работников, преследующих местнические интересы. Почему же вы не обратились в милицию?
– Наоборот, милиция не один уже раз, пока я была на Севере, приходила к нам, предупреждала, чтобы мама не жила без прописки.
– Ну, это когда вас не было. К тому же, пока вас не было, ее и нельзя было прописать без вашей подписи на заявлении. Правильно делали, что заставляли прописываться там, где она и могла прописаться, – на собственной жилплощади.
– Значит, такого закона нет, чтобы ее нельзя было прописать у меня?
– Конечно, нет. Идите прямо к начальнику милиции с жалобой на ЖЭК о нарушении ими паспортного режима. Там их быстро приведут в чувство.
– Зина, тут вот у меня некто Симукова сидит. Нет, не Александра Петровна. Анна Борисовна, сноха ее. С Севера. Да, вернулась.
– Теперь у вас все будет в порядке… вот здесь – видите? – начальник милиции поставил свою резолюцию, – здесь подписал я, а Шляпникову так и передайте: Зинаида, мол, Федоровна в следующий раз наложит на ЖЭК штраф, вот так, ну, а все остальное само собой… до свиданья!
– Мама, вы уж идите с Алешкой домой. Я теперь одна. Управлюсь теперь.
– Выходит, сказал, жить-то можно мне с вами?
– Да кто ж нам запретит, мама?
– А вот не разрешали же… ругалися…
– Это так, на испуг брали. А нас на испуг не возьмешь. Так, Алешка?
– Меня-то? Да я ка-ак дам!..
– Вишь, вояка какой, – устало улыбнулась Петровна. – Пошли-ка вот домой, ужин пока сварганим, а там и мама наша придет.
Шляпников, в круглых очках, с мясистыми щеками, спокойно, как и в первый раз, рассматривал бумаги, на которых стояли резолюции, в том числе и его собственная.
– Добились, значит, своего? – спросил тоже спокойным тоном.
– Зинаида Федоровна, кстати, передала вам, что в другой раз наложит на ЖЭК штраф.
– Ах, Зинаида Федоровна, Зинаида Федоровна… – Шляпников достал из кармана ручку, положил перед собой заявление. – В суд-то не забыли сходить, Анна Борисовна?
– Да уж не забыла, не беспокойтесь.
– И как?
– Да так, обычное самоуправство жэковских работников, сказали.
– Говорить-то вот все мастера. А где брать лишнюю жилплощадь? Впрочем, я не о том. Объяснили они вам ваше заблуждение, будто меня по суду можно…
– Объяснили все как надо. Ладно, Фрол Данилыч, ставьте подпись, а то я сегодня уже замоталась.
– Ну, еще бы, – сказал Шляпников. – Между прочим, насколько я заметил, кое-что вы успели перенять у своего покойного мужа. Напористость, например.
– Вот бы он обрадовался, услышав, кто его похвалил!
– Ну-с, – Шляпников размашисто наложил новую резолюцию, – не в словах ведь дело. Хотя и в словах тоже. – И протянул Ане бумаги.
То, что она прочитала, даже как-то не совсем сразу дошло до нее. Но нет, там синим по белому четко, внушительно раскинулась фраза: «В настоящее время прописать тов. Симукову А.П. на жилплощади тов. Симуковой А.Б. возможным не представляется. Ф.Шляпников».