Яркан звездного паука
Шрифт:
– Я поймаю тебе малька, - пообещал Дымов, подставляя тело солнцу.
–
Я даже поймаю тебе большую сочную рыбу, если ты расскажешь мне о внуках Звездного Паука.
– Они уже пришли, - сообщил Кр-хи.
– Они завязали три узелка и начали плести боевую паутину. Когда они сплетут паутину, солнце будет в коконе. Ему будет очень тесно в нем, оно будет биться, и стараться выбраться. Но паутина будет прочной и тогда солнце распухнет. Оно станет большим и заберет в себя Яркан. Паукане не могут жить в огне. Мокрые не могут жить в огне. Даже колдуны не могут жить в
– Если они не улетят домой.
– Ты уже и нас хоронишь, - усмехнулся капитан.
– Но ты еще не сказал, где живет звездный Паук и откуда пришли его внуки.
Пауканин шумно встряхнулся.
– Вселенная за пределами Яркана похожа на паутину, - сказал он.
– В центре паутины в невидимом коконе живет Звездный Паук. Откуда придти его внукам? Но ты обещал мне большую сочную рыбу…
– Погоди, погоди, - остановил его Дымов.
– Будет тебе рыба. Так ты считаешь, что они пришли из центра Галактики? Но зачем? Для чего?
Пауканин качнулся на мохнатых лапах, принял молитвенную стойку и закрыл глаза.
– Тысячи лет каждый пауканин плетет свою родовую паутину, - сказал он.
– Почему колдуны никогда не интересовались, для чего мы ее плетем?
– Ну, это уже очевидно, - засмеялся капитан.
– Вы ведь даже в молитвах это произносите. Паутина кормит, паутина держит, паутина воспитывает, паутина поет. Пока жив последний паук, да не кончится в его железах слюна, чтобы ткать паутину. Зачем расспрашивать про очевидное?
– Тогда зачем ты спрашиваешь про родовую паутину Звездного Паука?
– спросил Кр-хи.
– Единственное ее отличие от нашей - она значительно больше. Хватит, Дымов! Я хочу сочную рыбу!
Капитан Дымов встал, нащупывая в боковом кармане антиграв.
– Колдун сказал, колдун сделал, - засмеялся он.
Глаза пауканина покраснели.
– Плохой колдун - плохой друг,
– довольно проскрежетал он.
– Глупый выберет плохого колдуна. Глупый колдун не думает о животе. Глупый колдун всегда старается набить голову. Кр-хи умный. У него умный колдун. Потому Кр-хи сейчас будет есть сочную рыбу.
– Подхалим, - проворчал Дымов.
– Только скажи мне еще одно: почему ты думаешь, что Вселенная похожа на вашу овальную паутину?
– Кр-хи ошибся, - пауканин почесал брюшко.
– Ты тоже думаешь, как набить голову. Когда ты сыт, хочется тебе искать добычу?
– Не хочется, - признался Дымов.
– А когда ты узнаешь что-то новое, тебе хочется узнать еще?
– Обязательно.
– Тогда ты должен понимать, - важно сказал Кр-хи.
– В знаниях сытости не бывает. Много знать - значит быть печальным, потому что понимаешь, всего знать нельзя.
– Екклезиаст!
– восхитился капитан Дымов.
– Новое имя, - удивленно отметил Кр-хи.
– Это обидное имя? Колдун меня плохо назвал?
– Так звали земного философа, - смеясь, объяснил Дымов.
– Когда-то давно он сказал, что во многих знаниях есть много печалей.
Пауканин расцвел малиновыми пятнами - похоже, от удовольствия.
– Очень рад, - сказал
– Я думал, колдуны только и задают вопросы.
Оказывается, среди них тоже бывают мудрецы.
– И все-таки, - повторил вопрос Дымов.
– Ты не ответил, Кр-хи!
– Все мы живем на паутине, - сказал Кр-хи.
– Только мы это уже поняли, а колдуны пока еще нет.
– Нет, братец, высокомерия у тебя на всю галактику хватит, - сказал капитан Дымов, высматривая стайку ихтиоров.
А к кому он еще мог обратиться на Яркане за свежей рыбой? В конце концов, не самому же ее ловить?
3
Над Сумеречью висела маленькая правильная луна.
С одной стороны она была ярко освещена, другой ее стороны лучи Солнца и Свет Земли не касались, поэтому с этой стороны луна казалась маленьким полумесяцем, словно над ноздреватой, испещренной кратерами поверхностью Луны повис ее маленький глобус. К лунной копии стягивались правильными светящимися трубами потоки микрокибов, которые по тем же световодам уходили вниз выполнять новые объемы запрограммированных работ.
Луна преображалась. На ней уже вырос промышленно-энергетический комплекс, а в Сумеречье сейчас стремительными темпами возводилась верфь, на которой предстояло монтироваться космическим кораблям. Земля в такой верфи нуждалась. Время одиночных героических экспедиций подходила к своему завершению, теперь в космос уходили флотилии, которые решали задачи непосильные одиночным кораблям.
Лунные поселения энергетиков и промышленников насчитывали уже восемь миллионов человек, и пока еще всем из них на Луне работы хватало, ведь Луна была центром космической индустрии, и именно с лунной орбиты уходили в Дальний космос космические корабли. Луна давала Земле энергию, и это тоже было немаловажным, теперь уже каждый понимал, что энергия - это средство достижения новых высот.
Глаза Нейла Армстронга блестели живо и молодо, его можно было понять - тот, кто прожил долгие годы в напряженной космической работе, не мог не радоваться встрече с пространством.
До старта корабля оставалось еще около двух часов, и Нейл решил прогуляться по лунному плоскогорью. Кратеры и цирки, которые на этом участке луны громоздились едва ли друг на друге, напоминали Армстронгу его молодость. Старик шел уверенно и даже рискнул перепрыгнуть через пару широких расщелин, вызвав неодобрительные взгляды Брызгина, который, однако, против этих вольных экспериментов старого астронавта не протестовал - понимал, что тем движет.
Земля висела по левую сторону дымным голубоватым шаром. Звезд вокруг нее не было видно, а алые и зеленые горошины многоцелевых автоматических спутников, повисших на гелиоцентрических орбитах, за звезды принимать было просто неудобно - все-таки не туристы гуляли, а старожилы открытого космоса.
Прогулочным шагом дошли до обелиска, поставленного на месте высадки на Луне первых людей. Нейл Армстронг с некоторой неловкостью прочел на обелиске свои имя и фамилию, хотя ежу было понятно, что надпись на обелиске касалась однофамильца и тезки.