Ядовитое жало
Шрифт:
— Буди. Есть почта.
Серовол спал на скамье, в углу под божницей. Он проснулся, как только Юра прикоснулся к его локтю, сел на лавке, обеими руками растирая лицо.
— Ты, Яша? Давай, что у тебя.
— Письменного нет. Верный ждал у Камня, передал на словах. Четыре пункта.
— Ого! Все помнишь?
— Вроде. Имена записал.
— Юра, слушай, потом запишешь. Давай, Яша, по порядку.
Почтарь сел на табурет возле капитана и начал излагать устное донесение Верного.
— Первое — происшествие в Кружно, на улице святой Терезы. Верный говорит, полиция в этом деле не участвовала,
Почтарь умолк, он ждал вопросов.
— Сколько, ты сказал, лет пропавшему хлопцу? — поинтересовался Серовол.
— Двадцать.
— Верный утверждает, что Чувай исчез в ту же ночь?
— Да, он это подчеркивал. Капитан пожевал губами и спросил:
— Верный не высказывал своего мнения о том, кому потребовалось сжечь дом и уничтожить живущих в нем людей?
— Он считает, что Ганс замешан в этом деле, но точно ничего не знает. Загадочное дело, говорит. Теперь второе — сам Ганс. Показывается редко, в кабаках не бывает. Несколько раз выезжал на бричке с охраной — два человека. Охрана меняется: были два, говорит, незнакомых в солдатской форме, а теперь полицаи — Шуга и Филинчук.
— Филинчук? Не путаешь?
— Нет. Фамилии я точно записывал — Филинчук таки. Третий пункт. Немцы получили вагон цемента, развезли его по участку на дрезине, будут строить бетонированные гнезда для пулеметов. И четвертый пункт. Верный сообщает это на всякий случай, как наблюдение: шофер гестаповский за последние месяцы несколько раз останавливал машину на окраине Княжполя возле хаты, в которой живет одинокий хромой человек по прозвищу Иемагроша. Остановки короткие — поправит в моторе что-то или дольет воды в радиатор и сейчас же уезжает. Немагроша — человек пустяшный, живет тем, что разводит кроликов, голубей, ловит рыбу, раков. Верный сообщает об этом потому, что у Немагроша появились дорогие вещи — новый пиджак, сапоги, шляпа. Говорит, возможно, это случайность, а возможно, Немагроша чем-нибудь угождает немцам. Вот и все.
Серовол скептически оттопырил губы, задумался. Очевидно, история с этим Немагрошей показалась ему не заслуживающей особого внимания даже в том случае, если этот человек действительно оказывает какие-либо услуги гестаповцам. Мало ли у них осведомителей! Да и новая
шляпа еще не доказательство, что он состоит на тайной службе. Капитан уже хотел было отпустить почтаря, но заметил, что его помощник чем-то взволнован, ерзает на стуле.
— Что, Юра?
—
— Этого я не знаю, — пожал плечами Краковец. — Верный не говорил мне этого.
— А как он сказал? — не отставал Юра. — Припомни, какие слова он употребил?
Почтарь наморщил лоб, припоминая.
— Он назвал его голубятником. Говорит, голубей продает, кролей разводит… Может быть, и сейчас у него голуби есть.
Столь горячий интерес Юры к голубям начал забавлять Серовола.
Он сказал, едва сдерживая улыбку:
— Спасибо, Яша, иди отдыхай. Что касается голубей, то мы это выясним в следующий раз. Даже можем купить парочку.
Юра Коломиец понял, в чей огород бросил камешек капитан, но не обиделся и даже виду не подал. Он выждал, пока за почтарем закроется дверь, и сказал:
— Теперь я понял, почему голуби мучили меня даже во сне. Как вы думаете, товарищ капитан, не мог ли шпион для пересылки своих донесений пользоваться голубиной почтой?
Серовол резко поднял голову и застыл так, глядя на своего помощника. Сжатые губы его вздрагивали. Юра понял, что высказанная им мысль поразила капитана, но он еще не знает, как отнестись к ней. Не знает потому, что не разложил в нужном порядке известные ему факты. Нужно их разложить и увязать друг с другом.
— Начнем с того конца. С Княжполя… — торопливо продолжал Юра. — Допустим, из окна здания, где находится гестапо, видна крыша хаты этого Немагроши. Кто-то нет–нет да и взглянет в ту сторону. И вдруг на крыше появляется шест с тряпкой, шест, которым гоняют голубей. Шофер немедленно садится в машину. Маленькая остановка у хаты — и через несколько минут донесение у того, кому оно отправлено.
Серовол закивал головой, соглашаясь.
Тот конец получается, Юра, а этот, наш? Подожди… Ты, кажется, рисовал в дневнике наблюдений голубя. Это действительно был голубь? Когда это было?
Виски Юры горели, теперь он не сомневался, что ему удалось найти ключ к важной загадке. Он верил и уже торжествовал.
— Это было накануне боя у Черного болота, в двадцать часов двадцать шесть или семь минут. Голубь летел в юго–западном направлении, один, высоко…
— Ах ты черт! — воскликнул капитан и начал торопливо натягивать сапоги. — Как же это я не допер? Ведь мог, пожалуй, голубями пересылать свои донесения негодяй, никакой ему рации не надо.
— И еще одни наблюдатели в секрете заметили голубя — Стельмах и Портной, — продолжал Юра, подойдя к окну и вынимая из сумки нужный листочек. — Только они не проставили время. Но голубь, как и тот, летел один, высоко и тоже на юго–запад.
Серовол вскочил на ноги, вырвал листок из рук помощника, прочел сделанную Стельмахом и Портным запись.
— Почему раньше не сказал? Я же просил, объяснял: подмечай каждую мелочь, говори свои соображения.
— Товарищ капитан, я ведь только сейчас узнал о голубятнике Немагроше…
— Да, да… Молодец! Это я так, погорячился… Все равно молодец, Художник… Может быть, голуби туг ни при чем, это только предположение, но хватка у тебя есть. Срочное задание: сейчас же разузнай, кто из местного населения держит голубей. Я что-то не замечал…