Якудза из другого мира. Трилогия

Калинин Алексей

Я не попятился. Остался стоять там же, где и стоял. Хмм, этого учитель явно не ожидал. Он стремился задавить меня своим авторитетом, а я вместо того, чтобы опустить голову, дерзко взглянул в ответ. Учительская бровь дернулась. Что же, хороший признак. Хоть какое-то проявление эмоций.

Но учитель был явно сделан из сплава титана и стали – он продолжил гипнотизировать меня взглядом даже тогда, когда начал говорить:

– Доброе утро, дети. Вижу, что вы подняли тему кастового неравенства… Что же, такая тема планировалась у нас через пару месяцев, но мы можем коснуться

её и сейчас. Такаги-сан отчасти прав…

– Но, Такахаси-сэнсэй… – поднял руку «Соник».

– Никаких «но», Макото-сан. Мы не прерываем учителя во время речи. Вы должны были уже это запомнить за время обучения, – отрезал учитель, всё также буравя меня стальными глазами. – Ваш род Макото сколотил своё состояние на людях, подобных семье Такаги. Хинины и рабы работают на угледобывающих предприятиях за гроши, а вы получаете почетные места и власть. Концерн «Макото» известен далеко за пределами Японии, но известность приобрела продукция, ваши родители, но не вы сами. Изаму прав, что сейчас вы равны, как никогда. Но Такаги не прав в том, что сюда принимают только из-за денег…

– А что, сюда принимают за красивые глазки? Или…

Учитель сверкнул глазами, а потом сделал два резких движения руками, сложив пальцы причудливым образом:

– Молчаливый запрет!

Я попробовал было спросить, чего он сделал, но неожиданно оказалось, что мои губы слиплись. Вот честное слово – они как будто соединились под влиянием моментального клея. В фильме «Матрица» есть эпизод, где агент Смит запрещает говорить новоявленному Нео. И тот пугается, пытается разлепить губы, но у него ничего не получается.

Вот сейчас и у меня была такая же ситуация. Я дергал головой, пытался тянуть подбородок и лоб в разные стороны, но губы не разлеплялись. Пришлось выдохнуть носом и взглянуть в глаза учителя. Ну что, заткнул? Заткнул… Но я не сдался – обломайся!

– Я не повторяю дважды. Нет, Такаги-сан, школа Сайконогакко известна тем, что сюда принимают только тех, кто в достаточной степени обладает оммёдо. Ты продемонстрировал хорошее знание дзюцу стихии Земли, большей частью это определило твой прием на обучение.

Во как! Так я тоже обладаю колдовством? И как его делать? Где взять инструкцию по применению? Я бы в колдуны пошел – пусть меня научат!

– Если бы ты не сдал вступительные тесты, то будь хоть сыном императора, всё равно бы не поступил в Сайконогакко. Я ответил на твой вопрос? Не пытайся разлепить губы, они будут сомкнуты до конца урока – это твоё наказание за грязные слова. Просто кивни, если согласен.

Я кивнул. Внутренне я торжествовал. Я видел ученика, который дернулся при упоминании группировки «Огненных змей». Видел и запомнил мимолетное искажение лица. Изаму, дружище, если ты сейчас наблюдаешь за мной сверху, то я нашел того, кто тебя заказал. Теперь осталось только собрать информацию и «отблагодарить» этого урода. Как следует отблагодарить, чтобы другим было неповадно…

А что до учительского колдовства, залепившего рот… Пусть я помолчу, но зато после проведенного психологического комбо ко мне будут относиться иначе.

Пусть ненавидят сильнее, но уже не презирают. Человек,

который не побоялся выступить против толпы, достоин уважения, а уж когда я после школы выйду против двоих…

Да, буду считаться отмороженным, отбитым на всю башку, но и опасным – а это авторитет. Это завоевывается не одним сражением. В детском доме приходилось порой драться по два раза в день целую неделю, чтобы потом месяц не задевали. Увы, дети бывают жестоки, а озлобленные дети вдвойне. Но дети также и пугливы – они боятся тех, кто готов идти до конца.

Кто идет окровавленный, покалеченный и улыбается… Ой, забегаю вперед…

– Вот и хорошо. Если я ответил на все вопросы, то назначаю тебя, Изаму Такаги, дежурным по коридору до конца недели. Чего ты вытаращил глаза? Неужели думаешь, что я не вижу твою уличную обувь?

Кацуми подняла руку, и учитель ткнул в неё пальцем.

– Такахаси-сэнсэй, Такаги не виноват – его увабаки испортили мыши, – с легким поклоном сказала Кацуми.

– Но он предпочел не сообщать об этом, а ходить по школе в грязной обуви. Это ошибка и он её должен исправить. Сейчас же садитесь все на места и открывайте учебники на десятой странице. Начнем разбирать великие решения наших правителей после Второй Мировой Войны…

Что-о-о? Тут тоже была Вторая Мировая?

Я едва не хлопнул себя по лбу! Вот что за дурак? Надо было сразу начать знакомство со страной с учебника. А я всё искал у кого узнать, да кто расскажет… А ведь я всё это время носил в наплечной сумке запас информации.

Эх, вот читал же я книги, смотрел же фильмы, но почему-то там всегда сразу находится учитель для попаданца, который неторопливо вводит в курс дела. А мне попались только убийцы, якудза и ехидный дедок. Про учеников вообще молчу. Одна Кацуми ко мне более-менее нормально относится, ну и та красотка… в подсобке.

При мысли о девчонке Окамото даже настроение приподнялось, да и не только оно. Но это ладно, это потом. Сейчас же я занырнул с головой в учебник и принялся выуживать информацию о мире, в котором нахожусь.

Как оказалось, наши миры различаются только магией. Почти все значимые события перекликались друг с другом что в одном мире, что в другом. Вот только сражения выигрывались не только с помощью оружия. Интересно было рассматривать картинки в учебнике, где люди направляли друг на друга руки, а с ладоней срывалось ревущее пламя или волны цунами. Вот прямо как мангу рассматривал, а не фотографии с места событий.

Урок пролетел незаметно. Учитель что-то объяснял, что-то говорил, а я не отвлекался от чтения. Всё-таки не зря нас в армейке науськивали на скорочтение. Полезный навык, скажу я вам. За пятьдесят минут я успел прочитать многое. Успел выяснить, что сейчас в мире поддерживается относительный мир. За его неприкосновенностью следят колдуны особого назначения, которые могут даже накладывать вето на приказы президентов, королей и императоров.

В каждой стране своё особое колдовство, секреты которого тщательнейшим образом сохраняются. И, что немаловажно, это колдовство изучается в школе! Да-да, я буду изучать в школе самое что ни на есть колдовство!