Ядовитый апельсин
Шрифт:
– Но ведь кто-то же попытался.
Это был тупик. Понятно, что яд не сам попал в апельсин. Кстати, а какой яд-то? Может, он стух просто? У Игоря было много вопросов и не только об этом.
– Скажи, а по другим версиям точно тупик?
Костик усмехнулся.
– А то! К этой Нине никто не приходил, ничего не приносил. Врагов нет, друзей тоже, необщительная, замкнутая. Её и проведать звонили-то двое: мать и сестра. Мать у них инвалид, они с сестрой за ней
Костик достал ещё одну сигарету, прикурил и снова глубоко затянулся.
– Самоубийство, понятное дело, тоже исключаем. Так счеты с жизнью не сводят. Хочешь отравиться, ну, пусть даже и уксусом – выпей ты его, как водку, зачем в апельсин запихивать? Пономорев сказал, весь рот в ожогах. Кто так травится? Страховки никакой нет, да и кто у нас жизнь страхует? Так что тут однозначно голяк.
Вид у него был унылый и жалкий: молодой парень, считай, только-только освоился, стал настоящим опером, первую благодарность даже получил за работу – хвастался ещё, а тут такая чертовщина: уже с самого начала глухарём попахивает, зацепок нет, улик нет, версий нет. А откуда ты улики достанешь, если преступник мог в больнице вообще не появиться? Передал апельсины через кого-то и сидит себе довольный, что чужими руками всё сделал. Бегай тут по городу, ищи-свищи его.
– Слышь, а чем отравили-то в итоге, уксусом? Мне заведующая сказала, эта Нина (отчество он некстати забыл) от желудочного кровотечения умерла. Это он, получается, кровотечение вызывает?
Костик выпустил дым.
– Уксусной кислотой концентрированной отравили. Ввели её шприцем в апельсин. Ещё в двух апельсинах нашли. На апельсинах, как ты понимаешь, отпечатков нет: поверхность рифлёная, снять невозможно. Нашли отпечатки только на одном пакете, он даже не развязан был, внутри все апельсины без яда. Сейчас проверяем, кого можно исключить. У твоей мамы, кстати, есть знакомые химики?
– Нет.
– Фармацевты, или как они там называются? Кто на производстве лекарств, короче, работает?
– Нет.
– На лакокрасочном производстве? Мебельном? На «сахарнике»?
– Ёлки-палки, Кость, откуда! Она актриса, у неё все знакомые, так или иначе, с театром связаны.
– Ну, работа на «сахарнике», например, не мешает любить театр и бывать на спектаклях.
– Подожди-ка, –
– А сейчас?
– А сейчас она в институте работает. В педагогическом. Тоже в отделе кадров.
– Контакты с «сахарника» остались?
– Не знаю.
– Ладно. Спасибо, проверим.
– Ты думаешь, кто мог достать уксусную кислоту?
– Именно. Мне сегодня дали список – это половина заводов города. Получается, любой дурак мог достать её и продать, например.
– Дурак-то продать мог, какому дураку понадобится её покупать?
– А подшипники кто покупает? А заготовки для балясин? В хозяйстве, знаешь, всё пригодится, – и без всякой связи продолжил, – сегодня в квартиру мамы твоей пойдём. Понятым тебя не возьму, извиняй.
– Это зачем это ещё пойдёте?
– Письма с угрозами искать. Компьютер заберем – не волнуйся. Следственные действия: сам всё знаешь.
Костик докурил, и растоптал бычок. Игорь был в растерянности, мысли прыгали.
– Кость, а не отличается эта уксусная кислота? Может, там, для лекарств особенно чистая какая-нибудь нужна, а для мебели и похуже сойдёт? Можно по самой кислоте как-то сузить круг, откуда её достать могли?
– Не-а. Эксперты только руками развели, говорят, в такой концентрации могла быть с любого завода.
– Ну, то есть ходить по заводам и выяснять, не пропало ли у вас миллилитров тридцать кислоты, смысла нет, – пошутил Игорь. – А точно отравить насмерть хотели?
– Вот то-то и оно, – вздохнул Костик, – сложно дозу рассчитать. Поди узнай – хватит такого количества или нет? Ну, я не врач, но как я понял, здоровый, типа, ты или я, может и не помер бы. Ожог бы получили, то-сё. Но те, кто лежат в больнице с язвой – им хватило. У них, короче, и так склонность к кровотечениям есть, заведующая сказала, что при язве может быть такое кровотечение и без ничего, самопроизвольно.
Игорь молчал.
– Так что, вот неясно, – продолжал размышлять вслух Костик, – то ли хотели именно убить, то ли хотели попугать и не рассчитали. Я за вторую версию: видишь, как легко доказали насильственность смерти? Ожоги, содержимое желудка, короче, сразу поняли, где был яд и какой. Она же пахнет: глупо было думать, что не унюхают. И потом, если бы не ковид, она бы запах почувствовала – может, не доела бы, жива была.
– Мама всем жаловалась, что до сих пор ничего не чувствует после болезни. А ведь её тогда еле вытащили…
Конец ознакомительного фрагмента.