Ягор Дайч

Евстратов Василий

Так что из последней передряги вышли мы невероятно богатые, корабль теперь не просто нанять — купить его можем, да не один. Еще и останется на то, чтобы всех желающих на новое место жительства перевезти и там какое-то время протянуть, пока свой быт не наладим.

— Ну а ты что расскажешь? — выбив трубку, дед решил сменить тему разговора, на не столь тягостную. — О чем с немцами сговорился?

Прежде чем начинать рассказывать, я обвел взглядом все наше немалое семейство, которое еще больше приросло.

Шэнли, Фенг и Сюли как-то естественно влились

в нашу семью, старики, еще в тайге с ними пообщавшись, приняли их. Ну и китайцы никого не сторонились. Сюли с моими сестрами быстро сошлась, особенно когда их «котяток» увидела, Шенли с Фенгом с братьями моими тоже общий язык нашли, ходили вместе с ними трофеи собирали. Пока мы с Хрисаном с даурами не сговорились и, приняв золото, решили не только оружие, но и вообще все остальное, взятое с хунхузов, им отдать. Ну и, когда китайские братья увидели и услышали, что мы тут в поселении сотворили, на моих братьев не менее восторженно смотреть стали, чем на меня ранее.

Вот и сейчас, сидят не вместе, а раздельно: Сюли рядом с Зиной, Шэнли рядом с дедом, Фенг же возле Гриши примостился. И пусть в разговоре они почти не участвуют, больше слушают, но неловкости от этого не испытывают, спокойно себя чувствуют.

Только Алтаны не хватает, но она сейчас Оюун помогает, так что завтра к нам присоединится.

До сих пор не верится, что я уже женатый.

Глава 26

— Как по разговорнику ранее и говорил, немцы нам помогут, сговорились мы с ними.

Имен и фамилий я называть не стал, все же полного доверия к китайцам пока не было, но родичи и так все прекрасно понимали, о ком речь идет.

— Сейчас… — встав из-за стола, я вышел в соседнюю комнату и там достал из «комода» тубус с картой и, только сейчас о ней вспомнил, «сумочку» Сюли. — Держи, — вернувшись в комнату, вручил ее ей…

Цап, — схватила, бесны этого движения отследить не успели, такое ощущение будто даже с уважением на китаянку посмотрели.

Ну, насчет уважения не уверен, но взгляд свой все котейки на ней задержали, чуть склонив головы набок.

И не только бесны, под взглядами моих и своих родичей Сюли покраснела и торопливо баул на пол опустила.

Усмехнувшись, я заговорил, на себя внимание отвлекая, краем глаза поймав благодарный взгляд, который она на меня бросила.

— Нам нужно определиться с точным количеством людей, которые с нами отправятся, и все эти данные еще до или вскоре после рождества немцам предоставить. Им требуется знать, сколько свободного места на корабле под нас и наш груз выделять. Ну и, откуда именно с побережья нас всех корабль подберет, тоже надо указать. Но это мы еще с даурами после похорон все обсудим, сейчас же главное решить, куда именно мы переселяться будем.

— И куда же вы надумали переселяться? — бабушка опередила с вопросом деда, хотевшего то же самое спросить.

— А вот это мы сейчас вместе и решим, — не обратил я никакого внимания на ее несколько сварливый тон.

Умом то она понимала, что уезжать нам отсюда надо, но

вот не хотелось ей этого делать, боялась очередных изменений в жизни.

— Стол освободите, — попросил я сестер, открывая тубус и доставая оттуда большой лист плотной бумаги.

Зина тут же подхватилась и собрала посуду, Маша с Варей в темпе протерли стол и тут же, нахохлившись как воробушки, бросая на всех опасливые взгляды, уселись обратно на лавку, боясь, что их сейчас погонят отсюда.

Но никто никого гнать не собирался, пусть все присутствуют в столь судьбоносный момент нашей жизни.

— А ну ка, а ну ка, — увидев, что я принес, заинтересованно придвинулся к столу дед. — Света больше дайте.

Теперь уже Петр сорвался с места и притащил поближе еще одну керосиновую лампу, вот под светом двух мы все и склонились над расстеленной на столе картой.

— Где мы?

Приходившие к нам землепроходцы более или менее научили деда в картах разбираться, только вот раньше он видел более крупного масштаба и определенной местности, а не мировую. Тем более эта на английском языке, с многочисленными добавлениями на немецком.

В этот раз я не стал залипать на небольшие несоответствия, нашелся ответ по этому поводу в памяти Георгия Ковача. Была у их фантастов теория о множественности параллельных миров, где вроде бы все то же самое — исторические процессы, география Земли, но с небольшими отличиями. Вот я и попал в мир с такими отличиями, подтвердив на практике все те теории.

— Вот Владивосток, — указал я деду точку на карте, и тут же повел пальцем вверх по реке. — Вот тут примерно находятся Раздольное и Никольское.

— Ага, — быстро сориентировался тот и уже сам, что-то невнятно шепча себе под нос, принялся пальцем по карте водить, за чем с огромным интересом наблюдали мои сестры.

Раньше их никогда не подпускали, даже глазком глянуть, что там дед с пришлыми дядьками, склонившись над столом, внимательно рассматривают и обсуждают. А тут перед ними открылся весь мир, как будто с высоты птичьего полета на землю смотришь.

Я даже усмехнулся, когда увидел с каким выражением Машутка за всем этим наблюдает, чуть подрастет, надо будет ее картографии научить. Представляю, какой восторг ее накроет, когда она сама более качественные карты создавать начнет.

— Ага, — снова агакнул дед, когда во всем разобрался. — Это значит Хабаровка, — нашел он нужную отметку на карте. — Это Амур. Ага, где-то здесь значит… — дрогнул у него голос.

Бабушка тоже расчувствовалась, неотрывно следя за дедовым пальцем, промокнула враз повлажневшие глаза. Хоть и не отмечено то поселение, но дед примерно нашел прошлое место нашего обитания, где мы с сестрами родились.

— Вот Байкал, — указал я на озеро, поняв, что он ищет.

В этот раз дед промолчал, быстро переместив палец, куда я указал, да так и замер на миг, после чего торопливо смахнул слезы с глаз. Тоже расчувствовался, пусть так, глядя на карту, но как будто дома побывал, во всяком случае мысленно точно туда вернулся на краткий миг.