Янтарный свет: …Имеет…

Вишневский Сергей Викторович

– Уверен, – кивнул клирик.

– Как интересно, – расплылся в улыбке дознаватель и снова принялся делать пометки в документах. – Вы знаете, что между одаренным Ари и ведьмой Нами была связь как между мужчиной и женщиной?

– Не знаю такой ведьмы.

– Ёрничаете? – хмыкнул в ответ мужчина. – Хорошо. Пусть будет просто Нами.

– Да. Знал.

– Знаете ли вы, что он при этом не умер и никоим образом не пострадал от её прикосновений?

– Да.

– Замечательно, – с улыбкой принялся чиркать пером мужчина. – При каких обстоятельствах

в степи произошел массовый выброс тьмы от ведьмы, именуемой Нами?

– Не знаю такой ведьмы.

Дознаватель заулыбался еще сильнее.

– Как произошел выброс? Какой ритуал она готовила?

– Ритуала не было. Я попросил прочитать её молитву из псалтиря.

– То есть вы утверждаете, что тот выброс произошел из-за того, что эта особа решила прочитать молитву?

– Да.

– Что у неё было в руках?

– Только псалтирь.

– Во что была одета?

– Походное закрытое одеяние бедуинов.

– Что было при ней?

– Ничего. Только псалтирь и одежда.

Мужчина повертел пером, задумчиво глядя на лист, пару секунд выждал и отложил лист в сторону.

– Ну и последнее. Кто отдал приказ на убийство барона Него?

В этот момент дверь открылась, и на пороге показался Цэк. Он мрачно обвел взглядом камеру и остановил взгляд на дознавателе.

– Я его забираю, – безапелляционным тоном произнес он.

– Допрос не закончен… – попытался было возразить тот, но оборвал свою речь под гневным взглядом главы ордена.

Тот подошел к столу и положил на него свиток с печатью.

– Распоряжение главы инквизиции, заверенное патриархом.

Мужчина недовольно взял в руки документ, развернул его и вчитался в написанное. Закончив с текстом, он внимательно рассмотрел росписи и печати, только после этого, сморщившись, вернул документ.

– Если так решил патриарх, то…

Цэк взглянул на Снека и кивнул в сторону выхода. Тот поднялся, но дознаватель встрепенулся.

– Постойте. Могу я задать последний вопрос?

– Допрос окончен, – отрезал глава ордена.

– Всего один вопрос, – расплылся в улыбке мужчина.

Цэк взглянул на подчиненного. Тот молча кивнул.

– Скажите, с какой целью вы постоянно пытались усилить отряд? Вы разве не справлялись? Или целью этого… было что-то другое?

– Можешь не отвечать, – произнёс глава Янтарного ордена.

– Каждый раз, когда мы попадали на задание… каждый раз вокруг нас гибли люди. Много людей, и всё дело висело на волоске. Каждый раз мы чудом справлялись, но люди гибли. Наша паства, верующая в свет и Единого, гибла, и мы ничего не могли поделать. Как бы не старались. Каждый раз казалось, что ещё немного, совсем чуть-чуть, и мы бы справились, уберегли от гибели. Если были бы чуточку сильнее, если бы прибыли чуть-чуть пораньше. Но… Каждый раз нам немного не хватало. Именно для того, чтобы в следующий раз справиться, чтобы как можно меньше людей погибло, мы и старались усилить отряд.

Снек горько вздохнул, глядя на кислую мину дознавателя,

ожидавшего совершенно другой ответ. Его бы устроил и отказ отвечать, но тут ответ портил все карты.

– Спасибо за ответ, – произнёс он, сгребая бумаги со стола. – И больше вас не задерживаю.

* * *

– Может, расскажешь, что произошло? – спросил Снек, идя рядом с Цэком. – Я, конечно, рад, что за нас ходатайствовал сам патриарх, но все же. Такого просто так не делают.

– Пришлось многим поступиться, – мрачно ответил глава ордена. – очень многим. У ордена большие проблемы.

– Они всегда у нас были, – пожал плечами клирик. – Одна смертность в отрядах чего стоит.

– Есть кое-что похуже смертности, – вздохнул Цэк и сменил тему: – Решением совета ты и Гош получаете выговор.

– Просто выговор?

– Тебе – да, а Гошу еще и десяток плетей выписали.

– А ему за что?

– А ты не заметил на лице дознавателя?

– Что?

– Он ему нос сломал и правую скулу. От лица одну кашу оставил.

– Я думал, нос с горбинкой – это у него от рождения…

– Нет. Не с рождения.

– А послушники? Что с ними будет?

– Им допрос устроили без комнаты с «Узами правды». Занимались пыточники.

Теперь уже и Снек помрачнел.

– С Руди твоим… не знаю, что он там сделал, но… Его не пытали. Я пытался навести справки, что он сделал, но мне удалось узнать только то, что половина стражи подземелий должна ему денег.

– Ари? Нами?

– Ведьму пытались пытать, но она столько тьмы вывалила, что в то крыло до сих пор никто не заходил. Клирики начинают задыхаться от тьмы. Даже инквизиторы разводят руками. Собирают большой очищающий молебен.

– Ари?

– Ари… по нему ничего не знаю, но говорят… Говорят, что его сильно поломали.

Снек вздохнул и потёр руками лицо.

– Одаренного светом пытать… Я бы принял то, что его пытали темные. Принял бы, что это был бы какой-нибудь дворянин, но… Как теперь ему объяснить, что церковь заботится о людях? Что я ему скажу? Тебе ломали пальцы, потому что церковь заботится о тебе и людях?

– Не нагоняй, – буркнул Цэк.

– Как не нагонять? Как? Все те ублюдки, что убивали светом ради забавы. Все эти выродки, что с удовольствием резали людей, наплевав на законы, они ведь не с неба упали. Это мы, люди, их такими сделали.

– Все всё прекрасно понимают, – продолжил Цэк. – Но ты прекрасно знаешь, что это политика. Большая власть – это жернова. А одаренный этот – всего лишь зернышко. Перемололо и крутится дальше. Человека сломало, а церковь будет функционировать. Молитвы в церквях так же будут читать. Так же будут почитать Единого.

– А когда придёт беда? Что тогда?

Цэк остановился, положил руку на плечо подчиненного и наполнил её светом.

– Ничего не будет. Так же будут умирать. Мы так же будем нестись туда сломя голову и пытаться спасти хоть кого-то. Все будет так, как было раньше… почти.