Ярл
Шрифт:
– Видишь, как легко и просто ключевские используют общие вещи и предметы, быстро договариваются и вообще отлично работают сообща. Знаешь, почему? Потому что каждый из них –каждый – может завтра выйти за частокол и умереть в двух шагах от дома. Но при этом деревня уцелеет. Соседи разберут по себе детей и будут любить как родных, престарелую бабушку тоже найдётся, кому опекать. Здесь нет чужих, любая попытка провести границы между людьми – это коллективный шаг на тот свет, просто не хватит ресурсов выжить.
Я прервался, чтобы сделать вдох.
– Но это работает только потому, что вокруг – Шрам. Убери его –
Баронетта задумалась. Минуты через две неохотно кивнула.
– Ты как всегда прав, Арн, – Пэр подняла на меня взгляд и я вдруг понял, что она серьёзно расстроилась. – Получается… получается, мы, люди, можем достичь чего-то… чего-то такого– только из-под палки?
Вот нифига девушку приложило. Ещё немного – и я так её слёзы увижу. Вот уж не ожидал от циничной и расчётливой красотки такого… прямо-таки махрового идеализма!
– Ну почему – “только”, – нарочито-наигранно подмигнул ей я. – Если есть противовес “палке”, скажем, “булка” – то ещё лучше выходит. Кстати, поздравляю, ты только что сама заново открыла принципы положительной и отрицательной мотивации, про которые я тебе рассказывал три года назад… ну а теперь-то что?!
– Я рядом с тобой до сих пор себя словно малолетняя дурочка ощущаю. Мало того, что ты столько знаешь, ты ещё и видишь любую ситуацию насквозь… – с глазами на мокром месте через силу улыбнулась она мне.
– Вот уж нет, – я притянул девушку к себе, прижал к себе – и красавица уткнулась мне носом в плечо. Дальше пришлось увещевать, поглаживая свободной рукой золотистую макушку. – Поверь мне, я знаю очень мало. И, вот честно, мог бы вернуться в прошлое – постарался бы запомнить куда больше всяких полезных вещей.
– Мне бы тоже маму-магистра с республиканским образованием, – пробурчала мне в отворот безрукавки Милана. – Извини!
– Всё в порядке… – я заставил себя опустить на голову собеседницы ладонь и продолжил гладить. Чуть не спалился на ровном месте, попаданец хренов. – Если ты думаешь, что в Лиде со структурой общества всё хорошо, боюсь, мне придётся тебя огорчить – и там далеко не гладко.
Мягко говоря “не гладко”: уничтоженный институт семьи, социальная система, выталкивающая на самый верх эгоистов, ни в грош не ставящих кого-то кроме себя и поверх всего – откровенно фашистская идеология, придуманная Повелителями Жизни, теоретиками хреновыми, чтобы оправдать всё это. Здорово, правда?
– В нашем мире идеальных мест нет, – медленно повторил я и всё-таки решился озвучить то, к чему периодически возвращался в мыслях с момента первого посещения Рении. Дом, да. Но дом не может стоять в пустоте, а приткнуть его некуда – ни одно здешнее общество для моей разношерстной семьи не подойдёт. – Зато мы можем попытаться такое место создать...
Я
– ...С маленькой палкой, которой нельзя будет завладеть кому-то единолично и большими вкусными булками за правильные поступки, – слово “идеология” так и просилось на язык, но я всё-таки не выпустил его наружу. Там, где я родился, последние десятилетия идеологию объявили чем-то вредным и ненужным. И, надо признать, некоторые основания на то были.
Мила чуть отстранилась и промокнула уголки глаз откуда-то добытым кружевным платком. Никаких глупых вопросов, вроде “а меня позовёшь?” она задавать не стала. Правильно, куда ж я денусь-то… и верных людей не бывает много. Верных и хорошо мотивированных. Кстати, о мотивации.
– А пока тренируемся на замечательном учебном пособии, которое волей случая так удачно оказалось под нашим контролем.
– Ты – лучший! – коротко сказала мне блондинка, но от тона и последующего поцелуя меня буквально бросило в жар. Хорошо, что для разговора мы выбрали местечко вдали от чужих глаз и ушей. – Пойду прослежу, чтобы проблем не было!
Что ж. Осталось теперь только сдержать данное обещание… ещё одно. Чёрт. Что ж, тоже мотивация. Хороший менеджер должен уметь мотивировать всех, включая себя.
* * *
— Хсс!
Ну да, понимаю, кому угодно надоест, что его битый час перекатывают с боку на бок, заставляют вытягивать лапы, крылья и хвост, скребут чешую… впрочем, уже всё. Я поставил крылатого почтальона на лапы и взялся за контейнер с письмами. Следы от операционных разрезов не обнаруживались даже с лупой, рефлексы в норме, тестовый полёт с полной нагрузкой на полсотни кругов пройден – после чего я учинил повторный осмотр. Н-да, обжегшись на молоке начинаешь дуть на воду. Зато теперь я точно был уверен: долетит. Проблемных мест, пострадавших от давления Тьмы, в организме вестника физически не осталось — я их заменил. По сложности что-то вроде капитального ремонта радиоуправляемого автомобильчика, но не детской игрушки из пластика, а как настоящего – с двигателем внутреннего сгорания, подвеской из стальных пружин и прочего. Вроде и легче, чем с большой тачкой, но на самом деле нет. Что ж, лети, ящерка.
Ящерка не полетела, а довольно грациозно взбежала по бревенчатой стене, дырявя дерево коготками, и выбралась через полуприкрытое окно на стеклянную крышу лаборатории, и только там расправила крылья. И ещё несколько секунд раскачивалась на лапах, примериваясь к старту, прежде чем взлететь: нагрузить мне почтальона пришлось раза в три больше, чем обычно. Причём добрая треть бумаги пришлась на долю Миланы: это на словах она про крестьян манора Бертран говорила “сами справятся”, а на деле накатала едва ли не полкило ценных указаний, советов и рекомендаций. Ещё и семена гибрида полыни и местной лесной травы, хорошо растущей в тени деревьев, выклянчила.
Растительная гадость, надо признать, получилась у меня первостатейная: лучше даже к носу не подносить, от одного запаха начинает челюсти сводить. Соболь, которому выпала “почётная” обязанность ждать реакции травоядных тварей на выращенный магией посреди полянки “подарочек”, минут двадцать в красках и выразительных жестах показывал, как отреагировал на вкусняшку залётный винторогий сайгак. Хотя, думается мне, снайпер-два десятка всё-таки слегка приукрасил, компенсируя своё трехдневное сидение в кроне кедра в засаде. Ну что поделать, узнать результат нужно было из первых рук.