Ямата-но Орочи
Шрифт:
Орочимару перевел, наконец, взгляд с карты на внимательно внемлющих ему учеников:
— Поэтому на курсе сформировано пять взводов по каждому направлению: Джохо Шотай, Кейму Шотай, Кохошиен Шотай, Нинпо Шотай и Токубецу Шотай. Все ученики будут распределены по ним. Учителя сформируют звенья и отделения, назначат им командиров. Но командиров взводов, старших сержантов, сонинов, назначаю я, и ими будете вы, — выудив из-за пазухи какие-то плоские кусочки ткани или бумаги, Орочимару метнул один из них Хане. — Сонин Хана, командир Кохошиен Шотай. Сонин Сайзо — командир Кейму Шотай.
Итачи, ловко поймав брошенный ему предмет, повертел его в руках. Это оказалась тканая эмблема с изображением золотистой молнии на темно-синем фоне и с иероглифами, складывающимися в название отряда — Токубецу Шотай. Оглядевшись, он увидел похожий в руках Гурен, но с изображением черной горы с белой снежной шапкой на вершине и на лазурном фоне. У Сайзо на шевроне оказались красные языки пламени на черном. Геньюмару вертел в руках эмблему с изображением сокола в облачном небе. У Ханы на шевроне красовались синие волны с белыми барашками и арки моста над ними.
— Официальное назначение будет чуть позже, — подождав, пока ребята полюбуются полученными шевронами, пояснил Орочимару. — А пока примите мои поздравления. И, может, есть вопросы?
— Будущее!!! — только услышав про вопросы, тут же воскликнула Гурен, едва не подпрыгнув на стуле. — Можете предсказать нам будущее, Рюджин-сама?
— Знание будущего лежит тяжким бременем на душе, — тихо посмеиваясь, ответил девушке Орочимару. — Знать его вам не стоит. Разве что ты, Хана… Может, твоя мечта исполнится достаточно скоро, и ты получишь даже больше, чем думаешь. А ты, Гурен, не забывай про календулу.
— Календулу? — не поняла ничего девчонка.
— Именно.
***
Спустя час я с любопытством наблюдал с галереи на втором этаже, как в центральном зале Академии вновь собрали всех учеников, на этот раз разделив их по взводам. Тридцать четыре учащихся оказалось под командованием Гурен, самый многочисленный, можно сказать, факультет. Специалисты с него нужны в большом количестве, это стандартные, крепкие шиноби-боевики с уклоном в ниндзюцу, тайдзюцу и букидзюцу. Среди них видно Шибуки из Такигакуре и Учиха Изуми.
Еще двадцать девять человек оказалось у Сайзо. В его взвод требовались люди с разными специализированными навыками и особенностями: охотники, дознаватели, разбирающиеся в душах людей и законах. Подходящим преподаватели Академии посчитали, например, Хьюга Ко.
Во взводе Ханы, в котором оказалось двадцать семь человек, требовались склонные к ирьениндзюцу шиноби для организации медицинского обеспечения, а для решения задач логистики — ниндзя, имеющие контракт с животными, способные в области фуиндзюцу и, главное, которые могли бы освоить хотя бы в группе использование того же Хирайшина. Наверное, из-за наличия призыва в этот отряд попал Кидомару, в этом мире не могущий похвастаться лишними двумя парами рук.
Под командованием Геньюмару оказались двадцать четыре шиноби, имеющие навыки в маскировочных, барьерных техниках, сенсоры и те, кто имеет талант в гендзюцу. В этот отряд, как и к Хане, попадали
И был еще один взвод. Всего двадцать человек у Итачи. С хорошей скоростью, имеющие отличные навыки маскировки, сенсорики и хотя бы общие представления о фуиндзюцу и ирьениндзюцу талантливые бойцы, среди которых оказались Хьюга Хината, Сенджу Наваки и, как ни странно, но самая юная среди учеников этого набора — Тентен.
— Если родители Тентен хотели почувствовать гордость за своего ребенка, то они сейчас наверняка на седьмом небе от счастья. Попасть в Токубецу Шотай непросто, а их дочь это смогла, — заметив направление моего взгляда, сказал стоящий неподалеку Кизаши.
— Для своего возраста она неплоха.
— Она упертая. Говорил я с учителями сейчас, рассказывают, в школе ее с трудом уговорили не ставить себе в пример Цунаде, а попытаться найти что-то свое. Раньше она с небольшим успехом билась над ирьениндзюцу. А когда оставила эти попытки, за год перемахнула всех в фуиндзюцу.
— Главное, чтобы не сломалась. Два года в их возрасте — это достаточно много. Рановато ей в Академию.
— Да, рановато, но, если что, переведут в Кохошиен Шотай - и дело с концом, — отмахнулся Кизаши. — Там попроще.
— Это сейчас прозвучало так ответственно, — хмыкнув, укоризненно произнес я. — Надеюсь, с Якумо ты был более прилежным учителем?
— Попробуй-ка с ней быть невнимательным, коль ты всякий раз об этом напоминаешь, — недовольно сказал Харуно, навалившись на перила и выискав среди учеников Курама, о которой зашла речь. — Паршиво, что в их клане не осталось никого, кто мог бы Якумо обучить контролировать силу кеккей генкай. Славятся своим гендзюцу, но из всех мастеров только Ункай остался. А племянница его тщедушная и мелкая, но очень опасная, скажу я тебе. И еще скажу, что тебе бы самому стоило заняться ей. Я-то все больше ирьенин, в гендзюцу разбираюсь немного - и только.
— Учиха и Шиин за ней присматривали.
— У них свои техники, — покачал головой Харуно. — Тут другое нужно.
С учеником своим бывшим я был согласен, но гендзюцу для меня сейчас излишне рискованные техники. Чем меньше духовной энергии в технике — тем для меня лучше. Но геном Курама полезен.
— Я за ней присмотрю, — вздохнув, согласился я.
За девять лет я приспособился к новому существованию, но основная проблема до сих пор не решена. Я потерял сам себя, как-то так выходит. Последняя зацепка, которая у меня осталась — это события девятилетней давности. Тот день, когда маски в храмах Узумаки сошли с ума. Это событие произошло одновременно в нескольких местах: Ото, Коноха и Узу. Нечто едва не вырвалось из того мира в наш самовольно сквозь маски. Благодаря действиям Курамы, Мататаби и Узумаки, больших жертв удалось избежать, хотя, судя по описанию, проблем тот прорыв мог доставить много.