Ярмарка коррупции
Шрифт:
С лестничной площадки я заметил двоих констеблей, входящих в дом, с пистолетами наготове. Они едва успели взглянуть вверх, как я спрыгнул прямо на них, разметав в стороны, как кегли. Где-то неподалеку вскрикнула домовладелица, но я не обратил на это внимания, надеясь, что она не станет совершать никаких геройских поступков – например, бить меня по голове ковшиком.
Пока констебли не пришли в себя, я воспользовался их растерянностью и тем, что на них не было париков. Я схватил их за волосы и ударил головами друг о друга с такой силой,
Там вовсю лил холодный дождь, порывами налетал ледяной ветер. Погода была на моей стороне, поскольку вокруг ничего не было видно. Пистолетами я обзавелся, однако ливрея больше не могла служить мне прикрытием.
Я мог только надеяться, что следующий визит окажется более благоприятным, чем предыдущий. Во время процесса оба свидетеля, дававшие показания против меня, признались, что делали это за деньги, полученные от Артура Гростона, поэтому я решил послушать, что скажет он сам.
После своего ареста я попросил Элиаса разузнать все, что было возможно, через свои связи с юристами столицы. Несмотря на то, что он не был громилой и боялся иметь дело с людьми из низов, он поборол свои страхи и выяснил: никого не удивило, что нашлись свидетели, которые могли предоставить доказательства моей вины. Мы оба изумились, так как нелегко найти свидетелей того, чего не было. Напрашивался единственный вывод: они получали деньги. И я послал Элиаса проверить около дюжины известных поставщиков ложных свидетельских показаний.
Избранный мною метод был прост. Элиасу предстояло как бы озаботиться наймом свидетелей, которые дали бы показания в мою защиту. Мы исходили из того, что если кто-то из поставщиков уже заплатил свидетелям за показания против меня, он будет вынужден отказать нам, если не желает навлечь на свою голову гнев тех, кто его нанял. Из всех, к кому обращался Элиас, только Гростон ему отказал, так что стало ясно: Гростон-то нам и нужен.
Этот достойный муж держал неподалеку от Чик-лейн лавку канцелярских товаров, где продавались перья, бумага, записные книжки, а также сенсационные памфлеты и романы. Было очевидно, что основной доход приносила его побочная деятельность, которой он вовсе не скрывал. На окне его лавки красовалась вывеска «Показания».
Я приближался к лавке с осторожностью, не исключая того, что служащие таможенного ведомства могли предугадать этот мой шаг, хотя я давно понял, что тонкое искусство розыска подвластно не многим. Искусный охотник за ворами должен предугадывать движения своей добычи. Эти ребята могли действовать, только когда добыча уже загнана.
Внутри я нашел тесное, захламленное помещение с пыльными стопками бумаги. Пространство для посетителей было маленьким, не более десяти футов в длину и пяти в ширину, и отделялось от внутренних комнат прилавком.
Я знал Гростона в лицо, но мы не были знакомы. Он был моложе, чем обычно бывают владельцы
– Добрый день, – сказал он, не вставая из-за стола, где сидел с бокалом разбавленного красного вина. – Чем могу служить? Вас интересует товар материального или нематериального свойства?
– Мне нужны показания, – сказал я, – и, судя по надписи на окне, я могу приобрести их здесь.
– Да, конечно. Скажите, что вас беспокоит, и я сделаю все, чтобы помочь вам решить ваши проблемы.
Я подошел к прилавку, и меня сразил неприятный запах. От мистера Гростона пахло немытым телом, а неподалеку стоял ночной горшок, которым пользовались совсем недавно, судя по исходящему из него пару. Этого было достаточно, чтобы особо не церемониться с господином лавочником.
– Речь идет о смерти, – сказал я. – Об убийстве.
Он пожал плечами:
– Такие вещи то и дело случаются, сэр. Не стоит придавать им слишком большое значение.
– Мы с вами думаем одинаково, – сказал я. – Но мне нужны свидетели, чтобы снять обвинение с моего друга.
– Вы даже не представляете, – сказал мне мистер Гростон, – как легко человек с моими способностями может найти людей, которые случайно вспомнят, как видели то, чего никто и не подозревал, что они видели. Вы должны мне дать необходимые сведения, а я найду для вас этих свидетелей.
– Очень хорошо, – сказал я. – Человека, о котором идет речь, зовут, скажем, Элиас Гордон. Его обвиняют в убийстве человека по имени Бенджамин Уивер.
Гростон вскинул брови:
– Вот это да: Уивер мертв! Давно не слышал такой хорошей новости. – Впервые за время разговора он поднял голову и встретился со мной взглядом. Я только предполагал, что он тоже знает меня в лицо, но он тотчас понял, что допустил ошибку. – Ой! – сказал он.
– Да. А теперь побеседуем, мистер Гростон. Для начала вы скажете мне, кто вас нанял, чтобы вы нашли свидетелей на мой процесс.
Он хотел бежать, но я вовремя вскочил и схватил его за руку.
– Я не стану отвечать на ваши вопросы.
– Может быть, вы измените свое решение, – сказал я, – если я засуну вашу голову в этот ночной горшок и буду держать там до тех пор, пока вы не захлебнетесь в собственном дерьме.
Не дожидаясь, пока он обдумает предложенный вариант, я перебрался на его сторону прилавка, одной рукой ухватил его за жирные волосы, а другой с силой пригнул его голову вниз, к горшку. Осуществить задуманное, однако, было не так просто – я же не хотел измазаться в его дерьме, – но в итоге мне удалось опустить его голову в горшок и держать ее там минуты две, при этом ни одной капли фекалий не попало на мой костюм.