Яркая Искра забытой любви
Шрифт:
— Он тебя пугает? — Спрашивает отец, поднимаясь за очередной порцией кофе, — или отвращает?
— Нет, — пришлось ответить честно. Ложь отец за километр чует, проверенно. — Но я на него зла! И обижена! И не хочу быть батарейкой для демона!
— При маме такое не ляпни, только, — усмехается он и наполняет нам кружки свежей порцией бодрящего напитка.
— Типа, она не понимает, — фыркаю я.
— Ну, понимать, это одно. А слышать, в укор своего самолюбия — совсем другое. Поверь, мать твоя та еще гадюка бывает. Ядовитая до спазмов мозга.
— Ладно. Так вот, я не хочу такой унизительной роли.
— Детка, кажется, ты всё неправильно себе нарисовала в своём воображение. Откуда такие глупости?
— Ну…, - растеряла я свою уверенность, — мне так кажется, — пожимаю плечами.
— Разве, похоже, что мама несчастна со мной? Что она подавлена?
— Пап, ну блин, сравнил! У вас любовь, это другое! А у нас обязанность, получается…
Вот, честно, некрасиво так ржать с собственной дочери. А он даже не смеялся, а именно, что ржал. Так и комплекс неполноценности можно себе заработать. Чувствую себя полной дурой. Вспылила. Обиделась. Поднялась из-за стола, собираясь уйти.
— Стой, — всё еще посмеиваясь, остановил меня он, — ты не дослушала про своё наказание. Поступаешь на работу к Алексу. Он только пытается организовать грамотно работу своего Круга. И помощь ему будет полезна.
— У него же должно быть куча всяких тварей! — Злюсь я. — Ты обещал меня не сливать без моего согласия.
— Во-первых, я и не сливаю. Я отправляю тебя работать экономистом, ну, возможно, он тебя до секретарши разжалует или до помощницы повысит. Сами разбирайтесь.
— Зачем ему человек? — Топаю в сердцах ножкой.
— У меня много людей работает, — парирует папа. — Больше, чем одаренных магией, даже. Именно они делают мне деньги. И это не столько Алексу надо, сколько тебе. Посмотришь, какой он. Узнаешь его, вспомнишь. Может, что и поймёшь?
— Влюблюсь, да? Ты хочешь, чтоб я влюбилась? Такой план?
— Нет, Жасмина, плана нет. Есть прямой приказ разгневанного отца, отбывать наказание под патронажем у Алекса.
— Тиран! — Зарычала я и убежала из кухни, оставляя, почему-то всё еще потешающегося надо мной, отца наедине с двумя полными кружками кофе. — Деспот! Предатель! — Заорала, я уже из гостиной так, чтоб он точно услышал. — Сами еще пожалеете! Черта с два у вас что-то получиться! Ничего у вас не получиться! Ничего…
Забежала в свою комнату и закрыла бесполезную дверь с такой силой, что штукатурка с потолка обсыпалась. Еще какое-то время металась из угла в угол, выдыхая проклятья, подобно огнедышащему дракону. А потом не выдержала, села прямо на пол и разрыдалась. Горько и отчаянно. Как загнанная жертва, лишенная возможности к маневрированию. Так бы, наверное, и ревела до потери сознания, не выведи меня из истерики ласковое поглаживание по голове.
— Уходи, — реву я. — Убирайся, Алекс! Не хочу тебя видеть! Никого не хочу видеть! — Кричу в сердцах и отталкиваю от себя молчаливо поджимающего губы демона. — Ничего у вас не получится! Ничего! Я не буду тебе батарейкой! Ищи другую послушную дуру! А я непослушная! Непокорная! Я…
— Ты, — прерывает мою пламенную речь Алекс, обнимая ладонями моё заплаканное лицо, — такая, какая мне нужна. Только такая, Искорка! Непослушная, вредная, гордая… Ты не робкий лучик, Жасмин, ты бенгальский огонь!
Я отрицательно покачала головой.
— Не сегодня, Алекс. Просто уйди.
И демон, недовольно сверкнув тьмой в зеленых глазах, отпускает меня и уходит. Оставив после себя привкус разочарования и пустоты в груди.
— Rise and shine, Искорка! — В мой, затуманенный сном, мозг похоронным набатом вторгся жизнерадостный возглас демона. Вчерашний день мы провели врозь. После моей истерики, устроенной еще утром, меня никто не трогал, и я смогла полностью насладиться своим одиночеством и обижульками. Посвятив целый день рефлексии, размышлениям и периодическим вспышкам агрессии, я установила слабый, но мир внутри себя, надеясь, что никто не вторгнется в моё личное пространство ближайшее время и не разрушит такой шаткий мир внутри меня, с таким трудом достигнутым. К вечеру, мой внутренний мир затребовал не только духовного равновесия, но и пищу более грубую, пиццу, например. Но не выходить же на семейный ужин, когда все собрались и только и ждут, что я сдамся без боя, проиграв голоду. Демонята пару ра пытались вторгнуться ко мне, но я была ужас, как не в настроение играть с малыми, потому притворилась мёртвой и братья ко мне перестали ломиться.
Голод всё нарастал, настроение еще больше портилось, а запасы печенек и шоколада в письменном столе закончились. Спать легла голодная, как дворовый пёс и злая, как раненный буйвол. Думала, проснусь пораньше и сбегаю поем, пока все спят. Но, судя по тому, что меня разбудил мой во всём идеальный, но кошмар, завтрак свой, я успешно проспала. Не выдержала и взревела мученически, уткнувшись моськой в подушку. А что бы мой ответ Алексу был еще понятней, для пущей убедительности еще и одеялом сверху накрылась.
— Твоя жизнерадостность меня бесит, — простонала я, затягивая в пододеяльное укрытие босую пятку, которую гад успел щекотнуть, чем разозлил меня еще больше. Нельзя же человека спросонья так жестоко и громко кантовать! — Иди, растрать свою избыточную радость, потом придешь, поплачем вместе!
— Ну и язва же ты, — усмехается мой мучитель. — Но не старайся, я тебя буду и вредную любить!
— Я сейчас просто уписаюсь от радости, — огрызаюсь я, поплотнее кутаясь в тёплый кокон. — Дай поспать, изверг!
— Ну, нееет! — Смеется демон и стягивает с меня одеяло. Я вцепилась мёртвой хваткой, еще и между ног зажала, что б точно не смог оторвать у меня ни куска укрытия. — Жасмина, у меня нет времени сегодня на долгие уговоры, у меня куча дел!
— Ну, так иди в свою кучу, — рычу я. Гад сильнее и я явно проигрываю борьбу а одеяло, приходится держаться а кровать почти зубами. — Я тут при чем?
— Как это причём?! — Возмущается Алекс и одним резким рывком, выдирает одеяло. Поскольку я была в него по максимуму завёрнута, то такой бесцеремонный жест меня буквально вытрусил из тепла, словно пылинку. Я подобралась на кровати и прикрылась подушкой. — Кирилл навязал мне тебя быть моей помощницей. Понятия не имею, чем ты можешь мне помочь, — с сомнением осмотрел мой растрепанный вид демон и честно признался, — Я бы даже сказал, будешь сковывать мне руки, но нам обоим придется его слушаться.