Японцы «на рубежах»
Шрифт:
Иметь хорошо обеспеченный тыл—дом и семью, в которой денно и нощно хлопотала бы заботливая, снисходительная жена,— это мечта, которую вынашивает каждый японец. Но далеко не каждому удается к ней приблизиться. На пути к мечте долгие нелегкие годы борьбы за существование, бесконечная череда дней без домашнего очага, в тоске по тому, что японцы называют «офукуро адзи» — вкус пищи родного материнского дома.
Кризис 1974—1975 годов сделал этот путь к «своему дому» еще более долгим и трудным. В обстановке, позволившей предпринимателям выдвинуть жесткую альтернативу— либо рост заработной платы, либо работа; либо соглашайтесь на «самоарест» заработка (фактически это означает отставание роста заработной платы от роста цен), либо вы окажетесь на улице,—рабочими -служащим не оставалось иного выхода, как пойти на уступки. И это понятно: неуклонный рост безработицы служил для занятых достаточно убедительным предостережением. В результате японским монополиям удалось пережить кризис, не
«Японский опыт», естественно, не мог не привлечь внимания западных конкурентов. Во-первых, подобное «.единодушие наций» перед лицом экономических трудностей оборачивается для соперников Японии поражением на мировых рынках вследствие усиления конкурентоспособности более дешевых японских товаров. Во-вторых, возник вопрос: нельзя ли использовать опыт соперника в борьбе против собственных трудящихся? Началось пристальное изучение методов управления в Японии: крупные компании Западной Европы, и прежде всего США, одна за другой направляли туда свои группы экспертов. В результате ознакомления с положением на японских предприятиях было сделано немало противоречивых выводов, а в печати появилось немало интересных работ. В целом же можно отметить: американский бизнес смог позаимствовать у своего «младшего партнера» значительно больше «эффективных методов», чем, например, западногерманский. И прежде всего потому, что западногерманские трудящиеся более сплоченные, чем американские. Это подтвердили и специалисты из ФРГ: «японский опыт хорош для японцев», для западногерманских трудящихся он означал бы серьезный шаг назад в сфере социально-экономических завоеваний. В этом и заключается, по существу, ответ на вопрос: что означает превращение японского труженика в «человека предприятия».
Один американский журналист, посетивший недавно предприятия японского автомобилестроения «Тоёта», пришел к следующему умозаключению: крупные японские компании обволакивают занятых на их заводах рабочих коконом гарантированного найма и социального обеспечения. Ассоциация не случайна: «Город Тоёта» с населением 290 тысяч человек находится в центре Японии, на месте, где в прошлом были поселения, занимавшихся выращиванием шелковичного червя.
Больше всего к сотрудничеству с компанией «Тоёта» привлекает японских рабочих и служащих возможность получения недорогого и достаточно удобного жилья, одной из несбыточных надежд среднего японца. Вновь поступившие на работу, а также неженатые рабочие и служащие получают обычно комнату в общежитии на 19 тысяч мест, которая обходится им в полторы тысячи иен в месяц. Молодожены, как правило, снимают одну из 4500 принадлежащих компании квартир. Кроме того, компания субсидирует 50 процентов стоимости питания рабочих и служащих. Семейным рабочим, проработавшим на заводе «Тоёта» несколько лет (не менее десяти), разрешается взять ссуду, чтобы купить небольшой дом — сборный дом той же компании «Тоёта».
На предприятиях компании «Тоёта» введена 40-ча-совая рабочая неделя. Сотрудники имеют довольно высокую по японским стандартам заработную плату. В жилом поселке компании по сниженным ценам можно приобрести продукты питания, одежду и другие товары первой необходимости. При компании есть больница на 403 койки, где работают 23 врача. Подобного рода больницы в Японии — редкость, ими гордятся не более десяти самых крупных японских предприятий. Выйдя, к примеру, из больницы с новорожденным — еще одним потенциальным работником компании «Тоёта», молодая мать может нанять, но всего лишь на неделю, домработницу. Компания «Тоёта» поможет ей в этом за счет средств из специального семейного фонда, который был создан в 1981 году и составил 4,5 миллиарда иен. Лично компания внесла 3,5 миллиарда иен,- один миллиард — вклады рабочих и профсоюза компании.
«Тоёта» создает возможности для отдыха своим рабочим и служащим: построено несколько горных и морских домов отдыха. Существует большое число различного рода спортивных комплексов. Иными словами, делается все, чтобы работники могли «расслабиться». А необходимость в таком «расслаблении», как мы увидим, действительно существует.
В интервью, данном американскому журналисту, представлявший руководство компании «Тоёта» заведующий отделом по связи с общественностью Я. Сасаки с гордостью заметил: текучесть кадров на нашем конвейере составляет всего лишь 3—4 процента в год, почти все инженеры и служащие старших звеньев работают в компании до выхода на пенсию.
