Ядовитый плющ
Шрифт:
Одно время мне совсем пришлось плохо. Он захватил мою челюсть так, что у меня искры из глаз посыпались, и вообще начал меня одолевать. Мы катались по полу. Он сверху. Но меня это вполне устраивало, так как я ожидал, когда мы подкатимся к ящику и тогда я прижму его. Мне во что бы то ни стало надо покончить с ним до того, как другой парень придет в себя и начнет действовать.
И что же? Все сработало, как полагается. Я изловчился и спихнул его ногой. Он со всего размаха стукнулся об угол ящика и от неожиданности расслабил хватку. Я воспользовался какой-то секундой, дал хороший удар между глаз,
Я подошел к первому парню, он пытался встать на четвереньки, но все время падал. Я поднял его за шиворот, стукнул, как следует, по роже ребром ладони, отшвырнул его через всю комнату ко второму парню, потом поднял молоток и сел на один из ящиков.
— А теперь слушайте, дорогие мои, — начал я. — Допустим, вы мне сейчас кое-что расскажете, а то я поступлю с вами довольно грубо. Я вообще не люблю, когда ко мне применяют грубую тактику, особенно, если это делают олухи из частного сыскного агентства. И если вы уж не совсем безнадежные дураки, я советую вам вести себя прилично.
Они ничего не ответили, а смотрели куда-то позади меня на дверь. Я тоже оглянулся и увидел, что дверь потихоньку отворяется, и на пороге появляется дамочка, при виде которой я чуть не ослеп.
Блондинка и роскошно одета. Все куплено на Парк Авеню, но на ней выглядит еще вдвое дороже. Ей около тридцати лет. Природа щедро наградила ее секс-аппилом, и она это отлично знает. Она вошла в комнату гордой походкой, которая может выработаться только по крайней мере пятью поколениями аристократов. Выражение лица надменное, ну а черты лица, сами понимаете, дивной красоты. Она показалась мне такой красавицей, что если бы мне пришлось потерпеть кораблекрушение и высадиться с этой дамой на необитаемом острове, я бы и не подумал махать рукой проходящему мимо пароходу, просто остался бы на острове и собирал кокосовые орехи.
Обеими руками она держала впереди себя сумочку, а когда одну руку опустила, я увидел, как в ней сверкнул маленький автоматик, так, игрушечка, годный разве только на то, чтобы стрелять в комаров.
Она нацелила револьвер на меня и заговорила. Голос у нее красивый и более юный, чем она сама, и сразу видно, что ее учили правильно произносить слова.
— Если я не ошибаюсь, мистер Райс, — сказала она и мило улыбнулась. — Вы, кажется, собираетесь командовать зздесь, но я вас предупреждаю; если вы пошевельнетесь, я вас убью.
— Что вы, детка, разве так можно? — вступил в беседу я. — В свою очередь, если я не ошибаюсь, вы — мисс Гай-форд. Слушайте, леди, вы, вероятно, начитались детективных романов и решили, что в подобных обстоятельствах именно так должна поступать героиня. Так вот что я вам скажу: только попробуйте спустить курок этого пугача, который вы держите в своей очаровательной ручке, сейчас же, не успеете глазом моргнуть, набьется полная комната копов, и что в этом будет хорошего для вас и для меня — не знаю.
Я встал с ящика и направился к ней. Я мило улыбался ей и видел, что она буквально кипела от негодования и обиды, потому что ей не удался ее блеф. Она взглянула на тех парней, но они не сдвинулись с места. Кажется, здорово утомились.
— Нехорошо размахивать этой штучкой, Мирабель, — сказал я, отбирая у нее револьвер,
И еще одно замечание. Такая очаровательная дама, как вы, да еще с таким красивым именем, как Мирабель, не имеет права нанимать таких дешевых частных шпиков, чтобы они выбили из меня какие-то сведения. Со мной не так легко справиться.
Она молчит, просто стоит, глядит на меня во все глаза и не знает, что делать.
— Послушайте, милочка моя, — сказал я ей. — Если вы хотите поговорить со мной, почему бы вам не прийти сюда одной? Зачем вы заслали сюда вперед себя пару неопытных драчунов? Я вам сейчас сделаю хорошее предложение: давайте-ка поедем со мной куда-нибудь, выпьем немного и за стаканчиком вина тихо и мирно побеседуем.
Она стояла в нерешительности. Тогда я подошел к ней, взял ее за руку и вывел из комнаты. Она послушно шла за мной. Когда мы подошли к лестнице, я попросил ее немного подождать, а сам вернулся в квартиру номер 12, открыл дверь и посоветовал этим горе-детективам идти домой, принять горячую ванну, потому что, по-моему, они в ней сильно нуждаются. И предупредил их, что если я еще раз увижу, что они стоят на моем пути, расправлюсь как следует, предварительно сняв с них мерку для гробовщика.
Сказав это им на прощание, я вернулся к даме, и мы спустились вниз.
У входа стоял огромный карр с шофером, одетым в ливрею.
Я спросил:
— Это случайно не ваша машина? Она говорит:
— Да, моя.
— Мы сели в машину, и она назвала шоферу адрес какого-то клуба около Парк Авеню. Я молча наблюдал за ней и все думал: сколько в ее поведении игры и сколько процентов искренности, потому что, вы знаете, она мне показалась очень хорошей бабенкой, и я думаю, что «Хмельной» в своем письме здорово ошибся в отношении ее.
Но я не такой парень, чтобы рисковать, и поэтому лучше подождать, что она сама мне расскажет. Я предложил ей сигарету, она отказалась, тогда я закурил сам, и так мы доехали до клуба молча. А роскошная оказалась хата. И когда мы вошли, она заказала стакан чая для себя и коктейль для меня, после чего открыла сумочку, достала сигарету, закурила и начала:
— Мистер Райс, — сказала она. — Может быть, меня дезинформировали в отношении вас, но из сыскного агентства Дерванс, которому я поручила это дело, мне сообщили, что вы, мягко выражаясь, «трудная личность», и получить от вас какие-нибудь сведения можно только одним методом, т.е. тем, который они хотели применить к вам. Кажется, они ошиблись.
— О'кей, сестренка, — сказал я ей. — Не будем об этом говорить. Лучше скажите, какие сведения вас интересуют?
— Мистер Райс, — начала она. — Я была помолвлена с Чарлем Чайзом, или как он себя называл, Чарлем Фроном, кажется, по прозвищу ВиллиПростофиля. У меня есть все основания полагать, что он был убит или вами, или Сальтьеррой, или Карлоттой, и я готова пойти на все, чтобы доказать это. Если вы не виноваты в этом убийстве, может быть, вы мне поможете.