Янкелевич в стране жуликов
Шрифт:
– Я сам люблю пошутить, но те кто шуткует со мной, обычно плохо кончают. Своими приколами с гранатой и бумагами, ты меня обломил,
признаю. Только в следующий раз посмеюсь уже я и, возможно, на твоих
похоронах.
– Не пугай. Нам с тобой делить нечего. Организуй мне встречу с Владленом Владленовичем, а дальше разбирайтесь с ним сами. Я ваших с
ним дел не знаю и знать не хочу. Мне велено ему документы передать, я
это сделаю, вне зависимости нравится ли тебе это или нет. А после делите свои деньги сами, поровну или по справедливости, как вам заблагорассудится, меня
– Ладно, адвокат, убедил. Организую я тебе встречу с Владленом. Сейчас привезут твоего кореша и сможешь лично ему вручить бумажки,- молвил Насос, взвесив аргументы Морева.
Потом он предложил Александру подождать и чего-нибудь выпить, а сам из другой комнаты позвонил по телефону.
Владлена Владленовича доставили примерно через час. Привезли его два тех самых бритоголовых парня, которые вместе с Олесей находились в приемной Насоса во время визита Морева. Парни опасливо покосились на Александра, зная, что от него можно ожидать любых подвохов, типа гранаты в папке. Зато Владлен Владленович обрадовался адвокату, как родному. Он кинулся к нему обниматься, словно бы не чаял больше с ним никогда свидеться. Сжимая Александра в объятиях, Крот тихо шепнул:
– Александр Юрьевич, христом-богом молю вытащи меня отсюда.
Насос, внимательно наблюдавший за их встречей, окликнул:
– Эй, мужики, хорош обниматься. Ты, адвокат, тащи свои документы. Пора заканчивать с формальностями. Мы и так потеряли на этом деле слишком много времени.
– Прежде я бы хотел переговорить со своим клиентом наедине, - сказал Морев.
– К чему такая таинственность?
– пожал плечами Насос.
– Мы здесь все люди свои. У нас секретов друг от друга нет. Хочешь что-то сказать, говори при всех.
– Когда вы мне тоже будете платить за оказание юридических услуг, буду говорить и при вас. А покуда я являюсь адвокатом только Владлена Владленовича, буду обсуждать вопросы только с ним. Его право передать содержание нашего разговора вам или еще кому-нибудь. Но я не имею права посвящать в ниши дела посторонних, - твердо заявил Александр.
Насос решил не затевать спор из-за пустяков и позволил Мореву пообщаться с клиентом в соседней комнате.
Когда они уединились, Крот быстро изложил Александру события, произошедшие с ним за последнее время. Рассказал, как люди Насоса его насильно затолкнули в машину и привезли на какую-то квартиру, где и держат до сих пор против его воли. Владлен Владленович без утайки поведал, что продал на Запад партию цветных металлов, деньги за которые осели на счете в Дойче-банке. Сообщил, что пообещал взять деньги наличными из этого банка и передать их Насосу, но всерьез опасается, что после этого тот ликвидирует его, как нежелательного свидетеля.
Морев, не перебивая, выслушал его и сказал, что ничуть не удивлен, нечто в этом роде он предполагал и предложил Владлену Владленовичу поискать другой способ, чтобы рассчитаться с Насосом. Тот тяжело вздохнул и произнес:
– Александр Юрьевич, да неужто бы я уже не рассчитался с ним, если бы у меня имелась такая возможность. Насос - это же зверюга, ему на тот свет человека отправить, как два пальца обмочить. Нет, сам он, конечно, мараться не будет, но его звереныши в два счета замочат кого угодно.
Голос Владлена Владленовича звучал весьма проникновенно, словно пение сирен, но Морев не поддался его чарам. Он пожал плечами и равнодушно заметил:
– Знаешь, Крот, у тебя с Насосом свои дела. Влезать в ваши внутренние разборки и подставлять свою задницу вместо твоей, мне нет никакого резона.
Владлен Владленович помрачнел.
– Откуда ты знаешь, что я Крот?
– спросил он, но уже с другой, жесткой интонацией.
– А я, как папаша Мюллер, взял однажды стакан с твоими пальчиками и отправил на идентификацию. В этом мире лживо все, кроме папилярных узоров.
– И что ты еще обо мне знаешь?
– Больше, чем ты можешь представить. Я знаю о тебе нечто такое, чего ты и сам о себе не знаешь.
– Неужели? И что это?
– Например, то, что денег у тебя в Дойче-банке нет.
– Как это?- неподдельно изумился Крот.
– А так. Я воспользовался документами из твоей синей папочки и послал факс в Дойче-банк, чтобы все средства с известного тебе счета перевели на валютный счет ЗМОЦМ. В конце концов, это деньги завода, а не его управляющего. Делиться нужно, Владлен Владленович, а ты опять хочешь всех облапошить. Нехорошо.
Крот побледнел, словно увидел пропасть, развернувшуюся у его ног. Потом резко соскочил с места и бросился в соседнюю комнату. Морев услышал, как он там вопит:
– Этот гад меня обанкротил! Он перевел все деньги из Дойче-банка на счет ЗМОЦМ! Я здесь ни при чем, гадом буду! Я сам больше больше всех угорел!
Александр поднялся и вышел вслед за ним. Насос и два его бритоголовых приспешника хмуро уставились на него. А Владлен Владленович, тыча пальцем в его направлении и брызжа слюной, заголосил:
– Это все он! Он, падла! Ментяра отставной! Змей подколодный!
Насос спросил:
– Это правда, что ты деньги перевел?
Морев опустился на стул и коротко ответил:
– Да.
– Ты понимаешь, что за такую шутку нужно отвечать? За этот прикол, знаешь ли, если твою шкуру на ремешки порезать и то мало будет!
– Да что вы за люди такие? Какие-то маниакальные садисты, а не люди. Только от вас и слышно: убьем, замочим, на куски порежем. Расслабьтесь и выбросьте свои черные мысли из головы, жизнь сразу веселей покажется. Вот хочешь, большой босс, я песню про тебя спою?
Насос не сводил с Александра тяжелого сурового взгляда, вероятно выбирая для него смерть пострашней, но любопытство пересилило. Он решил погодить с казнью и спросил:
– Что за песня?
– "Нас оставалось только трое, из восемнадцати ребят", - напел Александр.
– Не врубился, а при чем здесь я?
– пожал плечами Насос.
– А ты первые пять букв составь вместе и все поймешь. Бритоголовые, беззвучно пошевелив губами, выполнили задание и,
не удержавшись, прыснули от смеха. Зато Насос еще более насупился и побагровел. Он страшно не любил, когда поминали его кличку, поэтому шутка явно произвела на него негативное воздействие. Он второй раз извлек из стола револьвер.