Ядерный климат

Шахов Максим Анатольевич

Фрадков тем временем закончил доклад. Вытер выступившие на лбу бисеринки пота, выжидающе посмотрел на президента. Тот откинулся на спинку кресла, мельком бросил взгляд на циферблат часов на правой руке. Чекистская привычка – засекать время. Вся страна судачит об этой привычке носить часы на правой руке. Кто говорит, что он скрытый левша, кто связывает это с морскими традициями: моряки, как правило, носят часы на правой руке. Но истинную причину такой привычки знают только мать и близкие друзья детства. Подростком в драке он повредил запястье левой руки. Поэтому рука, особенно в минуты усталости, начинает ныть от браслета часов.

– Хорошо,

Миша. Направь копии мне в Администрацию и в Совбез. – Президент сел прямо, сложил руки на стол, как примерный первоклассник в школе, слегка наклонил голову и внимательно посмотрел на Фрадкова: – А что с южной газовой веткой? Здесь продвигается хоть что-то?

– Да, конечно, – оживился Фрадков, так как тема была ему хорошо знакома, – расчеты показывают, этот проект наиболее перспективный. Кстати, в ближайшее время к нам из Германии прибывает техническая комиссия, чтобы подробно ознакомиться с нашим проектом.

– Да, я в курсе, – кивнул президент.

– Альтернативой нашему проекту может быть только туркменский газ. Но их проект значительно дороже…

– Я знаю. Но кроме Туркмении у нас на юге еще два конкурента: Иран и Азербайджан. С Ираном глухо: Штаты не пустят их на европейский рынок. А вот Азербайджан – конкурент реальный. Хотя запасы их газа в два раза меньше нашего, но они тоже начали копошиться. Имей это в виду. Все остальные, в Северной Африке – мелкота, с ними Европа даже говорить не хочет. Поэтому нам нужно как можно быстрее запускать наш проект «Южный поток» в практическое русло. Основной транзит газа, восемьдесят процентов, идет через Украину, а там начинаются сейчас очень нехорошие процессы… – Президент тяжело вздохнул, задумался на несколько секунд и продолжил: – В общем, сделаем так, подготовь мне справку по «Южному потоку». Мне нужно знать все подводные камни в этом проекте, которые в самый неподходящий момент могут повлиять на решение Европы по инвестированию проекта. Работу с технической комиссией из Германии возьми под личный контроль. Немецких экспертов надо убедить в выгодности нашего проекта, потому что основной инвестор – это Германия. Без нее мы этот проект не потянем.

– Я понял. Справку я подготовлю, но уже сейчас могу доложить, что основной фактор, угрожающий реализации этого проекта, – криминогенная обстановка в ЮФО [30] .

– Да, это так, – мрачно подтвердил президент.

– Кстати, мне недавно доложили информацию о якобы готовящихся взрывах в крупных городах. У вас есть что-нибудь по этому вопросу?

– Хорошо, что напомнил, – озабоченно обронил президент и потянулся к трубке телефона с российским гербом посредине. – Патрушева… Николай Алексеевич, что с террористами по метро?

30

Южный федеральный округ.

– Группа террористов захвачена полностью, сейчас находится под следствием, – бодро доложил главный фээсбэшник.

– Когда захвачена?

– Неделю назад…

– Почему мне об этом не доложили?

– Мы сейчас вылавливаем вторую группу, дублирующую…

– Николай Алексеевич, вылавливать вы можете кого угодно, но информацию такого калибра необходимо докладывать немедленно. Чтобы завтра утром справка лежала у меня на столе. И чтобы больше такого не было!

Ч-черт, мысленно выругался Патрушев у себя в кабинете и слегка стукнул кулаком

по столу, послушал Кобецкого, и вот получил… Схватился за телефонную трубку, набрал номер Кобецкого. Секретарша сообщила, что руководителя управления «БТ» сейчас нет на месте. «Пусть свяжется со мной», – резко приказал Патрушев.

Подчиненный позвонил минут через десять, по спутниковому телефону, из чего директор понял, что Кобецкий где-то вне города.

– Что нового по «Изуверам»? – без приветствия спросил директор.

– С арестованными работаем, сейчас выходим на вторую группу, – коротко доложил Кобецкий.

– Что значит «выходим»?

– Есть круг лиц, вычисляем…

– Помощь нужна?

– Пожалуй, только одна, нужны специалисты по нестандартным способам получения электрической энергии.

Директор ФСБ набычился. Он ничего не понял, но расспрашивать не стал, поскольку они и так уже нарушили все правила конспирации.

– Хорошо, поможем. Докладывайте мне по делу ежедневно после восемнадцати. А завтра ко мне лично на доклад… так, минутку… э-э… в двадцать один тридцать.

– Слушаюсь.

– Все, – закончил разговор директор ФСБ.

Глава 28

Встречу Иосиф Владимирович назначил как Штирлиц – в зоологическом музее. Зураб и Тенгиз прибыли точно. Трудно было подобрать более разношерстную троицу, чем эта. Колоритный Зураб – с внешностью закоренелого зэка, Тенгиз – толстый, вальяжный, в дорогом костюме, с манерами преуспевающего бизнесмена и Гиви – потертый интеллигент со старомодным кожаным портфелем, напоминающий Акакия Акакиевича из гоголевской «Шинели».

– Гиви, – представился в начале встречи Иосиф Владимирович.

– Гиви-и?.. – удивленно протянул грузин, услышав имя, наиболее распространенное на его родине.

– Ну, так меня зовут сотрудники в институте, – усмехнулся Иосиф Владимирович.

– Погоняло мог бы и другое взять, – буркнул Зураб, уязвленный в своих патриотических чувствах.

– Акция планируется в Краснодарском крае во второй половине августа, – сразу перешел на деловой тон Иосиф Владимирович, не обращая внимания на протокольные нестыковки, вызвавшие недовольство будущего «соратника».

– Подожди, – сразу прервал его Тенгиз, – акция планируется в метро…

– Это вы планировали, но вы, извините, все свои планы просрали.

– Я не дам согласия на эту акцию! – возбужденно воскликнул Тенгиз.

– А мне и не нужно ваше согласие. Руководителем акции назначен я. Ваша задача – беспрекословно выполнять мои приказы. Невыполнение их расценивается как предательство с соответствующими последствиями. Если что непонятно, позвони Ахмеду, он тебе все разъяснит. – Иосиф Владимирович насмешливо посмотрел на обескураженного Тенгиза и продолжил: – Цель акции – сорвать переговоры между Россией и Европой по прокладке южной газовой ветки. В августе туда приедет техническая комиссия из Европы…

– Ну, а нам-то что от этого, если мы сорвем переговоры? – раздраженно воскликнул Тенгиз.

– Если мы проведем эту акцию, Россия надолго потеряет имидж надежного партнера.

– И чего?

– Видите ли, уважаемые, – начал объяснять Иосиф Владимирович сообщникам, как терпеливый учитель глупым ученикам, – это – большая политика. На роль поставщика газа в Европу претендуют еще некоторые международные субъекты. Они заинтересованы в срыве этих переговоров. Кстати, деньги они за это платят. И нам тоже. Вы газеты-то хоть читаете?