Ян Берзин — командарм ГРУ

Горчаков Овидий Карлович

На основании изложенного Никонов делал вывод, что «Управление располагает достаточными данными для того, чтобы поставить на должную высоту дело изучения иностранных армий в войсковых частях и штабах РККА...» [12]

Задания по военно-технической разведке давались во многом на основании плановых заявок других управлений военного ведомства. При этом некоторые начальники пытались возложить на Разведупр собственную работу. Конфликт с Военно-техническим управлением по такому случаю разгорелся в начале 1925 года. Свою точку зрения на это происшествие Берзин и Никонов изложили в рапорте на имя заместителя председателя РВС СССР И. С. Уншлихта:

12

РГВА, ф. 25895, оп. 1, д. 834, л. 49 — 50.

«В своем докладе Начальник В.Т.У. указывает, что „при настоящей постановке заграничной разведки Красная Армия рискует оказаться в случае новой войны перед неожиданными техническими сюрпризами“.

С таким положением Разведупр не вполне согласен, т. к. все важнейшие достижения в области военной техники уже освещены в большей или меньшей степени. Задания же Техкома относятся к тем техническим средствам, которые не имеют решающего влияния на исход боевых столкновений, как например: типы ручных лопат, буравов и т. п. Ввиду этого было бы нецелесообразно загромождать агентуру Разведупра подобными заданиями, тем более что эти вопросы в достаточной мере освещаются в официальной и неофициальной литературе. Правильная и систематическая обработка последней даст богатый материал для творческой работы Технического Комитета».

Военную разведку поддержали заместитель председателя РВС СССР И. С. Уншлихт и помощник начальника Штаба РККА Б. М. Шапошников, которые в свое время работали в военной разведке, а потом по роду службы внимательно отслеживали ее деятельность [13] . Осознание высшим военным руководством необходимости этого вида разведки было подтверждено выделением IV Управлению в 1930 году дополнительных кредитов на ее ведение. Кроме того, заинтересованные учреждения должны были выделять деньги военной разведке на приобретение конкретных технических материалов и образцов.

13

РГВА, ф. 33776, оп. 2, д. 99, л. 10 — 10 об.

Как уже было сказано, в этот период в Центре, в округах и за рубежом действовали выдающиеся разведчики. Имена многих из этих людей сейчас известны, но ктото, возможно, останется неизвестным навсегда. Не только из соображений конспирации, но и в результате репрессий, когда были уничтожены руководители нелегальных организаций — единственные, кто знал своих помощников. Именно тогда на некоторых материалах военной разведки появились надписи «документ поступил неизвестно когда и от кого».

Назовем только некоторых из тех, кто работал в те годы в советской разведке: Рихард Зорге (1929 — 1941); Рудольф Мартынович Кирхенштейн (1919 — 1937); Борис Николаевич Иванов (1920 — 1928); Христофор Интович Салнынь (1920 — 1937); Ян Петрович Черняк (1930 — 1946); Арнольд Шнеэ (1923 — 1942); Стефан Иосифович Мрочковский (1927 — 1941); Ян-Альфред Матисович и Мария Юрьевна Тылтынь (1921 — 1936); Карл Юрьевич Янель (1921 — 1926); Иван Винаров (1930 — 1933); Федор Павлович Гайдаров (1933 — 1937); Никола Попов (1927 — 1945); Христо Боев (1921 — 1939); Григорий Осипович Осовский (Зозовский) (1920 — 1937); Павел Дементьевич Свириденко (1928 — 1937); Аделаида Михайловна Ураванцева(1928 — 1937); Андрей Иванович Эмильев (1930 — 1935); Залман Вульфович Литвин (1934 — 1946); в Великобритании — Михаил Яковлевич Вайнберг (1932 — 1937); в Германии — Константин Михайлович Басов (1927 — 1930); Оскар Ансович Стигга (1930 — 1936); Иодловский Александр Максимилианович (1933 — 1935); в Польше — Рудольф Гернштадт (1933 — 1939); в США — Артур Александрович Адамс (1934 — 1946); Арнольд Адамович Икал (1932 — 1937); Давид Александрович Угер (1930 — 1933); в Иране и Афганистане — Александр Иванович Бенедиктов (19301937); в Италии — Лев Ефимович Маневич (1930 — 1932); в Китае — Колосов Павел Иосифович (1930 — 1934); в Турции — Геккер Анатолий Ильич (1929 — 1933); в Турции и Болгарии — Стойнов Гиню Георгиев (1930 — 1935); в Финляндии — Иванов Петр Иванович (1933 — 1937); в Эстонии — Мазалов Алексей Антонович (1931 — 1934); в Японии — Иван Александрович Ринк (1932 — 1937); Аркадий Борисович Асков (1933 — 1937); Иван Петрович Сапегин (1931 — 1937); и многие, многие другие. Один только перечень известных сегодня разведчиков мог бы занять несколько страниц.

Разведывательное управление Штаба РККА курировало и использовало в своих целях военное сотрудничество с зарубежными странами. Наиболее широким и плодотворным было взаимодействие с веймарской Германией, которое началось еще в 1922 году и завершилось одиннадцать лет спустя по инициативе немецкой стороны, после прихода Гитлера к власти. Поскольку вся эта деятельность держалась в тайне, то военные заказы для Германии оформлялись через специально созданные в СССР акционерные общества «Берсоль» и «Метахим». На территории Советского Союза совместными усилиями созданы объекты «Томка» (военно-химический полигон на станции Причернавская), «Липецк» (подготовка летного состава немецких ВВС и опытно-исследовательская работа), «Кама» (танковая школа в Казани). Это был период, когда в РККА служили немецкие инструкторы, командиры Красной Армии проходили курс обучения в военно-учебных заведениях Германии, а разведслужбы двух стран обменивались информацией. В СССР всеми аспектами сотрудничества с Германией ведали начальники Разведотдела Разведупра Штаба РККА А. Я. Зейбот и Я. К. Берзин и начальник 8-го (немецкого) отделения КРО ОГПУ О. О. Штейнбрюк [14] .

14

Дьяков Ю. Л., Бушуева Т. С. Фашистский меч ковался в СССР. М., 1992; Рейхсвер и Красная Армия. М.; Кобленц, 1995.

Некоторое время происходил обмен

информацией, касающейся Польши, с литовскими военными. В октябре 1926 года Я. К. Берзин докладывал наркому по военным и морским делам Ворошилову, что помогать Литве нужно, но при этом надо иметь свободные руки, не связывая себя слишком большими обязательствами перед ней. «Обмен с Литовским Генштабом разведывательными материалами о Польше, — писал начальник разведки, — мы ведем уже и предполагаем вести в дальнейшем. Подобный обмен полезен со всех точек зрения и никаких обязательств на нас не налагает». Нарком согласился и наложил резолюцию: «В общем точка зрения верна» [15] .

15

РГВА, ф. 4, оп. 19, д. 3, л. 248.

Ян Карлович курировал научно-исследовательскую работу Разведупра «Будущая война» и был одним из авторов научного труда с тем же названием, в котором на основании данных разведки говорится и о «войне моторов», и о том, что война начнется без формального ее объявления. Кроме того, вместе с А. М. Никоновым под псевдонимами они написали открытую книгу о будущей войне против СССР, где отметили, что «действительная продолжительность будущей антисоветской войны, вероятнее всего, будет где-то между вышеуказанной теоретически минимальной и максимальной продолжительностью», то есть в лучшем случае две летних кампании, в худшем 3,5 — 4 года. В общем, «будущая война на западных границах СССР не может быть закончена в течение месяцев, не может быть закончена одними лишь военными методами. Исход будущей антисоветской войны определится сочетанием военного, экономического и политического факторов», война потребует от пролетариата и всех трудящихся масс СССР колоссального напряжения сил, героизма военного и трудового, чтобы отстоять республику Советов [16] .

16

Дашиньский С., Радопольский Я. Подготовка войны против СССР. М.; Л., 1929. С. 184 — 187.

В начале 1930-х годов Берзин участвовал в свернутой позднее работе по подготовке партизанских кадров и специальной боевой партизанской техники, в строительстве укрепленных районов, в закладке продовольствия и оборудования для будущих партизанских баз. Курировал работу партизанских (читай: диверсионных) школ.

Столь массовое и по виду стихийное партизанское движение в годы Великой Отечественной войны готовилось еще в конце 1920-х годов. После Гражданской войны, когда обобщался ее опыт, в том числе и опыт партизанского движения, Берзин лично занимался вопросами организации и обеспечения партизанских операций, подбирал кадры. Учитывался и опыт отрядов активной разведки, которые действовали в первой половине 1920-х годов на территории Польши и Румынии.

В случае нападения на СССР можно было в короткий срок создать целые партизанские армии. Партизанские подразделения участвовали в окружных учениях 1929 — 1932 годов. Эта работа затормозилась в 1935 году, а спустя два года была названа подготовкой к государственному перевороту и ликвидирована. В 1941 году опыт Берзина и его товарищей пришлось применять в спешном порядке, в условиях наступления немцев.

«Каким он запомнился мне? — вспоминал адмирал в отставке Л. К. Бекренев. — Крепко сложенный, седая голова, поэтому и звали его „Стариком“, коротко подстриженные волосы, серо-голубые глаза, улыбка открытая, обаятельная. Я, например, не слышал, чтобы он хохотал, громко смеялся, а вот когда ему что-то нравилось или был в приподнятом настроении, то обязательно улыбался. Но был строгим, требовательным начальником. В то же время трепетно ценил людей, прямо-таки по-отечески относился к работникам управления. Заботился о семьях: отправит кого-нибудь за рубеж, и сам, не перепоручая заместителям, постоянно справляется, как там, в семье, не нужна ли какая помощь». И продолжал: «Наши разведывательные организации, созданные под руководством Берзина, совершили подвиг, раскрыв замыслы фашистов против Советского Союза. Такой пример: основные положения плана агрессии, утвержденного Гитлером в декабре 1940 года, уже через 11 дней были известны советской военной разведке. После были вскрыты тактические мероприятия по подготовке Германии к нападению на СССР, а также ее сателлитов, позиция Японии по поводу участия в этой войне. Да, Берзина уже не было в живых, но жило его дело, продолжали сражаться на невидимом фронте его ученики, работала отлаженная и запущенная им машина» [17] . Можем добавить, что за последние годы стало известно и многое другое.

17

Белан Н. Комиссар разведки // Советская Россия. М., 1989. 26 ноября.

Высокую оценку своему начальнику дает и разведчица М. И. Полякова:

«Работая в оперативном аппарате управления с 1937 по 1946 год,... я по-настоящему поняла, кем был Берзин для нашей военной разведки. Все многочисленные дела, которые прошли через мои руки за эти годы, свидетельствуют, как он кирпичик к кирпичику создавал ее организации. Ведь хорошую агентурную сеть быстро создать нельзя, для этого требуются иногда годы... Берзин сам подбирал и готовил кадры, способные выполнять его замыслы. Дела резидентур, созданных до 1937 года, как правило, несут следы его пристального внимания к их жизни и работе. Организации под руководством Рихарда Зорге, Шандора Радо, Ильзы Штебе и ряд других являются классическими в истории разведок...