Яков Блюмкин: Ошибка резидента
Шрифт:
«ЦК решил убить графа Мирбаха…» Блюмкин готовится
Что же происходило в Москве в то время, пока делегаты съезда ждали в Большом театре начала его заседания?
Шестого июля 1918 года, примерно в 15 часов 30 минут (очевидцы указывали разное время), в здании посольства Германии в Денежном переулке был убит германский посол граф Мирбах. Личности убийц даже не пришлось устанавливать — явившись в посольство, они сами отрекомендовались немцам и предъявили им удостоверение ВЧК за подписью Дзержинского.
Отдел Секретный
«Российская
Социалистическая Федеративная Советская Республика
Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе
с контрреволюцией и спекуляцией при Совете
Народных
УДОСТОВЕРЕНИЕ
6 июля 1918 г.
№ 1428
Москва, Б. Лубянка, 11
№ телеф.
Всероссийская чрезвычайная комиссия уполномочивает ее члена Якова Блюмкина и представителя Революционного трибунала Николая Андреева войти в переговоры с господином Германским послом в Российской Республике по поводу дела, имеющего непосредственное отношение к господину послу.
Председатель Всероссийской чрезвычайной комиссии:
Ф. Дзержинский Секретарь: Ксенофонтов».
Это удостоверение, как и другие документы, осталось на месте покушения.
Но чтобы понять, как Блюмкин и Андреев оказались в германском посольстве, почему именно они убивали Мирбаха, откуда они взяли удостоверение, подписанное Дзержинским, и кто вообще стоял за этим покушением, нужно вернуться на несколько дней назад.
С начала 90-х годов прошлого века среди историков идет оживленная дискуссия на тему о том, кто на самом деле стоял за убийством Мирбаха и были ли «события 6 июля 1918 года» восстанием левых эсеров против большевиков, попыткой захвата власти или чем-то другим? Например, провокацией большевиков, которые, использовав удачный момент, решили покончить со своими конкурентами?
К вопросу о восстании или провокации мы еще вернемся. Пока же важно отметить следующее: впоследствии руководители левых эсеров не раз утверждали, что их выступление никоим образом не являлось ни антисоветским, ни антибольшевистским, ни контрреволюционным. Этому можно верить, а можно и не верить, но говорили они именно так. Что же касается убийства Мирбаха, то лидеры ПЛСР никогда и не думали открещиваться от этого акта. Более того, они — в том числе и на допросах — неоднократно подчеркивали, что Мирбах был убит по решению руководства их партии. Создавалось даже такое впечатление, что отстоять свою причастность к событиям в Денежном переулке было для них делом чести.
Уже в день убийства ЦК ПЛСР выпустил воззвание «Ко всем рабочим и красноармейцам!», в котором говорилось следующее:
«Палач трудового русского народа, друг и ставленник Вильгельма гр. МИРБАХ УБИТ карающей рукой революционера по постановлению ЦК партии левых социалистов-революционеров… Немецкие шпионы и провокаторы, которые наводнили Москву и частью вооружены, требуют смерти левым социалистам-революционерам.
Воинствующая часть большевиков, испугавшись возможных последствий, как и до сих пор, исполняет приказы германских палачей.
Все на защиту революции!..
Позор всем, кто вместе с немецкими шпионами и идут на подавление восставших против Вильгельма рабочих и крестьян!»
В телеграмме «Всем губернским, уездным, волостным и городским Советам» указывалось, что «по постановлению ЦК партии левых с.-р. убит летучим боевым отрядом представитель германского империализма граф Мирбах».
Седьмого июля в «Бюллетене ЦК ПЛСР № 1» давалось уже более расширенное объяснение покушения:
«Центральный комитет партии левых социалистов-революционеров имеет в своем распоряжении данные, что граф Мирбах пытался вооружить в Москве и провинции контрреволюционные элементы и сосредоточил в Москве и Московском округе склады оружия, которым хотел вооружить военнопленных и белогвардейцев; далее граф Мирбах пытался провести своих шпионов в советские учреждения, и когда его племянник
17
Евно Азеф (1869–1918) — один из руководителей Боевой организации эсеров и одновременно — тайный сотрудник Департамента полиции. Организовал несколько крупных терактов (например, убийство главы Министерства внутренних дел В. К. Плеве в 1904 году и великого князя Сергея Александровича в 1905-м). Вместе с тем регулярно «проваливал» боевые операции эсеров, поставлял полиции ценную информацию о лидерах Боевой организации и партии. Был разоблачен, приговорен эсерами к смертной казни (заочно), скрывался за границей. Жил в Германии, во время Первой мировой войны был арестован как «русский шпион», находился в тюрьме до марта 1918 года. Освобожден после подписания Брестского мира. 24 апреля 1918 года умер от болезни почек.
Советская власть оказывалась совершенно беспомощной перед шайкой Мирбаха, и ЦК принужден был устранить пользовавшегося безнаказанностью агента иностранного империализма, явного контрреволюционера».
Здесь, конечно, смесь правды, полуправды, неправды и откровенных глупостей, вроде засылки в Москву провокатора Азефа, но это в данном случае не столь важно.
Выше уже говорилось, что в апреле 1918 года на II съезде ПЛСР Мирбах был выбран одной из главных целей «центрального» левоэсеровского террора против «виднейших представителей международного империализма».
Двадцать четвертого июня на заседании ЦК партии левых эсеров было решено, что «в интересах русской и международной революции необходимо в самый короткий срок положить конец так называемой передышке, создавшейся благодаря ратификации большевистским правительством Брестского мира». Для этого ЦК счел возможным и целесообразным «организовать ряд террористических актов в отношении виднейших представителей германского империализма». В этом же протоколе говорится о необходимости приложить все меры к тому, чтобы «трудовое крестьянство и рабочий класс примкнули к восстанию и активно поддержали партию в этом выступлении».
Далее в протоколе указывается, что «осуществление террора должно произойти по сигналу из Москвы. Сигналом таким может быть и террористический акт, хотя это может быть заменено и другой формой». Запомним пока последние слова о «другой форме». Фамилия Мирбаха, правда, здесь не упомянута ни разу.
Историк Юрий Фельштинский в своей работе «Большевики и левые эсеры. Октябрь 1917 — июль 1918. На пути к однопартийной диктатуре» утверждает, что речь в протоколе шла не о восстании против советской власти, а о восстании против немцев на Украине. И что ЦК левых эсеров не принимал решения убить именно Мирбаха. По его мнению, все события 6 июля — результат грандиозной провокации со стороны большевиков.
В отношении восстания на Украине с историком можно согласиться, но в том, что касается Мирбаха, пожалуй, нет.
Как известно, «на прицеле» у левых эсеров было сразу несколько фигур. И, вероятно, с очередностью терактов они тогда просто еще не определились. Поэтому фамилия Мирбаха не упоминалась в протоколе. По некоторым данным, первой жертвой должен был стать командующий германскими оккупационными силами на Украине генерал-фельдмаршал фон Эйхгорн. Группа левоэсеровских боевиков уже находилась в Киеве. Убийство Мирбаха планировалось сначала вторым, после Эйхгорна. Но потом левые эсеры изменили свои планы.