Ярость Антитела
Шрифт:
— Буду гореть в огне, да, святой отец? — Мужчина скрестил на груди руки. — А разве не это происходит с нами уже месяц? Кто советует мне придерживаться благочестия? Священник, сорвавший с себя крест?
МакНаман с удивлением посмотрел на Франческо. Тот сидел, понурив голову. «Вы не должны настаивать на своем…» — тихо, но упрямо прошептали его губы.
— Ник, ты здесь один из немногих, кто сохранил трезвую голову. Помоги-ка мне! — с этими словами Том шагнул к летчику и схватил его за шиворот.
Николай словно дожидался этого. Распиравшие его сомнения
— Я как чувствовал… рано мне выходить… — обреченно пробормотал МакНаман.
Усевшись сверху, Том вязал руки летчика брючным ремнем.
— Сейчас он заговорит! — Странная злоба отражалась на лице Тома. До сих пор малоактивный, в отсутствие тех, кто управлял на Острове людьми — Макарова и Левши, он словно решил занять одну из освободившихся ниш. Сделать это можно было только агрессией или незаурядными рассуждениями. Первый путь был короче.
— Ч-черт! — воскликнул МакНаман, увидев перед лицом пистолет. — Кто из нас сошел с ума — я или вы?!
— Прекратите, Том! Николай?!
Но эти двое вошли во вкус.
Ствол пистолета врезался в темя МакНамана. Не понимая, что поступает мерзко, Том размахнулся и ударил летчика ногой в живот.
Тот переломился от боли и стал заваливаться на бок.
— Остановитесь, скоты! — вскричала Катя, с размаха ударив Тома по спине.
— Стив МакНаман…
Сказано это было тихо. Но оттого-то и привлекло к себе внимание. И даже МакНаман, подняв голову и хватая ртом воздух, посмотрел на произнесшую его имя — на Дженни.
— Стив?..
— Откуда вам известно мое имя?.. Я не назвал его…
— Она прочла это имя на медальоне! — взревев, напомнил Том. — Левша сорвал его с шеи этого скота, когда тот пытался осквернить Берту!
— Я не видела тех медальонов, — с придыханием заявила Дженни.
— Это был не он… — прошептала Берта. Качая головой, повторила: — Не он…
— Ерунда! — И Том кивнул Николаю. — Сейчас он заговорит!
Вместе они потащили МакНамана к выходу.
— Стив МакНаман, — громко заговорила Дженни, — как звали вашу жену?
— Самое время этим интересоваться, — иронично прохрипел тот и сплюнул сгусток крови. Кто-то из двоих — Том или Николай, угодили ему в спешке и по лицу.
— Как звали вашу жену?!
Этого крика испугались все, не потому, что это был крик. Никто не слышал, как кричит Дженни. Никто никогда этого не слышал.
— Мэри, мисс… — ошеломленно ответил МакНаман. — Мэри МакНаман, урожденная Майерс.
— У вас… были дети?
— К чему эта дурацкая викторина? — возмутился Том, подхватывая освободившегося после вопроса женщины летчика. — Пошли, Ник!
— Оставь его в покое, иначе я прикончу тебя!
Том беспомощно обернулся. На него смотрели полные ярости глаза Дженни.
— Что за чертовщина здесь происходит?
— Я знаю… — слабым голосом протянул Нидо. — Я знаю…
— Вы сговорились, что ли? — изумился Николай, опуская МакНамана на пол.
— Сэр, ответьте на вопрос, —
— За полгода до того, как я поднял в составе Девятнадцатого звена «Эванджер» с базы на Флориде, у меня родился сын.
— Его имя?..
Франческо заметил, как дрогнули ресницы Дженни. Дрогнули и набухли от влаги.
— Уильям, леди. Его звали Уильям.
— Где вы жили в Америке?
— В то время я был прикомандирован к полку ВВС США во Флориде. Но мой дом был в Кентукки.
— Где в Кентукки?! — вскричала Дженни, и Берта, никогда не видевшая мать в таком состоянии, подползла к ней и обняла ее колени.
Встревожены странным поведением доселе хранившей спокойствие и здравый рассудок женщины были все, но больше всех взволновался МакНаман.
— К чему эти расспросы, леди? Действия двоих этих идиотов выглядят логичнее, чем ваше поведение.
— Где в Кентукки?.. — взмолилась Дженни.
— Извольте… — пробормотал МакНаман. — Сто сорок первый дом по Файв-стрит в Луисвилле.
Дженни качнулась и закрыла лицо руками.
— Что происходит? — Катя хотела задать вопрос, который здесь еще не звучал. Но, как ни старалась, задала этот.
— Берта… — проговорила Дженни, открывая лицо и глядя на летчика странным взглядом — таким взглядом она не одаривала еще никого. — Берта, познакомься со своим прадедом.
Том вышел из туалета в кафе, вытирая вымытые руки клочком бумажного полотенца. За те пятнадцать минут, что они провели в «Сингл» с Майклом, он понял одно: сумка с миллионом у Бешеного Уилки. То есть теперь это, конечно, не сумка, а какой-нибудь кожаный чемоданчик — один среди тех, что приготовлены для отъезда в Мексику. Сама поездка, понятно, не афишировалась, но при всей своей рассеянности Майкл умел добывать информацию. Бешеный Уилки, сказал Майкл, уже на чемоданах. Если не через час, то уже вечером он отправится в направлении Нуэво-Ларедо. Выглядела информация правдоподобно, на этом участке переходили границу без особых хлопот самые отъявленные головорезы. Такса за беспрепятственное оставление США в Нуэво-Ларедо составляет от пяти тысяч долларов, так что стоит ли говорить о каких-то пяти кусках? Оставить Нью-Йорк, дела текущие и планы Бешеный Уилки мог только в одном случае. Если бы у него была на руках крупная сумма денег. И Том был уверен, что в данном случае речь идет о миллионе, который он вынес из банка.
Решение было принято. Через полчаса Майкл узнает маршрут, которым следует Бешеный Уилки. Важно знать, как он уходит — землей или водой. От этого зависит, где его встречать. «Лучше бы землей, — думал Том, отправляясь в туалет. — Перед границей я его перехвачу и уйду сам. Вытащу в Мексику Майкла. Помогу парню деньгами, а оттуда двину на острова. Я тоже умею убивать двух зайцев одним выстрелом». Он думал так, одновременно с этим понимая, что одним выстрелом тут не обойтись. Бешеный Уилки не привык путешествовать в одиночку. Сопровождать его будет гвардия отморозков.