Таким образом, все расходы предпринимателей по обеспечению интересов «единой семьи» полностью окупаются. Ведь фактически каждый работник, став новым членом одного из десятка наиболее благосостоятельных «семейств» японского производства, продает не только тело, но и душу. Недаром тот же Сасаки упорно подчеркивал «добровольную» готовность большинства занятых на предприятии рабочих и служащих приспосабливаться к некоторым «неприятным факторам». Речь идет ни больше ни меньше, Как о праве руководства, во-первых, по своему усмотрению переставлять работников предприятия на любую производственную операцию (каждым рабочим обычно осваиваются все операции, что позволяет администрации гибко маневрировать, обеспечивая интересы предпринимателей в сложных экономических ситуациях);
Однако перечисленные права начальства и соответственно обязанности работников японского предприятия этим отнюдь не ограничиваются. Существует еще одно, негласное, право: лишать рабочих и служащих возможности бороться за свои собственные интересы и права. Этому и служит японский «профсоюз предприятия», недаром получивший среди своих рядовых членов название «профсоюз администрации».
Столкнувшись со все более жесткой позицией предпринимателей, японские трудящиеся в последние годы испытывают глубокое разочарование — утратив веру в реальность роста благосостояния в условиях «сотрудничества» с капиталом и одновременно — в способность «профсоюза предприятия», призванного как будто отстаивать интересы трудящихся, не только добиваться хотя бы некоторого улучшения жизненных условий рабочих и служащих, но даже просто отстаивать уже завоеванные позиции. Не случайно в Японии много пишут об отсутствии у молодых рабочих какого-либо желания вступать в профсоюзные объединения. В 1973 году во время опроса общественногб мнения, проведенного ведущей телекомпанией «Эн-Эйч-Кэй», на вопрос: «Предположим, что вы работник вновь созданной компании и не удовлетворены условиями работы. Что вы предпримете?» — молодые люди двадцати — двадцати четырех лет отвечали: «Мы создадим профсоюз и будем активно бороться за улучшение условий труда». Сейчас же абсолютное большинство демонстрирует полное недоверие к профсоюзам, поскольку они не в состоянии решать какие-либо вопросы в противовес курсу капитала.
Безусловно, в первую очередь речь идет о профсоюзах частных предприятий, руководство которых, выбранное самими предпринимателями и нередко спустя несколько лет «активной деятельности» включаемое ими в административный аппарат, прежде всего заинтересовано в укреплении репутации верных интересам «дела» — то есть интересам капитала. Профсоюзные организации государственных и муниципальных предприятий отличаются большей боевитостью. Недаром многие годы правящие силы пытаются всеми средствами ограничивать их деятельность. На это, по существу, направлен и широко обсуждаемый в стране проект так называемой «административной реформы»: в соответствии с проектом принято, в частности, решение о передаче частному капиталу государственных’ железных дорог и средств сообщения. Это означает попытку подорвать позиции крупнейшего профцентра страны Сохио, который многие годы стоял во главе ожесточенных классовых битв японских трудящихся: ведь большинство профсоюзов, входящих в Сохио,— это профсоюзы государственных и муниципальных предприятий.
Все это лишь часть широкого наступления правящих- сил Японии на жизненные интересы трудового народа. В своем стремлении расколоть массовое движение трудящихся и ослабить прогрессивный лагерь страны они неуклонно сжимают тиски вокруг каждого рабочего человека, взваливают на его плечи все большее бремя в виде растущих цен, налогов и коммунальных обложений, в виде все большей интенсификации труда, в форме дальнейшего сокращения государственных ассигнований на социальное обеспечение и, наконец, в виде угрозы безработицы. Всем этим правящие силы как бы заявляют: у тебя нет иного выхода, как только, подчинившись нашим правилам игры, стать «человеком предприятия».
Однако, как подчеркивают представители демократических сил, далеко зашедший процесс превращения японского труженика в «человека предприятия» еще не завершен. Последнее слово — за ним, и пусть поддержкой ему в борьбе за свои человеческие права будут славные традиции недавних битв, которые уже не раз приносили победу.
РОБОТ, МОНОПОЛИИ И ЭКСПАНСИЯ
В литературе и прессе уже не один десяток лет обсуждается ставшая сейчас злободневной проблема «робота». На первых порах поражавшие читателя удивительными возможностями искусственных созданий писатели-фантасты постепенно уводили его в ином направлении: робот представал уже не столь увлекательным и безобидным. Его стали бояться —и не как непослушного, нередко выходящего из повиновения слугу, а как грозного (в силу прочности материала) и жестокого (в силу бездушности) «хозяина».