Ядовитая невеста
Шрифт:
– Негодяй, – ласково пробормотала Эйви, принимаясь убирать остатки еды с белого платка. – Ладно уж, спи. Потом поквитаемся.
Спустя какое-то время она и сама уснула. И кошмары, как ни странно, не беспокоили Эйви. Даже несмотря на тряску, ей удалось немного отдохнуть. Однако очень скоро – Эйви показалось, прошло не больше четверти часа – Уоллес разбудил невесту словами: “Прибыли, недорогая”.
Оказалось, за окном уже царили сумерки и… Помпти! Город, о котором Эйвери слышала столько плохого и пугающего, что невольно начала мечтать попасть в него, чтобы лично развенчать
Карета как раз проезжала длинное трехэтажное здание с открытыми настежь двустворчатыми дверьми и выцветшей табличкой над ними. Вдали виднелись аккуратные серые домики с красными черепичными крышами. На улице светили фонари, придавая общему зрелищу таинственный интригующий вид.
– Мы добрались, – прошептала Эйвери восторженно.
– По всем признакам, это местная ратуша, – сказал Каспиан. Сидя напротив, он ловко повязывал шейный платок и вообще выглядел удивительно свежим. – Сейчас я схожу туда и узнаю, где дом бургомистра. Это ведь он вызвал твоего отца сюда?
– Он, – кивнула Эйви.
– Превосходно. Выясню адрес места, где поселился граф Айверсон, и отправимся к нему. Утром получим благословение – и сразу же в обратный путь.
Карета остановилась. Эйви посмотрела на жениха и недовольно пробубнила:
– Я тоже хочу принять участие в разговоре.
– Ты будешь здесь, – покачал головой Каспиан. – Участь прекрасных принцесс – ждать рыцарей в тепле и уюте.
Эйвери потянулась за шляпкой.
– Я не принцесса, – сказала она упрямо. Хотела добавить, что и он далеко не рыцарь, но она припомнила волков и сказала другое: – Кроме того, карета опостылела мне настолько, что сил нет в ней оставаться ни минуты.
– Это не столица, – прервал её Каспиан. – Если даже там из-за твоего появления без компаньонки будет небольшой скандал, то здесь и вовсе…
– Всем будет плевать, – отмахнулась Эйви. – Сомневаюсь, что в такой глуши люди вообще знают о необходимости сопровождения леди.
– Помпти не похож на глушь, – возразил Каспиан. – Город с виду очень даже ничего. Даже в сумерках. И я рекомендую придерживаться плана.
– Обязательно, – ответила Эйвери. – Только не твоего, а моего. Потому идём вместе.
– Как скажешь, недорогая не принцесса, – вздохнул Каспиан. Он первым покинул карету и всё же протянул ей руку для помощи, добавляя: – Позвольте мне хоть так почувствовать себя полезным.
Эйви вложила свою ладонь в его, но бросила на жениха настолько уничижительный взгляд, что тот должен был устыдиться любых крамольных мыслей на её счёт. Однако зелёные глаза полыхнули в ответ, а чувственные губы растянулись в обольстительной улыбке. Стыдиться Каспиан явно не привык. Или совсем не знал, как это?
– Берт, жди нас где-нибудь неподалёку! – приказал Уоллес тем временем и предложил Эйвери локоть.
Она снова приняла помощь. Как бы Эйвери ни храбрилась, новое место настораживало, так что осматривалась она с долей опаски.
Город, в котором они оказались, был погружен в сумерки, изредка разбавляемые сиянием старинных фонарей, расставленных вдоль широкой дороги. Здания рядом высились над путниками пугающими каменными
Эйви, держась за сгиб локтя Каспиана, неожиданно поняла, что ей повезло уговорить его ехать с ней. Нет, она не признала, будто не справилась бы одна, но поняла: рядом с Уоллесом все её страхи словно делали шаг назад. И неудивительно: рука жениха была крепкой и надёжной, походка твёрдой, голос – уверенным. Даже очередная скабрезная шутка от Каспиана не вызвала отторжения. Наоборот, в груди Эйви разливалось умиротворение. Хотя признаться в этом она не смогла бы никогда и ни за что!
– Интересное решение для украшения фасада, – заметил тем временем жених, остановившись у парадной лестницы, по бокам от которой лежали на спине огромные цветные полурыбины с поднятыми хвостами и раскинутыми в стороны ящероподобными лапами.
Освещение так падало на головы необычных мраморных “стражей”, что Эйви показалось, будто они косили вертикальными зрачками прямо на неё. Головы у полурыбин тоже были ящерообразные. При этом левая показывала длинный раздвоенный язык, а правая скалилась, обнажая острые зубы. Статуи вызвали в ней внутренний трепет и желание скорее уйти.
– Это эхтишияры? – спросила Эйви тихо, почти шёпотом.
– Понятия не имею, – честно признался Каспиан. – По мне – уродство какое-то.
– Не уродство, а памятник культуры, – фыркнула Эйви. Снисходительно взглянув на жениха, она пояснила: – У нас был краткий курс лекций по мифическим животным Тархти. Как ты знаешь, сейчас наше королевство граничит с ними как раз на севере и северо-западе. То есть фактически Помпти – одна из границ. А до войны эти земли принадлежали им. Так что, скорее всего, эхтишияры, как и другие тархтийские существа, встречаются в местной архитектуре довольно часто.
– Война была больше ста лет назад, – припомнил Каспиан, – надеюсь, здесь многое изменилось.
– Или нет, – со скепсисом ответила Эйви. – Сюда никто не рвётся. Климат плохой, порт почти заброшен. И неудивительно – море нечисти и тюрьма на острове никого не прельщают. Поэтому мне кажется, мы увидим ещё много уникальных исторических памятников.
– Не успеем, – покачал головой Каспиан и напомнил: – Нам нужно найти графа Айверсона, получить благословение и вернуться до того, как сплетня о твоём побеге перерастёт в нечто неприятное. Так что, недорогая, оставь восторги и планирование экскурсий по заповеднику чужестранной нечисти на другой раз.
С этими словами Каспиан потянул Эйви за собой к лестнице.
Здание ратуши имело три этажа, но в столь поздний час люди оставались лишь на самом верху, слева. Именно там обычно селилась прислуга. Свет, поглядывающий сквозь щель между плотными шторами двух окон, дарил Эйви надежду на скорую встречу с отцом.
Однако звонить в колокольчик у двери пришлось трижды, прежде чем им наконец открыли.
– Чего вам? – недобро спросил пожилой сутулый мужчина, вставший в проходе. В руках он держал толстую, сильно чадящую от ветра свечу.