Янтарь: игра на выживание
Шрифт:
— Как ты можешь?! — в слезах выкрикнула она. — Я же люблю тебя, как ты не понимаешь?!
Я понял, что ничем хорошим это не закончится. Ни для нее, ни для меня. Изначально это были токсичные, выматывающие отношения, которые нужно было оборвать очень давно. Все это время я был слишком эгоистичен, чтобы отпустить лучшего друга, позволить идти дальше, не зацикливаясь и мучая себя при каждой встрече. Но этот узел нужно было разрубить, причем раз и навсегда. Я не раз говорил ей о том, что между нами может быть только дружба, но она продолжала любить меня. И я видел только один способ положить этому
— Тебе не надоело? — со злостью выплюнул я, пытаясь не обращать внимания на слезы, которые уже бежали по ее щекам.
— Но, Алекс…
— Сколько можно так унижаться? — выпалил я, наблюдая, как ее лицо вспыхивает, заливаясь краской. — Сначала было даже жаль тебя, а сейчас уже откровенно противно. Когда же до тебя уже дойдет, что ты меня не интересуешь! Сколько бы операций ты не сделала! Даже если ты превратишься в точную копию Скарлетт Йохансон, это ничего не изменит. У меня просто не встанет! — прошипел я, снова наблюдая, как в ее глазах отражается боль.
Не выдержав этой картины, я отвернулся, а затем быстро ушел, пока меня еще не покинула решимость. В тот вечер я напился в хлам, проснулся в компании незнакомой девушки, и почувствовал себя еще большим дерьмом. Но так было правильно.
С того момента прошло больше двух лет, в течение которых мы не общались. Она пробовала звонить, но я, затолкав поглубже желание взять трубку и извиниться, сбросил вызов и заблокировал ее номер. Я даже не узнал, что именно она хотела мне сказать — помириться или наорать, послав куда подальше. Скорее всего, второе. Я поступил как полный мудак и она просто обязана была меня возненавидеть. И то, что я сделал это осознанно, не слишком успокаивало. Но так было правильно.
И вот сейчас, спустя два года, Элин снова появилась в моей жизни — причем в тот самый момент, когда мир, кажется, висел на волоске. Да, я приехал в ее домик, но не думал застать ее. Она бывала здесь только летом и вряд ли изменила свои привычки. Но Элин приехала, причем еще и откровенно призналась, что искала меня.
Поверить в это было практически невозможно. Я дал ей все поводы для ненависти и не особо удивился бы, если бы узнал, что она играет против меня, причем не ради выгоды, как Нюрберги или Леннарт, а просто для того, чтобы растоптать. И все же выстрелить в нее я не смог. Где-то глубоко внутри жила надежда, что это правда, и она действительно искала меня, пыталась помочь. Но рациональная часть сознания подсказывала, насколько бредово звучит эта идея. Глядя на Элин, меня кидало из стороны в сторону как законченного психа. И все же усилием воли я подавил эти эмоции, выпуская на волю профессиональную подозрительность, которая воспитывалась в моем сознании годами.
Я старался не спускать с нее глаз и контролировать каждый свой шаг. Не поворачиваться спиной и следить за малейшим ее движением. Если по моей вине еще раз пострадает Эмбер или Лиен с Кирой, груз вины станет непосильным и я просто свихнусь. Да, Элин была дорога мне. Она много лет оставалась единственным по-настоящему близким мне человеком… Но все же приоритеты сместились. Я понимал, что если Кира найдет связь между ней и «Элминор», мне придется ее убить, предварительно узнав всю информацию, которую она может дать.
С каждым часом моя паранойя только крепла. В любом ее жесте мне чудилась угроза, и я непроизвольно дергался, пытаясь занять более удобную позицию для того, чтобы выхватить пистолет. Я старался не подавать вида, но, кажется, у меня это плохо получалось. Даже моя непривычная немногословность выдавала меня с головой и Элин уже начинала коситься на меня, окидывая оценивающим взглядом. Конечно, она поняла, что я напряжен, ведь именно она знает меня дольше всех. И даже эти обеспокоенные взгляды казались мне слишком подозрительными.
Именно поэтому, когда мы впервые остались наедине, чтобы дать возможность Кире поделиться новостями, я не сдержался и выпалил:
— Зачем ты меня искала?
— Я предпочту сделать вид, что это твоя очередная тупая шутка. Я ведь уже объяснила!
— Ну да, переживала о лучшем друге, я слышал, — скривился я. — Еще скажи, что скучала по брату, учитывая, ты меня братом никогда не считала и даже не называла так принципиально. Если ты думаешь, что я на такое куплюсь, то лучше подумай еще раз. Мы с тобой прекрасно знаем, как именно закончилась наша дружба. Ты сейчас должна ненавидеть меня.
— Закончилась? Ненавидеть? — практически зашипела Элин. — Это для тебя дружба закончилась, идиот! Ты правда считаешь, что я не понимаю, зачем ты тогда мне все это высказал? Господи, ты еще больший идиот, чем я думала! — она раздраженно закатила глаза.
— Как ты вообще узнала, что я пропал?
— Можно подумать, это сложно, учитывая наличие соцсетей.
— Хочешь сказать, что следила за мной? — я выгнул бровь и усмехнулся, хотя было явно не до смеха. И дело не в теоретическом сталкинге. Просто подозрительность вышла на новый уровень.
— Нет! — вспыхнула она, а потом растеряла весь свой воинственный настрой. — Иногда проверяла, все ли у тебя в порядке. Ты ведь выбрал себе одну из самых опасных профессий, идиот! И я периодически заглядывала, чтобы понять, когда ты был в сети. Когда ты пропал, я узнала, что у тебя отпуск и даже не особо насторожилась. Но потом ты просто не вернулся, и я…
— Самоотверженно бросилась меня спасать, — скептически протянул я.
— Да черт бы тебя побрал, Райнер! — снова вспылила она, начав надвигаться на меня. — Ты хоть представляешь, что я пережила? Каково это, по-твоему, услышать, что один из самых близких для тебя людей погиб? Я… я…
Голос подводил ее, срываясь на слишком высокие ноты, а вместо слов сейчас вырывались всхлипы. Не выдержав, она резко прижалась ко мне, спрятав лицо на груди, а у меня в голове завизжали сирены.
— Я до сих пор не могу поверить, что ты жив, — слова вырывались из нее рвано, вместе с хрипами. — Я так надеялась… даже когда мне сказали… не поверила… просто не могла…
Мне хотелось обнять ее, утешить. Но паранойя никуда не уходила и заставляла стоять в напряженной позе, ожидая дальнейших действий с ее стороны. А потом случилось то, что заставило сирены в моей голове завыть на самой высокой ноте, мигая тревожным сигналом. Элин оторвала лицо от моей груди и отчаянно потянулась ко мне, чтобы поцеловать.