Ялиоль и маска богини Нарсахет
Шрифт:
Юноша объяснил, что намеревался с помощью магии переместить из доринфийской библиотеки фолиант, где говорится о панцире сцифомедузы, но ему удалось вырвать только лист.
– Когда ты успел это сделать?
– Пока мы бродили по тёмным коридорам в поисках тронного зала, я решил извлечь хоть какую-то пользу…
– Ты полон сюрпризов! Что здесь написано? – оживилась девушка.
Молодой маг начал читать текст, описывающий свойства алмазного панциря. Оказалось, что этот предмет давал человеку абсолютную защиту, а не превращал в черепаху.
– Для чего
– Наверняка он боялся проверить на себе достоверность написанного в книге, а испытать свойства на ком-то – большой риск подарить ему неуязвимость.
– Думаю, ты прав. Но я готова рискнуть.
Ялиоль старалась никак не выказать своего желания надеть панцирь, но Арсений всё-таки заметил это и сам предложил ей помочь.
Арсений поднял тяжёлый панцирь и приложил его к спине девушки, а она зацепила застежки у себя на плечах. Едва Ялиоль опустила руки, в ту же секунду алмазные пирамиды обернулись горстками драгоценных камней, разбежавшихся по её телу, словно муравьи. Они покрыли кожу от ступней до темени, и сквозь корочку сверкающих алмазов на юношу уставились испуганные вишнёвые глаза.
– В книге об этом не написано, – пожал плечами маг. – Но мы ведь можем снять несокрушимую броню.
Он ещё не прикоснулся к дугообразным креплениям, как алмазы погрузились в кожу девушки, будто ягоды в сметану.
– Тебе не больно?! – успел спросить Арсений, вспомнив, как на его ладони перемещались камни со слабеющих рук учителя.
– Нет, – в свою очередь пожала плечами Ялиоль. – Я их не чувствую, и тяжести панциря тоже.
– Тогда предлагаю, его не снимать, ведь иначе нам придётся искать место, где его можно спрятать.
Девушка согласилась и, затушив костёр, они продолжили своё путешествие. Привал в горах был сделан только для вечерней трапезы, которую Ялиоль пропустила, став заключённой доринфийской тюрьмы. Голод, скорей всего, был единственным чувством, которое она с трудом могла сдерживать. Отобрав с помощью заклинания часть добычи у крылатого хищника, Арсений смог для возлюбленной запечь на костре рыбу. Девушка была тронута такой заботой и едва его не поцеловала, но вовремя остановилась. Губы Ялиоль коснулись только щеки юноши, словно он её брат.
Арсений грустно улыбнулся и подумал о том, что теперь они начнут отдаляться друг от друга. Внезапно подступило чувство беспомощности и одиночества. Он вновь ощутил, насколько сильна зависимость, бывшая когда-то привязанностью.
Ученику Катрама действительно не удалось освободиться от всех привязанностей. Хотя в Колыбели Архиса он и сказал, что сможет жить без Ялиоль. Тогда он почти поверил в это, но лишь на мгновение, которое не только спасло ему жизнь, но и помогло уничтожить коварное божество. Возможно, Арсений впал бы в меланхолию, однако свойственное ему упрямство пересилило нахлынувшие ощущения, и он твёрдо решил, что не позволит обстоятельствам разрушить чувство, связывающее его с Ялиоль.
Ночные передвижения стали привычными, ведь яркого солнца Ялиоль предпочитала
Оказавшись в позднее время в Фалидаре, они намеревались проведать родных Арсения. Дело в том, что здесь жили его брат и матушка. Спутник Ялиоль с гордостью рассказывал о них, ведь они – прямое доказательство того, что он человек, появившийся на свет самым естественным образом. В последнем девушка сильно сомневалась, но не сказала ни слова, чтобы не огорчить его.
О похищении целебного сталактита наверняка знал каждый обитатель страны, но приятнее было спросить подробности у людей, которых помнишь с детства и которым доверяешь.
– Невежливо будить людей среди ночи, даже если они твои родственники, – произнесла Ялиоль, останавливая диск перед крыльцом небольшой хижины, на которую указал Арсений.
– Нет правил без исключений. А кроме того, мне приятно было бы вдруг увидеть любого из них, даже в такой час.
Юноша окинул взглядом ограду, по одну сторону которой располагался хлев, по другую – сад. Щемящее чувство возникло в его груди. Арсений отсутствовал несколько лет, а здесь время как будто не двигалось вперёд и остановилось в тот момент, когда он ушёл. Судьба обычного землекопа его не устраивала, он чувствовал, что создан для чего-то большего.
– Я бросил их, как и мой отец, – вдруг сказал Арсений и в нерешительности замер у двери. – Что может меня оправдать?
– Ты был божеством, и память об этом сохранилась в глубине твоего сознания. Оставшись здесь, ты жил бы чужой жизнью. В семье жреца не все рождаются жрецами, а в семье землекопа – землекопами.
Рука юноши потянулась к шнурку колокольчика, и в этот момент открылась дверь. Арсению на грудь бросилась женщина с его именем на устах. Волосы её были наспех собраны в узел, а бледное лицо осветилось внезапной радостью. Слёзы и поцелуи смешались в лунном свете.
Проведя сына и гостью в дом, Дарина с непередаваемой тоской рассказала о том, что его брат Евсей тоже покинул свою мать.
– Он ушёл несколько дней назад и завербовался в армию, – краем шали вытирая слёзы, сказала она.
– Разве Фалидар собирается на кого-то идти войной?!
Арсения удивила эта новость, он помнил брата как слабого и тихого паренька, который ни с кем никогда не ссорился, не говоря уж о драке.
– Нет, слава богине Чарадис, мы ни с кем не враждуем, – молитвенно сложила руки мать. – Твой брат ушёл с теми, кто похитил из священной пещеры исцеляющий сталактит!
– Он присоединился к шайке грабителей?!
– Нет! Их нельзя назвать просто шайкой грабителей, – вновь заплакала несчастная женщина. – Они появились рано утром. Евсей был в пещере, когда вооружённый отряд под предводительством рыжеволосой воительницы ворвался в пещеру… Я не знаю, чем они его завлекли, но, вернувшись домой, твой брат вёл себя как одержимый. Он говорил о том, что у него появился шанс изменить свою жизнь. Евсей был ими околдован!
– А что говорят очевидцы? – спросила Ялиоль, внимательно выслушав рассказ Дарины. – В пещере, кроме Евсея, была ещё охрана?