Ярмарка тщеславия
Шрифт:
Имя миссис Родон Кроули не упоминалось ни в том, ни в другом семействе. Для этого были свои причины. Ибо, куда бы ни направлялся мистер Джозеф Седли, туда же следовала и она; и этот несчастный человек был настолько ею увлечен, что превратился в ее послушного раба. Поверенные полковника сообщили ему, что его шурин застраховал свою жизнь на крупную сумму, откуда можно было заключить, что он добывал деньги для уплаты долгов. Он взял долгосрочный отпуск в Ост-Индской компании – и действительно, его недуги с каждым днем множились.
Услышав, что брат ее застраховал свою жизнь, Эмилия изрядно перепугалась и упросила мужа съездить в Брюссель, где в то
Полковник, конечно, не имел желания встречаться с этой леди и о своем приезде в Брюссель известил только Джоза, послав к нему лакея с запиской. Джоз попросил полковника зайти к нему в тот же вечер, когда миссис Кроули будет на soir'ee и они могут повидаться с глазу на глаз. Доббин застал шурина тяжело больным и в великом страхе перед Ребеккой, хотя он и расточал ей горячие похвалы: она самоотверженно ухаживала за ним во время целого ряда неслыханных болезней; она была для него настоящей дочерью.
– Но… но… ради бога, поселитесь где-нибудь недалеко от меня и… и… навещайте меня иногда, – прохныкал несчастный.
Полковник нахмурился.
– Это невозможно, Джоз, – сказал он. – При нынешних обстоятельствах Эмилия не может у вас бывать.
– Клянусь вам… клянусь, – прохрипел Джоз и потянулся к Библии, – что она невинна, как младенец, так же безупречна, как ваша собственная жена.
– Пусть так, – мрачно возразил полковник, – но Эмми не может приехать к вам. Будьте мужчиной, Джоз: порвите эту некрасивую связь. Возвращайтесь домой, к нам. Мы слышали, что ваши дела запутаны.
– Запутаны? – воскликнул Джоз. – Кто распускает такую клевету? Все мои деньги помещены самым выгодным образом. Миссис Кроули… то есть… я хочу сказать… они вложены под хороший процент.
– Значит, у вас нет долгов? Зачем же вы застраховались?
– Я думал… небольшой подарок ей, если бы что-нибудь случилось; ведь вы знаете, я себя так плохо чувствую… понимаете, простая благодарность… Я собираюсь все оставить вам… я могу выплачивать страховые взносы из моего дохода, честное слово, могу! – восклицал бесхарактерный шурин Уильяма.
Полковник умолял Джоза бежать сейчас же – уехать в Индию, куда миссис Кроули не могла последовать за ним; сделать все, чтобы порвать связь, которая может привести к самым роковым последствиям.
Джоз стиснул руки и воскликнул, что вернется в Индию, что сделает все, – но только нужно время.
– Нельзя ничего говорить миссис Кроули; она… она убьет меня, если узнает. Вы понятия не имеете, какая это ужасная женщина, – говорил бедняга.
– Так уезжайте вместе со мной, – сказал на это Доббин.
Но у Джоза не хватало смелости. Он хотел еще раз повидаться с Доббином утром; и тот ни в коем случае не должен говорить, что был здесь. А теперь пусть уходит: Бекки может войти. Доббин покинул его, полный дурных предчувствий.
Он никогда больше не видел Джоза. Три месяца спустя Джозеф Седли умер в Аахене. Выяснилось, что все его состояние было промотано
Поверенный страхового общества клялся, что это самое темное дело в его практике, и поговаривал о том, чтобы послать в Аахен комиссию для обследования обстоятельств смерти; общество отказывалось платить по полису. Но миссис, или, как она себя титуловала, леди Кроули немедленно явилась в Лондон (в сопровождении своих поверенных, г.г. Берка, Тэртела и Хэйса из Тевиз-Инна) и потребовала от общества выплаты денег. Ее поверенные соглашались на обследование; они объявили, что миссис Кроули – жертва возмутительного заговора, отравившего всю ее жизнь, и наконец восторжествовали. Деньги были выплачены, и ее репутация восстановлена; но полковник Доббин отослал свою долю наследства обратно страховому обществу и наотрез отказался поддерживать какие-либо отношения с Ребеккой.
Ей не пришлось сделаться леди Кроули, хотя она продолжала так величать себя. Его превосходительство полковник Родон Кроули, к великой скорби обожавших его подданных, скончался от желтой лихорадки на острове Ковентри за полтора месяца до кончины своего брата, сэра Питта. Поместье и титул достались, таким образом, нынешнему сэру Родону Кроули, баронету.
Он тоже не пожелал видеть свою мать, которой, впрочем, выплачивает щедрое содержание и которая, по-видимому, и без того очень богата. Баронет постоянно живет в Королевском Кроули с леди Джейн и ее дочерью, между тем как Ребекка – леди Кроули – по большей части обретается в Бате и Челтнеме, где множество прекрасных людей считают ее несправедливо обиженной. Есть у нее и враги. У кого их нет? Ответом им служит ее жизнь. Она погрузилась в дела милосердия. Она посещает церковь, всегда в сопровождении слуги. Ее имя значится на всех подписных листах. «Нищая торговка апельсинами», «Покинутая прачка», «Бедствующий продавец пышек» нашли в ее лице отзывчивого и щедрого друга. Она всегда торгует на благотворительных базарах в пользу этих обездоленных созданий. Эмми, ее дети и полковник, которые вернулись недавно в Лондон, встретили ее случайно на одном из таких базаров. Она скромно опустила глаза и улыбнулась, когда они бросились прочь от нее; Эмми – под руку с Джорджем (ныне превратившимся в чрезвычайно элегантного молодого человека), а полковник – подхватив маленькую Джейн, которую он любит больше всего в мире, больше даже, чем «Историю Пенджаба».
«Больше, чем меня», – думает Эмми и вздыхает. Но он ни разу не сказал ей неласкового или недоброго слова и старается выполнить всякое ее желание, лишь только узнает о нем.
Ах, vanitas vanitatum! [440] Кто из нас счастлив в этом мире? Кто из нас получает то, чего жаждет его сердце, а получив, не жаждет большего?.. Давайте, дети, сложим кукол и закроем ящик, ибо наше представление окончено.
440
Суета сует! (лат.)