Янычар
Шрифт:
– Кто помнит, тут выход из метро слева или справа? – спросил Янычар.
– Да тут везде выходы, по всей площади. И еще в «Детском мире». И дальше, на Кузнецком… – Голос Сергея явственно дрожал, скорее от страха, чем от возбуждения. – Не стоит здесь задерживаться…
Площадь была заполнена машинами, перед зданием ФСБ стояли два бэтээра. Давно стояли, колес не было, стволы смотрели куда-то вниз, на мостовую. Краска на стволах пулеметов сгорела, стреляли, видимо, долго. Чернело несколько обгоревших остовов, но само здание выглядело
Танк приглушил двигатель, командир по пояс высунулся из башни и крикнул Янычару, спрашивая, куда двигаться дальше.
– Через клумбу – дальше влево, по Большой Лубянке! – крикнул в ответ Янычар.
Танк раздвинул легковушки и проехал через клумбу. БМП двинулись следом.
– Внимание, в колонне! – прогремело вдруг от здания ФСБ. – Немедленно остановитесь!
Кричали через мегафон, не заботясь, что громкий голос может привлечь мутантов. В голосе явственно звучали радость и какое-то облегчение.
Их можно понять, подумал Янычар. Они надеялись на помощь, им показалось, что помощь пришла. Показалось.
Дверь в здании приоткрылась, выпуская наружу трех офицеров.
– Мы не останавливаемся? – спросил Петруха с надеждой.
– Притормози. – Янычар спрыгнул с БМП и быстрым шагом направился к офицерам навстречу.
Старший был в звании полковника, его сопровождали лейтенант и капитан. Все три были вооружены АКС-74у, оружием, как сразу оценил Янычар, для борьбы с уродами совершенно недостаточным.
– Вы должны нас забрать! – не здороваясь, выкрикнул полковник. – Это приказ. У нас во дворе грузовик и два автобуса. Вы должны сопроводить нас за город…
– Добрый день, – сказал Янычар. – Вы ничего не напутали? Я никому ничего не должен…
Полковник растерянно оглянулся на капитана, тот поправил ремень автомата на плече, но ничего не сказал. Ветер нес по площади клубы черного дыма и клочки обгорелой бумаги. Воняло горелой плотью.
За окнами в здании – люди. Они ждут конца переговоров. И не исключено, что эти люди готовы стрелять, если что-то пойдет не так. Достаточно будет одного пулемета, чтобы счистить бойцов с брони, когда БМП пойдут на Большую Лубянку. И стрельба по окнам ничего не даст: окон в здании много, за каким именно притаился пулеметчик или даже человек с гранатометом – не поймешь.
Тучи потихоньку затягивали небо.
Черт-черт-черт…
– Ладно, – сказал Янычар. – Мы останавливаемся напротив выездных ворот. Как только вы их открываете – мы начинаем движение. Вы присоединяетесь к нам…
– Замыкающей должна идти боевая машина пехоты, – быстро сказал полковник. – У нас в грузовике архивы, совершенно секретная документация.
– Что вы говорите!? – изумился Янычар. – Совершенно секретная! Ладно, как скажете, я предупрежу экипажи. Сколько вам нужно времени на все?
– Полчаса, – полковник мотнул головой. – Минимум – двадцать
– Пятнадцать, – сказал Янычар. – И советую поторопиться – дождь может пойти в любой момент.
– Хорошо, пятнадцать, – кивнул полковник, – лейтенант Стопарев останется с вами, чтобы обеспечивать связь.
– Ладно, пусть остается. Но – пятнадцать минут.
Полковник с капитаном рысью побежали к зданию, лейтенант с тоской во взгляде посмотрел им вслед.
– Кто там у вас? – как бы между прочим спросил Янычар у лейтенанта.
– Дежурная смена, аппаратчики. Не успели эвакуироваться, нас прислали за бумагами, а тут грянуло… У вас закурить не найдется? – спросил лейтенант.
– Держи, – Янычар достал из кармана последнюю сигару, протянул ее Стопареву. – Огонь есть?
– Есть.
– А, понял. Горячее сердце. Ты тогда беги к танку, передай, чтобы пока расчищал, насколько сможет, дорогу от площади и дальше по улице. Но чтобы далеко не уезжал. Справишься, лейтенант?
Стопарев побежал к танку.
Янычар махнул рукой – БМП пересекли клумбу, остановились возле него.
– Задача ясна? – спросил Янычар, быстро проинструктировав бойцов. – Или кто-то хочет спасать фээсбэшников?
– Дураков нет, – ответил за всех Петруха. – Как скажешь, начальник!
– Вот и славно. Ты мне мою пушку передай, – попросил Янычар Петруху, тот исчез в люке, потом выглянул снова, протягивая юаровское ружье.
– По машинам, – скомандовал Янычар.
Обе БМП стояли напротив ворот, когда створки медленно разошлись в сторону. Полковник почти не соврал, на все у него ушло семнадцать с половиной минут.
В проеме ворот появился автобус.
БМП развернули башни, и две тридцатимиллиметровые автоматические пушки открыли огонь. Снаряды, разбив лобовое стекло автобуса, влетали в салон, рвались внутри, разрывая в клочья метал, пластик и человеческую плоть. Ударили пулеметы, полосуя пытающихся бежать людей.
Ровно полторы минуты ада, потом танк и БМП двинулись по улице, оставляя за собой огонь и дым.
Лейтенант Стопарев, сидевший на броне второй БМП, что-то начал кричать, схватился за автомат – его столкнули с машины и расстреляли. Тело лейтенанта выгнулось и замерло.
– Такие дела, – сказал Янычар. – Такие на хрен дела…
Еще почти час они пробирались сквозь завалы машин на дороге. Потом пошел дождь.
Люди сидели на броне, напряженно вглядываясь в арки, подъезды и окна, сжимая в руках оружие и каждую секунду ожидая нападения. О расстрелянном фээсбэшном автобусе никто уже не вспоминал, это было давно, черт знает как давно. Сейчас куда важнее было то, нападут мутанты или нет.
– Скоро уже? – спросил кто-то из солдат.
Нервы у всех были на пределе, улицы казались бесконечными, каждая тень в выбитом окне была угрозой. А ветер, завывавший в опустевших и выгоревших домах, звучал как вопль атакующих мутантов.