Янтарное Сердце
Шрифт:
Раньше он видел мир совершенно другим.
Над головами людей возникали цвета, они переливались ,изменялись в зависимости от мыслей их обладателей. Иногда мальчик замечал странных существ, с некоторыми он даже взаимодействовал. В раннем детстве, он ещё не задумывался о своей ущербности, а мама думала, что у её сына богатое воображение.
Ему было четыре года. Тогда мать в очередной раз поругалась с бывшим мужем и сидела у открытого окна, её руки, держащие сигарету дрожали, а она то и дело всхлипывала. Женщина находилась слишком глубоко в своих мыслях, она почти ничего не замечала. Но и Макс был не один. Он играл с маленькими существами ,которых
Балкон был не застеклён…
Странно что взрослый Макс этого не помнил. Он напрочь забыл кто его спас. Та страшная белая дама успела вовремя подхватить ребёнка… Она не дала ему вывалиться и разбиться.
Но несмотря на это он всё равно её боялся, пока они с мамой не съехали с той квартиры. Это был самый яркий эпизод из прошлого, который полностью ушёл в подсознание, но ведь были и другие, менее примечательные события. Почему он забыл? Максим стал старше. С течением времени, потусторонний мир начал стираться, сущности потеряли чёткость, а потом и вовсе превратились в размытые пятна, случайные блики света, странные тени и нечёткие отражения на стеклянных поверхностях.
Максим перестал видеть, но не перестал чувствовать. Порою самым сильным из них удавалось до него дотянуться.
Мир его сновидений, никогда не был реален. Максим это знал, но чувства, которые он испытывал и физические проявления его тела в реальности, доказывали обратное. Сейчас он ощущал умиротворение. Густые хлопья снега что падали на его лицо, уже давно перестали таять.
Его глаза были закрыты, и сердце не трепетало в груди, возможно, он даже не дышал…
Как глупо, что раньше он боялся. За гранью нет страха, лишь покой.
Перед ним опять возникло видение. Маленький Максим сидел у мамы на коленях, перед ними стоял мольберт, на нём пустой холст. Комната была залита солнечным светом. Малыш водил кисточкой по холсту, и мама помогала ему делать размашистые мазки. Она держала его неуверенную пухлую кисть и управляла его действиями. Максим смеялся, а мама улыбалась.
– Вот так.
– она провела линию.
– Смотри, как хорошо у тебя выходит.
Опустила кисточку в алую краску.
Они рисовали дерево. Старый дуб с белыми раскидистыми ветвями, с кроваво-красной
С каждым мазком дерево становилось более реально и Максиму стало казаться, что он слышит шелест листьев и скрип крон.
Ещё одна линия и ещё слой краски. Кора дуба, словно белая плоть, ветви его вены, а листья кровь.
И он смотрел во все глаза в глубину древа, туда где билось янтарное сердце.
Капля чёрной краски упала на холст и по дереву расползлась клякса. Взрослый Максим наблюдал за сценой со стороны.
Мама и маленький Макс не двигались они замерли, как кадр из фильма поставленный на паузу.
Парень не отрывал взгляд от картины, почему-то этот дуб казался ему знакомым, настоящим, живым.
Чёрная краска тем временем заполнила почти весь ствол и свет сердца из янтаря стал едва различим. Что-то укололо Максима в грудь. Он отодвинул ворот футболки. Точно такое же масляное пятно расползлось по его груди.
Макс отступил на шаг, он дотронулся до кожи и его пальцы покрыла жидкая тьма.
– Никогда не сдавайся.
– Твоя воля должна быть сильна.
Максим крутился вокруг, пытаясь отыскать источник голоса.
Теперь не только холст стал чёрным. Тьма поглотила всё пространство. Солнечный свет померк, потолок и стены комнаты прожгло насквозь, они почернели, как обугленный лист бумаги.
Взрослый Максим от страха ухватился за плечо матери. Его ладонь неожиданно провалилась в пустоту, мама вместе с маленьким Максом рассыпались в прах. У Парня подкосились ноги.
– Глупый мальчик, смерть — это не покой, смерть — это конец всему.
Он закрыл уши руками и закричал что было сил.
Впервые в жизни он дал свободу клокочущей силе таящейся в нём с рождения.
Огонь вырвался наружу и опалил всё вокруг. Максим горел, но не чувствовал боли и когда его жар сошёл на нет ,он открыл глаза.
Дед сидел рядом с его кроватью, низко склонив голову. Он держал внука за руку. Макс хотел сделать глубокий вдох, но что-то тяжёлое давило сверху. Парень перевёл затуманенный взгляд на грудь и увидел лежащего на себе кота. Сил орать и дёргаться у Максима не было, поэтому он промычал нечто нечленораздельное. Кот поднял огромную башку с когтистых лап и уставился на Макса.
– Хвала богам, ты очнулся.
– дед сжал кисть внука. Под глазами старика залегли тени. Да и голос его отдавал хрипотцой.
Максим хотел что-то сказать, но язык его не слушался. Понадобилось время чтобы он смог овладеть нормальной речью. Во рту пересохло.
Дед приподнял голову внука и поднёс к его рту чарку с жутко пахнущим отваром.
Максим выпил, даже не поморщился.
– Какую же глупость я совершил. Я хотел лишь отгородить тебя от правды, и чуть не погубил.
– Я не помню что… Произошло.
– промямлил Макс. Теперь он не знал отчего ему тяжело говорить от слабости или от тяжести кота, который продолжал сидеть на его груди.
– Тебя отравили. Но не обычным ядом.
– Я не понимаю.
– С кем ты общался в деревне?
Максим не мог вспомнить всех, с кем ему удалось перекинуться парой слов. Он рассказал про двух старушек, но дед не заострил на них внимания, а вот рассказ про странную женщину у почты его обеспокоил.
– Понятно.
– Но я ничего не брал у неё.- старик поднялся со стула.
– Максим, я думаю ты заметил ,у нас есть с тобой нечто общее. Скажем, так особенное чутьё и способность видеть некоторые вещи другим недоступные. Я до последнего надеялся что ты не унаследовал моего проклятия, но когда заглянул в твои глаза…