Ярл
Шрифт:
– Ну ты даёшь, – искренне восхитился я. В таких условиях – ещё и учиться… Я бы смог, конечно. Но то я – попаданец с базовым высшим образованием с Земли, и с каким-никаким, но жизненным опытом. Опять же, в современном мире о политике вещают из каждого утюга: и не захочешь – всё равно что-то услышишь и запомнишь. – Ты ведь мне всё это тоже не просто так сказала?
– Ошибка Церкви, на мой взгляд – пытаться подмять под себя Войско силой и хитростью, – кивнула мне дочь кузнеца. – Если… Нет, я уверена – ты справишься, и потому – когда Лид начнёт поставки ресурсов Рубежникам, у руководства
– Или клирики сдадут назад и сами предложат деньги и ресурсы – только чтобы Войско окончательно не легло под Лид, – договорил за неё я. – Но вот что-то мне подсказывает, что Светлые скорее удавятся сами. Ведь заплатить придётся не только за посредничество, но и отступные, за уже нанесённый ущерб.
– Если Белые не пойдут на договор – южане без проблем перемелют остатки сил Церкви, – пожала плечами рыцарь-маг. – Лучше потерять часть, чем потерять всё.
– Логично, – признал я. – Однако, голос разума уже один раз услышан не был. Будет ли он услышан теперь?
– Смотря из чьих уст будет звучать, – встретилась со мной взглядом Маша. – Обычного рыцаря, даже паладина, никто слушать не будет…
– А вот заслуженного идеолога, учёного клирика с хорошими связями в верхах – другое дело… – медленно проговорил я. – Если, конечно, он подготовится заранее, начнёт призывать одуматься тогда, когда другие ещё не видят неудачи... Кто предупреждён – тот вооружён. Ты уверена?
– Не до конца, – обхватив себя за плечи руками, зябко поёжилась девушка. – Но я очень, очень не хочу выбирать сторону конфликта в войне, где те, кем я восхищалась в детстве, будут убивать друг друга. Свет вообще не должен убивать людей!
Она помолчала, потом уже другим тоном добавила:
– Кроме того, отец Митчелл единственный, кто знает тебя лично. Знает, а потому поверит мне, когда я расскажу о переговорах, но не раскрою причин, почему у тебя выйдет уговорить Повелителей Жизни.
Тут настала моя очередь передёргивать плечами. Узнай церковники о ведьмах и роли, которую я им готовлю… Белые пройдут огнём и мечом по посёлкам зарубежников и вырежут всех подчистую, не разбирая пол и возраст. Хотя бы потому, что независимость от Шрама для республики – это качественный скачок и куча высвобожденных ресурсов.
– Ты права, – пытаясь не выдать дрожь голосом, признал я. – Попытаться сыграть на амбициях твоего куратора – лучший из возможных вариантов.
Мы помолчали, потому Маша вздохнула.
– Пойду собираться, что ли. До Горловины путь неблизкий был даже на Милке…
– Погоди, – остановил я её. – Возьми Вспышку. Мне всё равно придётся надолго застрять в Нессарии, чем она будет в стойле стоять и грустить – пусть тебе послужит. Заодно выданная тебе дорогая скоростная химера послужит хорошим подтверждением серьёзности и срочности переданной информации.
– Спасибо! – дочка кузнеца шагнула ко мне, я встал ей навстречу. Наши губы встретились… и тут в дверь номера постучали. Я переглянулся с соратницей – она кивнула, вставая чуть сбоку от входа – и открыл.
–
Девушки оглядели друг друга так, будто словно видят в первый раз, потом леди-рыцарь подбила рукой пряди своих волос и почему-то с превосходством улыбнулась.
– Я уже ухожу, можешь оставаться – обогнув подавшуюся в сторону баронетту, Светлая двинулась по коридору в сторону своей комнаты, элегантно покачивая бёдрами.
– Сильно, – как и я, аристократка проводила Машу. – А она… ладная. И ведь не скажешь, под доспехами-то…
Тут Пэр зачем-то помотала головой, словно пытаясь вытрясти оттуда неуместные сейчас мысли.
– Заходи, – предложил ей я и закрыл наконец за новой гостьей дверь. – Слушаю.
На самом деле, глядя на изящную красотку в, с позволения сказать, одежде, я понял, что говорить ну вот совсем не хочу. А хочу кое-чего другого. И это после стольких часов, проведенных с другой девушкой!
– Да я… – проигнорировала мой заинтересованный вид блонди, что с ней, на моей памяти, ещё ни разу не случалось. – В общем, я тебе не пара.
– Что? – “Ночная рубашка” продолжала действовать, туманя мозги, потому до меня даже не сразу дошёл смысл сказанного. А когда дошёл – тон ответа вышел какой-то наивно-обиженный. Содержание, правда, тоже было не на высоте: – Ты меня...бросить хочешь?!
Не то, чтобы я не слышал никогда в свой адрес этой фразы. Слышал, и в разных вариациях. “Нам надо расстаться”, “я тебе не подхожу”, “просто мы не созданы друг для друга”. Но последние четыре года заставили меня… слегка подзабыть печальную земную практику. И статистику, не менее печальную, что уж там. Леди управляющая на последнюю реплику ничего не ответила, только отвернулась… и не придумала ничего лучше, чем начать теребить в руках подол. Если бы не жесты и движения, которые ну вот совсем не вязались с таковыми у женщины, желающей любви прямо здесь и сейчас, я бы уже секс-провокаторшу завалил. И не факт, что на кровать – ковёр тут на полу тоже вполне себе мягкий...
Ладно.
Прочистить мозги воздействием на Печать, гормоны немного убавить и начать думать головой, а не… м-да. Ну, что ж. Вдох-выдох. Обидно, да. Но... С кем не бывает, в конец концов?
– Понимаю, что ты чувствуешь… – несмотря на то, что я решил думать головой, первая вырвавшаяся фраза оказалась мало того, что до нельзя шаблонной, так ещё и из списка “ни в коем случае не говорить обиженной женщине”. Итог закономерен:
– Нет, в том-то и дело, что не понимаешь!
Ой, всё.
– Когда на тебя этот паладин бросился, я думала – умру от страха на месте!
Теперь надо ждать, пока выговорится-выкричится, и только потом пытаться что-то...
– ...Ната тянет меня вниз, а я двинуться не могу! Ногой пошевелить, шагнуть. Словно к месту приросла!
Стоп, что?
– Наконец кое-как проковыляла до дверей, а там! Лужи крови, раненые валяются-стонут, Пересвет на тебя недоверчиво смотрит, а ты с этой Машей за руки держишься – и вы оба белеете всё сильнее. А Натане – хоть бы хны!