Яд власти
Шрифт:
– Вы знаете что делать, - едва смолкло эхо, продолжил Нарт. – Командиры довели до вас план действий! А теперь пора выступать. В поход! На Тивницу!
Три секунды и снова раскатистое «ура». Так и оглохнуть можно. Преторианцы совершенно искренне, с огромным воодушевлением выражают согласие. А значит – план захвата власти должен сработать. Прямо с трибуны Нарт пересел на коня.
– Легион! Слушай мою команду! – Нарт выехал на край плаца. – В поход! За мной! Шагом… марш!!!
Легион, вытягиваясь на ходу в длинную колонну по четыре человека, потянулся следом за Нартом. На центральной улице Тукота редкое зрелище собрало сотни случайных
Теперь о какой-либо секретности не может быть и речи. Остаётся надеяться, что Легион доберется до Тивницы раньше, чем весть о выходе преторианцев достигнет ушей доминистов и Коменданта. Спустя четыре, максимум пять часов Легион должен быть у Восточных ворот Чёрного города. Маховик судьбы запущен, Нарт нервно подстегнул коня. Сегодня он либо возьмёт власть, либо развяжет первую в истории Вилуры гражданскую войну.
Глава 21. «Схватка».
На случай, если дождик вдруг соберётся, Ахен, рядовой преторианец Восточного форта, накинул на плечи просторный плащ. А то небо что-то хмурится и тучки такие подозрительные бегают. Да и вечер уже, вот-вот стемнеет. Обычно с наступлением ночи дождик как раз и начинает моросить. Ну и ладно. Ахен не просто прогуливается вдоль зубчатого парапета, а несёт караульную службу. На посту, как гласит устав.
На эти сутки капризный и непредсказуемый жребий подарил счастливый билет – надвратная башня. Самая просторная и самая высокая из всех башен Восточного форта. Это не вдоль стены всю ночь шагать, когда с одной стороны зубчатый парапет, а с другой десятиметровая пропасть. А то, бывали случаи, часовые спросонья в самый глухой час ночи падали со стен.
За полгода Ахен успел покараулить по всему Восточному форту. Правила строги: перед каждым заступлением в караул неподкупный жребий, пузатый кувшин с широким горлышком и медными жетонами, определяет кому и где стоят на посту. Вот так и довелось провести немало ночей и дней на всех без исключения стенах и башнях. Но приятней всего караулить на вершине надвратной башни. Широкая дорога насквозь пронизывает форт, но на другой стороне обычные ворота без какой-либо башни.
С северной стороны отлично виден Чёрный город, особенно хорошо просматривается Дальний проспект. Сейчас на нём мало народу. Только пара крестьянских телег торопливо тащится на выход. Восточные ворота скоро закроют, да и форт тоже.
Это только богатые бездельники могут куролесить сутки напролёт. В некоторых роскошных особняках Белого города окна горят до самого рассвета. Другое дело Чёрный город. Как стемнеет, так в редком окне горит хотя бы свечка. А чтобы до самого утра – такого не было ни разу.
На фоне почти пустого Дальнего проспекта кавалькада всадников быстро привлекла внимание. Ахен остановился возле бойницы. Крестьянская телега судорожно дёрнулась на лево в переулок. Не меньше десяти всадников широким фронтом перекрыли проспект, редкие пешеходы едва успевают прижиматься к стенам домов.
За спиной зашуршал открываемый люк, Ахен обернулся. Деревянная решётка съехала в сторону. На вершину башни, придерживая левой рукой меч на поясе, выбрался утус Равер, комендант Восточного форта. Едва начальник выпрямился в
– Утус Равер, за время несения караульной службы никаких происшествий не произошло. Часовой надвратной башни рядовой Тассог, - Ахен на секунду замялся, но, всё таки, добавил: - Буквально только что, утус, на дальнем конце Дальнего проспекта замечена большая группа всадников, которые движутся широким фронтом, перекрыв проспект по ширине.
– Всадники? – комендант торопливо подошёл к парапету. – Это хорошо.
Почему хорошо и кому хорошо – комендант не уточнил. Зато на утусе Равере непривычная тёмно-зелёная повседневная форма, а самая настоящая боевая броня. Бронзовый панцирь надраен до блеска. Не хватает только щита и шлема.
Зачем утус Равер надел почти полный комплект брони – непонятно. Ни о каких учениях или проверках слышать не доводилось, но, лучше, не спрашивать. Ахен подошёл к парапету.
Между тем кавалькада всадников приблизилась к форту. От удивления Ахен вытаращил глаза: по ровным рядам синих щитов, по лесу копий и чёткому шагу трудно не узнать Легион Преторианцев. Причём не одна или две манипулы, а….
– Три, четыре, - тихо, почти про себя, начал считать Ахен.
Да здесь, похоже, весь Легион. Преторианцы, перекрыв проспект от края до края, спорным шагом приближаются к раскрытым настежь воротам Восточного форта. Впереди, в плотном окружении десяти всадников, в просторной красной накидке скачет витус Нарт, новый Легат. Чудеса, да и только.
– Отлично, отлично, - Ахена от созерцании Легиона отвлёк голос коменданта форта. – А то уж я волноваться начал.
Но по какому поводу волновался комендант так и осталось невыясненным. Утус Равер командным, не терпящим возражений голос, произнёс:
– Всё в порядке, боец. Поднимать тревогу нет необходимости. Легион просто пройдёт через форт. Несите службу дальше.
– Слушаюсь, - Ахен вытянулся по стойке смирно.
Ахен ответил согласно уставу, но утус Равер уже развернулся в строну выходного люка. Спускаясь вниз, комендант настолько торопился, что даже не задвинул за собой деревянную решетку. Надо бы подойти к люку и задвинуть от греха подальше, сам же в дыру рухнешь, но Ахен так и замер возле парапета.
Снизу, из глубины башни, долетели голоса. Утус Равер чётким командным тоном раздаёт приказания. Но тут, Ахен аж перегнулся через парапет, из раскрытых ворот выскочила крестьянская телега. Водила, простой крестьянин в сером шерстяном колпаке, нещадно нахлёстывая поджарую лошадку, изо всех сил старается избежать столкновения с группой всадников. Буквально в последний момент, едва не сыграв в кювет, телега убралась с дороги. Крестьянин стащил с головы тёплый колпак и им же вытер вспотевшую лысину.
Вслед за всадниками передние ряды первой манипулы втянулись в раскрытые ворота. Ахен, загибая пальцы, вновь принялся считать.
– Двадцать восемь, - Ахен с удивлением уставился на собственные пальцы.
Последняя двадцать восьмая манипула ещё не дошла до ворот, но и так видно, что за ней больше никого нет. Только ватага детишек и подростков от восьми до шестнадцати лет то ли подражая преторианцам, то ли ради праздного любопытства, спешит за входящим в Белый город Легионом.
И того ровно двадцать восемь манипул. Для ровного счёта не хватает двух манипул. Ну ещё Разведывательной нет, так она никогда не ходит плотным строем. Разведчики, одним словом.