Ядвига
Шрифт:
— Если с тобой что-нибудь случиться, я убью её, — в глазах Димы стояли слезы.
— Думаю, мы обойдемся без жертв. Я хочу забрать у неё то, чем она так дорожит.
— Извините, что отвлекаю, но мама потеряла меня. Шестнадцать пропущенных, она будет в ярости.
— Мар, поехали со мной, тебе незачем возвращаться, — сказал Дима.
— Тогда она поймет, что ты знаешь, и почувствует опасность. Я не могу поехать с тобой.
— Она права, Дим.
— Черт, — раздраженно сказал Дима. —
— Чем мне поможет блок?
— Ты сможешь помнить всё, что она тебе приказывает и контролировать свои действия.
— Тогда я потерплю. Не хочу быть послушной куклой.
— Больше не будешь, — сказал Дима.
Поставив блок Марьяне, мы пошли к машине. Марьяна отказалась сразу ехать домой, сначала отвезла нас до аэропорта.
— Что ты ей скажешь?
— Скажу, что Ядвига себя плохо чувствовала, и мне пришлось остановиться в лесу. Телефон оставила в машине. Сейчас поеду обратно и перезвоню ей.
— Мар, если что, беги сразу, ты знаешь, для тебя мои двери открыты всегда.
— Хорошо, берегите себя, если что-то будет нужно, пишите в соц. сетях, мама с ними до сих пор не очень дружит.
Прежде чем мы вышли из машины, Дима сменил внешность, и я сразу узнала пассажира, с кем летела одним рейсом.
— И зачем нужно было так маскироваться?
— Ты мне соврала, — отрезал муж.
— Дим, как я могла говорить о своих догадках касаемо твоей матери.
— А если бы она тебя убила? — разозлился муж, поворачиваясь ко мне, его глаза полыхали огнём.
— Прости я…
— Я, как и ты, не хочу, чтобы ты мне врала!
Больше Дима со мной не говорил, только в самолете прошептал.
— Это я не досмотрел. Сестра столько лет жила в Аду, а я мирился с этим. Мирился с чертовыми законами и правилами.
— Мы всё исправим, вот увидишь.
“Мне бы такую уверенность”, - сказал кролик.
“Мы ему не скажем?”, - нахмурилась Логика.
“Нельзя, иначе он не разрешит”, - категорично сказала кровожадность.
“Он нас убьёт”, - сказал кролик.
“Возможно”, - согласилась кровожадность.
По приезду домой, я позвонила Верховной.
— Я тебя слушаю, моя милая, — раздался веселый голос Верховной.
— Я согласна, — кратко ответила.
— Рада, что ты приняла мудрое решение. В следующее полнолуние будь готова, место сообщу за трое суток.
Верховная отключилась, а я ещё долго стояла возле окна и сжимала телефон в руках. Надеюсь, я поступаю правильно.
Дима тем временем закрылся в своём кабинете, и мне не хотелось его тревожить. Если я чувствую себя, словно в кошмаре, то, что чувствует он?
Эту ночь мы провели порознь. Я в спальне, так и не смогла сомкнуть глаз,
— Ты уверен, что нужно меня провожать? — спросила я.
Дима был сам не свой. Закрытый от меня.
— Мне будет спокойнее, — кратко ответил муж.
Больше я не лезла с вопросами. Было не по себе от его холодности.
Только в аэропорту, он прижал меня к себе перед посадкой.
— Береги себя, прошу, и нашего ребенка. Я люблю тебя, Ядвига.
— А я тебя, — ответила я.
“Нужно было ему сказать”, - сказал кролик.
“Он бы нас не отпустил”, - сказала кровожадность.
“Потом будет много проблем из-за этого”, - заметил кролик.
“Мы ему не скажем, из-за чего ребенок сразу родился черным”, - сказал кровожадность.
“Это нехорошо, врать”, - возмутился кролик.
“Ложь во благо”, - сказала Логика.
“Не нравится мне ваша затея”, - сказал кролик.
Я не предупреждала бабушку о своём приезде, но она почувствовала, как я переступила её защиту и вышла меня встречать.
— Что случилось? — спросила бабушка, когда я подошла к дому.
— Почему ты мне не сказала? — спросила я.
— О чём?
— Почему не сказала, что мама мертва?
Глаза бабушки распахнулись, и она судорожно вздохнула.
— Как ты узнала?
— У нас вчера состоялся интересный разговор с Верховной.
— Заходи в дом, не дело вести такие разговоры на улице.
Мы зашли в дом, и я заметила, что мамы не было видно.
— Где она?
— В спальне, ей стало хуже, — в голосе бабушки слышалась дрожь.
Не теряя время, я прошла в спальню матери и увидела её лежащей на постели с бледным лицом и большими синяками вокруг глаз.
— Я не понимаю, что с ней, — взволнованно сказала бабушка. — Всё проверила, но она словно умирает снова.
По щекам бабушки побежали слезы.
— Баб, она уже давно мертва, — сказала.
— Не говори так! — закричала бабушка, от всплеска её силы, дом затрясся.
— Она тебя обманула. Мама всё это время была в тюрьме мертвого тела. Зачем ты так с ней? Отпусти, — сказала я, вытирая слезы.
Мне было не так больно, наверное, я давно похоронила маму в душе.
— Не могу, — устало сказала бабушка.
— Выйди, — приказала я.
И бабушка послушалась. Подошла к постели мамы.
— Ты свободна, — прошептала, выпуская её душу из капкана Верховной.
В доме раздался громкий крик, перерастающий в вой бабушки. Спустившись к ней. Увидела, как мама стоит напротив бабушки и ласково ей улыбается.
— Мама, я всегда с тобой, — раздался чарующий голос мамы.
Бабушка упала на пол и заплакала.