Яичная афера
Шрифт:
— Продолжай, — сказал Смок.
— Так вот, тот дядя, с которым ты торговался, — жирный, тупой индеец, не так ли?
Смок кивнул и продолжал кивать при каждом дальнейшем вопросе.
— У него недостает полщеки на одной стороне лица — там, где его цапнул медведь. Прав я? Он торгует собаками — так? Зовут его Джим Рваное Лицо? Не так ли? Ну, что?
— Ты хочешь сказать, что мы натолкнулись…
— Друг на друга. Вот именно. Эта женщина — его жена, и живут они на холме за госпиталем. Я мог бы получить эти яйца по два доллара за штуку, если бы ты не сунулся.
— И я тоже, — рассмеялся Смок, —
В течение следующего часа Малыш выводил что-то огрызком карандаша на полях газеты трехлетней свежести. И чем бесконечней и неразборчивей становились его иероглифы, тем большей радостью озарялось его лицо.
— Вот он где! — сказал он наконец. — Недурно, ей-богу. Дай-ка я скажу тебе итог. В нашем распоряжении в данный момент находится ровно девятьсот семьдесят три яйца. Обошлись они нам ровно в две тысячи семьсот шестьдесят долларов, считая золотой песок по шестнадцать долларов за унцию и не учитывая потраченного времени. А теперь слушай. Если мы спустим яйца Уайльду Уотеру по десять долларов за штуку, то заработаем, за всеми вычетами и прочим, чистых шесть тысяч девятьсот семьдесят долларов. Это прямо как на скачках! Мы с тобою вроде букмекеров. И я участвую в половине. Давай ее сюда, Смок.
В одиннадцать часов ночи Смок был разбужен Малышом. От его меховой парки веяло стужей, свидетельствовавшей о крепком морозе, а руки были холодны как лед, когда он прикоснулся к щеке Смока.
— Что еще? — проворчал Смок. — У Салли вылезли последние волосы?
— Нет, не то. Я просто хочу сообщить тебе приятные новости. Я говорил со Славовичем. Вернее, Славович говорил со мной, потому что он открыл заседание. Он сказал мне: «Малыш, я хочу поговорить с вами насчет яиц. Я держал всю эту историю в секрете. Никто не знает, что я вам их продал. Но если вы задумали спекуляцию, то я могу предоставить вам блестящую возможность». И он не соврал, Смок. Как бы ты думал, что он предложил мне?
— Ну, ну, дальше!
— Так вот. Может быть, это звучит неправдоподобно, но блестящая возможность — это Уайльд Уотер Чарли. Он ищет яйца. Он является к Славовичу, предлагает ему по пять долларов за яйцо и, прежде чем тот успевает рот раскрыть, набавляет до восьми. А у Славовича ни одного яйца. Слово за слово, Уайльд Уотер заявляет Славовичу, что если он узнает, что Славович припрятал их где-нибудь, то раскроит ему череп. Славовичу приходится сказать, что он продал яйца, но что покупатель пожелал остаться неизвестным. Теперь Славович просит, чтобы мы позволили ему сказать Уайльду Уотеру, кто скупил яйца. «Малыш, — говорит он мне, — Уайльд Уотер зарвался, вы можете содрать с него по восьми долларов». — «Восемь долларов, — нет, бабушка! — кричу я ему. — Он будет молить меня, чтобы я уступил их ему по десять». Словом, я сказал Славовичу, что ночью подумаю и наутро дам ответ. Разумеется, мы позволим ему сказать Уайльду Уотеру кто купил яйца. Так?
— Так, Малыш. Утром первым делом беги к Славовичу. Пускай говорит Уайльду Уотеру, что дело сработали мы.
Через пять минут Малыш снова разбудил Смока:
— Смок! А Смок!
— Да?
— Ни центом меньше десяти?
— Ну, конечно, о чем говорить! — сонно ответил
Утром Смок снова столкнулся в магазине с Люсиль Эрол.
— Дело идет, — сообщил он ей ликующим тоном. — Уайльд Уотер был у Славовича и пытался купить яйца либо вырвать их у него силой. А Славович сказал ему, что все яйца купили мы с Малышом.
Глаза Люсиль Эрол загорелись от восторга.
— Иду завтракать! — воскликнула она. — Попрошу лакея подать яйца, а когда их не окажется, сделаю такую жалобную мину, что камень — и тот смягчится. А вы-то ведь знаете, что у Уайльда Уотера сердце из чего угодно, только не из камня. Он купит всю партию, если даже она обойдется ему в один из его рудников. Я знаю его. Но вы не спускайте ни цента. Только десять долларов могут удовлетворить меня. И если вы уступите ему, Смок, то я никогда не прошу вам этого.
Когда Смок вечером пришел в хижину, Малыш поставил на стол миску с бобами, кофейник, кислые лепешки, масло, жестянку сгущенных сливок, блюдо с копченой олениной и ветчиной, миску компота из сушеных персиков и крикнул:
— Обед на столе! Только посмотри сначала, что делает Салли.
Смок отложил в сторону сбрую, которую чинил, открыл дверь и увидел, что Салли и Брайт мужественно отбивают нападение шайки соседских собак, вышедших на фуражировку. Увидел он и еще кое-что, что заставило его поспешно прикрыть дверь и броситься к плите. Он поставил горячую сковороду, на которой только что жарилось мясо, обратно на плиту, бросил на нее изрядную порцию масла, достал яйцо, разбил его и выпустил на сковородку. Когда он потянулся за вторым яйцом, к нему подскочил Малыш и судорожно вцепился в его руку.
— Эй, ты! Что ты делаешь? — крикнул он.
— Яичницу, — объяснил Смок, разбивая второе яйцо и стряхивая с себя руку Малыша. — Что с тобой?
— Может, тебе нездоровится? — робко осведомился Малыш, когда Смок разбил третье яйцо и нетерпеливо отпихнул товарища локтем. — Ты уже загубил яиц на тридцать долларов!
— И собираюсь загубить на шестьдесят, — был ответ Смока, хладнокровно разбивавшего следующее яйцо. — Отойди, Малыш. Сюда поднимается Уайльд Уотер. Он будет здесь через пять минут.
Малыш издал вздох облегчения, говоривший также и о том, что он проник в замысел Смока, и сел за стол. К тому времени, когда раздался долгожданный стук в дверь, Смок уже сидел за столом против Малыша. Перед каждым из них стояла тарелка с яичницей.
— Войдите! — крикнул Смок.
Уайльд Уотер Чарли, стройный молодой силач, без малого шести футов роста и ста девяноста фунтов чистого веса, вошел в комнату и пожал руки хозяевам.
— Присаживайтесь и угощайтесь, Уайльд Уотер, — пригласил его Малыш. — Смок, состряпай ему яичницу. Бьюсь об заклад, что он сто лет не ел яичницы.
Смок выпустил на горячую сковородку еще три яйца и через несколько минут поставил ее перед гостем. Тот посмотрел на нее таким напряженным и странным взглядом, что Малыш, как он сам впоследствии признавался, не на шутку испугался, как бы Уайльд Уотер не спрятал яичницу в карман и не удрал бы с ней.
— Вы не находите, что мы в отношении еды перещеголяли всех фатишек из Штатов? — ухмыльнулся Малыш. — К примеру, вы, я и Смок, — мы в данный момент едим на девяносто долларов яиц, и хоть бы кто из нас глазом моргнул.