Ядовитый привкус любви

Есения

Сестра Кейна выглядела неважно. Чего уж там. Тёмные тени залегли под глазами, делая и ещё больше. Бледные губы были обветрены и покусаны. Джем куталась в кардиган, но явно не от холода.

— Заходи, — ровно сказала я. Надеюсь, с Кейном всё хорошо.

Кивнув, она прошла и села напротив, на место мамы. Приглядевшись, я заметила красные прожилки в глазах и сеточку морщин, усыпавшую веки. За эти три дня она постарела лет на десять.

— С Кейном всё хорошо?

— Да, да, — поспешно закивала она, пряча руки под столом. — Я не по этому поводу приехала.

—

А зачем? — удивилась я. — Мне казалось, что ты не хочешь со мной общаться.

— Так и есть... было, — поправилась она. — Лиза, прости.

— Чего? — вылупилась от неожиданности и едва не свалилась со стула.

— Н-не заставляй, пожалуйста, повторять. Мне, итак, тяжело признавать свою неправоту. Я не должна была вмешиваться в ваши отношения.

— Ну, ты не сильно-то и мешала, — хмыкнула я поднимаясь. — Чай будешь, или, может, глинтвейн? Безалкогольный.

— Давай глинтвейн, — Джем немного расслабилась и прекратила дёргать кардиган.

— Так что произошло? — уточнила я не глядя.

— Мне... пришлось переосмыслить своё поведение, — отвернулась она к окну. — Знаешь, — помолчав, начала она, смотря по-прежнему в окно, — он ведь мне больше сын, чем брат. Разница в возрасте у нас большая, да и я старалась заменить ему на какое-то время мать. Но это было ошибкой, нужно было быть просто сестрой и другом, — горько признала Джем. — Из-за его выходок, мне пришлось забить на личную жизнь, нет, я не виню его, это было только моё решение. Просто... когда в его жизни появилась ты, я стала совсем не нужна. Это больно. Очень больно. Кроме Кейна у меня больше нет родных, и отдать его какой-то девице, было выше моих сил.

Всё время её монолога я стояла спиной, держа на весу кружку и не зная, что делать. Но Джем, казалось, совсем не замечает моего смущения. Она всё говорила и говорила, выливая на меня чувства...

— Я знала, что он влюбился, но не могла в это поверить, потому что никогда прежде он не ставил своих женщин выше меня. Это эгоистично, я знаю...

Её голос был сух, как шум ветра осенью. Печаль, тонкой каймой украсила горечь и боль. Мне чудилось, что эта женщина очень одинока. Повернувшись, я всмотрелась в отрешённое лицо. А ведь и правда, ей уже за сорок. Ни семьи, ни детей, только работа и брат. Серые глаза, ещё недавно пылающие жизнью и задором, потухли, скулы заострились, между бровей спряталась морщинка, будто она все последние дни только и делала, что хмурилась.

— ...он всё время о тебе спрашивает.

— А?.. — последняя фраза вырвала меня из размышлений.

— Лиза, он тебя любит, как бы ни горько было это признавать, но это так. Он... — тут она замялась и посмотрела мне в глаза, — он хороший. Я не обманывала, когда говорила, что тебе очень повезло. Не убегай от него, пожалуйста.

Медленно опустившись на стул, я упёрлась кулаком в щеку и задумалась.

— Я... — открыла я рот, но была перебита.

— Пожалуйста, я не буду больше вмешиваться, обещаю, — она бросила на меня умоляющий взгляд, и схватила за руку. — Лиза, сегодня Рождество, не оставляй его одного в

больнице.

— А как же ты? — в груди шевельнулись сомнения.

— У меня заказ. Я должна уехать из города, — она отвела взгляд.

— До скольких разрешены посещения?

— Как жена, ты можешь там ночевать.

— Хорошо. Мне нужно собраться.

— Спасибо, — Джем поднялась и заторопилась. — Я могу тебя ещё кое о чём попросить?

— Валяй, — усмехнулась её находчивости.

— Извинись за меня перед Тейлором. Он хороший мальчик, но...

— Возраст? — улыбнулась я.

— Да, — понурила она голову. — Двадцать лет разницы слишком много. Я сама не смогу это сказать, духа не хватит, — в её глазах блеснули слёзы. — Он такой добрый...

— Да-да, я всё знаю Джем. Поезжай, я поговорю с Теем и съезжу к Кейну.

— Спасибо, — выдохнула она и поспешила на выход. — Меня некоторое время не будет в городе, пусть Кейн не волнуется.

Запрыгнув в ботинки, она натянула шапку и выскочила на улицу.

— Спасибо за Рождественский подарок, — прошептала я, наблюдая за отъезжающей машиной.

Через час я была в больнице.

— Ты?! — Кейн было дёрнулся, пытаясь подняться повыше на кровати. — В смысле, я рад, конечно, но почему?

— У меня Джем была, — я стянула шапку с курткой, оставшись в лёгкой кофте, и не особо заботясь о ворохе рассыпавшихся волос. — Мы с ней много о чём говорили. Почему ты сразу не сказал, что она сестра?

— А ты бы поверила? — Кейн слабо улыбнулся.

— Наверное, нет, — мотнула я головой.

Больничная палата мало подходила для празднования Рождества, но я всё же вытащила из сумки маленькую еловую ветку, аромат которой на миг заглушил больничный. Положив её на столик, вытащила небольшой пакет.

— Я подумала, что совсем без подарка оставаться на Рождество нельзя, так что вот, — протянула шуршащий мешочек, не зная куда спрятать глаза.

— Что там? — Кейн осторожно взял подарок и едва коснулся меня пальцами.

Я не стала убирать руку, но и взглянуть на мужа не могла. Тёплое чувство разливалось в груди, или, я просто согрелась после холода улицы? Он осторожно развернул презент и приподнял брови:

— Пирог?

— Мама испекла. Это любимый пирог папы, так что цени, — я забрала пакет и положила пирог на бумажную тарелку.

— Мне всё ещё сложно поднимать руки, — хмыкнул Кейн, — ты могла бы помочь?

Округлив глаза, я спросила:

— В смысле, покормить?

— Ага, — глаза Кейна смеялись, — в конце концов, ты проштрафилась, бросив меня погибать в одиночестве на целых три дня. Тебе должно быть стыдно.

— Мне не стыдно, — отвела я взгляд, поднося пирог к его лицу и отламывая пластмассовой вилкой кусочек.

Кейн закатил глаза и открыл рот. Я и не знала, что кормить взрослого мужчину будет так неловко. Слизнув варенье с губы, он снова открыл рот. Эта пытка продолжалась почти двадцать минут. Когда с выпечкой было покончено, муж причмокнул и расплылся в довольной улыбке: