Яды: полная история: от мышьяка до «Новичка»

Привалов Кирилл Борисович

Бежавший в 1969 году из Болгарии журналист и писатель Георгий Марков работал в Лондоне во Всемирной службе Би-би-си. Известный романист и драматург, он лично знал главу болгарских коммунистов Тодора Живкова и был вхож в номенклатурную элиту страны, чьи нравы и принялся описывать в своих авторских передачах – не только на Би-би-си, но и на волнах «Свободной Европы». Этим и был опасен софийскому режиму. В Болгарии Маркова официально приговорили заочно к шести годам тюрьмы, а неофициально – к смерти.

– Ты должен опасаться, Жоро. Они заказали тебя…

– Что за чушь! Эти люди не способны на активное действие, они – трусы, жадные и жирные.

Я слишком хорошо знаю их.

– Ты потерял в Англии ощущение реалий, брат мой… Поверь мне: после твоих последних передач на радио КГБ не оставит тебя в покое… Цикл твоих воспоминаний о встречах с Живковым, где ты его высмеял, переполнил чашу их терпения.

Николай Марков, брат Георгия, знал, что говорил. Коллекционер-филателист с международным реноме, торгующий марками по всему миру, – «Марки Маркова», какой звонкий бренд! – он давно обосновался в итальянской Болонье. Георгий частенько приезжал из Лондона к младшему брату, чтобы посоветоваться с ним, «перезарядить батарейки» в его уютном доме. Вот и сейчас они вновь увиделись. Правда, на этот раз повод для встречи летом 1978 года был тревожным.

– Слушай меня, Жоро, и не перебивай! – резко начал Николай. – Я не знаю имени этого человека, пришедшего ко мне. Очевидно, что он из Болгарии и симпатизирует тебе. Он сказал, что вхож в Софии в Държавну сигурност (ДС – болгарский КГБ) и что там тебя решили убить… Как? Не знаю.

– А ты уверен, Коля, что это не провокатор? С заданием «притушить» меня, вывести по-глупому из игры.

– Этот парень рисковал, придя ко мне. Он прав, Жоро: тебе надо быть поосторожнее. Меньше следует высовываться.

– И что мне теперь делать?.. Запереться и никуда не выходить из дома? Или уплыть на необитаемый остров?.. У меня, наконец, семья, ребенок, Аннабел. Работа, обязательства, контракты… Что мне делать, скажи?

– Не знаю, – развел руками Николай. – Хотя бы быть осторожнее, черт подери! Постарайся поменять твой слишком шумный образ жизни.

– Если я затихну, исчезну, они подумают, будто я их испугался. Уволь, такого удовольствия я им не доставлю…

По пути в Лондон из Италии Георгий Марков, как часто делал, заехал в Германию. Там записал в радиостудии «Свободной Европы» свою двадцатиминутную авторскую передачу, в которой, как всегда остроумно, обыграл близость в календаре двух национальных болгарских праздников: Дня народной свободы 9 сентября и Дня милиции и государственной безопасности 10 сентября. В эфир передача пошла 11 сентября, как раз в день смерти Георгия Маркова. Впрочем, здесь уместно вспомнить еще об одном празднике 7 сентября – дне рождения товарища Тодора Живкова, большого друга Москвы и генерального секретаря Центрального комитета Болгарской коммунистической партии.

…7 сентября 1978 года Марков, направляясь на работу, запарковал машину, согласно давно заведенному порядку, на дневной стоянке у Национального театра и пошел от паркинга к автобусной остановке у моста Ватерлоо. Он собирался переехать на другой берег Темзы, чтобы добраться до Буш-хаус, знаменитого исторического здания Би-би-си. И вдруг почувствовал, стоя на остановке, острую боль в правой ноге. Обернулся – и увидил джентльмена в котелке, он наклонился, подбирая с тротуара упавший у него зонтик. Темный костюм в полоску, скромный галстук, светлая рубашка… Типичный лондонский клерк с неизменным зонтом-тростью. Человек, наклонивший голову, чтобы скрыть за полами шляпы свое лицо, пробормотал извинения и бросился на другую сторону улицы ловить

такси.

Марков только запомнил, что человек был не по-английски смугл. Да и говорил он с водителем остановленного им кэба с каким-то странным акцентом. Не болгарским и не русским, но – тем не менее – странным. Георгий потер больное место на ноге и заметил пятнышко крови на джинсах. Что за чертовщина!

Пришел в редакцию и рассказал о произошедшем с ним у моста Ватерлоо Тео Ликроффу, коллеге по Би-би-си.

– Покажись врачу, – посоветовал Тео. – Все может быть…

Марков не послушал, он верил в свою счастливую звезду. В детстве тяжело болел туберкулезом, но тогда переборол заразу, воспрял, окреп. И сейчас пронесет!

Но мысли его мучили самые препротивные. Предчувствие, что ли… К несчастью, он не знал о недавней истории, приключившейся 27 августа 1978 года с Владимиром Костовым, соотечественником и товарищем – по ремеслу и по чужбине, а то бы сразу пошел к врачам. Энергичный репортер, Костов возглавлял до 1976 года парижское бюро Болгарского государственного радио и телевидения, пока не попросил во Франции политического убежища, которое быстро получил. Костов ехал на эскалаторе парижского метро, когда почувствовал боль в бедре. Вот что он об этом рассказывал радиостанции «Свобода»:

– Я почувствовал какой-то укол, какой-то странный зуд, но не очень явный – как большая оса укусила. Единственное, что я знаю точно: часа через два-три мне стало очень плохо. Меня стало знобить, поднялась температура, и я решил пойти к врачу. К сожалению, был август – время отпусков. Не зная того, я попал не к врачу, а к студенту, который дежурил в клинике в пригороде Парижа, где я тогда жил – в Нантере. Он сказал мне, что, по его мнению, я что-то «подцепил». То ли чем-то отравился, то ли у меня аллергия. Он даже пошутил, что, если бы это было что-то смертельно опасное, я бы уже умер. Я ответил: что ж, хорошо, если я все еще жив, значит, буду жить и дальше. Так прошли двое суток, а потом жар начал спадать. И я подумал, очень хорошо. В тот момент у меня было ощущение, что за мной следят – спецслужбы либо Болгарии, либо Советского Союза. Поэтому мне не хотелось вступать ни с кем в контакт – даже с врачами. Я был очень доволен, что температура начала спадать естественным образом.

Болгарский журналист, разгуливавший по Парижу со смертельной дозой рицина в своем теле, так бы и пребывал в опасном неведении, если бы не сообщение из Лондона о чрезвычайном происшествии с Марковым. Костов сразу заподозрил неладное и, потеряв надежду на помощь во Франции, обратился к британцам, в лондонский журнал «Обсервер». Его корреспондент написал статью о том, что в Париже есть еще один политический беженец из Болгарии. И вот что парадоксально: этот диссидент переживает в последние дни такой же кризис со здоровьем, что и Марков.

– Эта статья и дала наводку британским спецслужбам для их приезда в Париж, – вспоминает о той поре Владимир Костов. – Мы долго беседовали, и они пришли к выводу, что мне надо пройти обследование – причем в присутствии британского специалиста, который занимался делом Маркова в Лондоне. Врач, который проводил обследование, увидел на рентгеновском снимке, что в том месте, где я почувствовал укол, в мышцах, в спине есть небольшой металлический объект. Он сделал операцию и извлек капсулу, в которой английские специалисты обнаружили следы рицина. Вот тогда-то они и провели повторное обследование тела Маркова и обнаружили у него такую же капсулу.