Ярость Антитела
Шрифт:
Живой этакий старичок, видавший виды и ими не впечатленный.
В магазине пахло старым деревом, окислившимся металлом и деньгами. Великолепие витрин чуть скрадывалось бликами стекол, которыми отгораживались предметы от посетителей, однако понять ложную дороговизну выставляемого имущества мог только недалекий от искусства человек. Или криминалист экспертно-криминалистической лаборатории соответствующего правоохранительного ведомства.
— И кто заведует этим хозяйством? — неловко поведя рукой по прилавкам и застекленным
Всех посетителей старик делил на две категории, как кур. Первая, высшая, звякнув колокольчиком, тут же звякала им вторично. Это люди, понимающие толк в предметах старины. Посетители другой категории проходили внутрь, начинали интересоваться, щупать, а после прицениваться. Этих без покупки и сертификата, удостоверяющего ее древность, выпускать было грех. Сейчас перед стариком стоял самый настоящий простак, чьи глаза бегали по витринам, не в силах остановиться ни на одной подделке. Вторая категория, вне всяких сомнений.
— О-о, — понимающе протянул владелец магазина, — я вижу перед собой настоящего ценителя старых вещей. Что конкретно вас интересует? Есть мебель, есть ювелирные украшения, есть предметы на память.
Мужчина покусал губу и прошелся вдоль витрин.
— Это что, тоже настоящее? — ткнул он пальцем в стекло, отгораживающее от внешнего мира грубо вылепленного из золота маленького соловья. Если верить надписи под ним, то этот соловей был любимой игрушкой дочери Михаила Романова.
— Аукцион «Кристи» предложил выставить его на торги с начальной ценой лота в двести двадцать тысяч долларов. Я отказался, — произнес старик, надеясь на понимание этого поступка в глазах посетителя.
И тут старик услышал не совсем то, что услышать рассчитывал.
— Я понимаю организаторов «Кристи», — сказал незнакомец. — Могли бы предложить и больше, если учесть, что этот соловей — единственное историческое доказательство того, что у Михаила Романова была дочь. Вообще-то у него был сын. Звали его Алексеем, и правил он Россией под прозвищем Тишайший. Вы не пробовали обратиться в дом Сотби? Если докажете, что соловей принадлежал дочери племянника первой жены Ивана Грозного Анастасии Романовой, вас призовут преподавать на кафедру в Оксфорд.
— Что вам нужно, любезный? — Краткий экскурс в историю России старичку не понравился. Более того, насторожил. Простак оказался весьма сведущим человеком.
— Мне нужно понять, кто вы, — нагло, даже не глядя на старичка, объяснил посетитель. Он ходил вдоль витрин, рассматривал экспонаты и едва заметно улыбался. — Имеющий выход на научные круги Запада человек, коим вас мне и рекомендовали, или кретин, живущий тем, что надувает еще больших кретинов.
— Я вас не понимаю, — ответил владелец магазинчика, раздумывая, нажать кнопку тревожной сигнализации сейчас или сделать это чуть позже, когда все выяснится. Нюх старого афериста подсказывал, что торопиться не следует, и
Посетитель вынул из кармана сигарету и после замечания, что курить в этом помещении нельзя, щелкнул зажигалкой.
— Яснее, значит… Если все это выгорит дотла, — он втянул язычок пламени в сигарету, — российская культура не понесет убытков ни на грош. Самое дорогое здесь — зеркальные витражи.
На потертый от времени стол старичка лег предмет, аккуратно завернутый во фланелевую тряпочку.
— Что это? — спросил старик, убирая ногу от кнопки.
— Есть только один способ это узнать. — И посетитель, выдохнув в сторону от хозяина дым, лег грудью на его стол.
Старик развернул фланель, и очки его блеснули хищным светом. В сухой его руке лежал продолговатый брусок металла, напоминающего алюминий.
— Повторяю вопрос — что это? — тихо сказал антиквар.
Молодой человек глубоко затянулся и выпустил дым в сторону от места разговора.
— Томас Бредли. Томас Бредли рекомендовал мне вас как человека, могущего предоставить лабораторию для спектрального анализа. Если я ошибся — гуд-бай, — и молодой человек накинул на руку старика, сжимающую брусок, тряпку.
— Ах, это вы… — выдохнул старик. — Я представлял вас пожилым старцем вроде меня… Простите за непонимание. — Он кивнул: — Я к вашим услугам.
— А что вас, простите, смутило?
Старик улыбнулся.
— Мне сказали, что вы талантливый физик, учились на Западе… А только что своими глазами я убедился, что вы и в истории разбираетесь.
— И что, мой облик не соответствует этой информации?
— Признаться, — ответил старик, — нет.
— Поэтому я и талантливый физик. Итак, лаборатория?..
— Да, конечно! — засуетился старик. — Она здесь.
— Я вас не понял, — признался молодой человек.
— Я сказал, что лаборатория — здесь, в подвале.
— В этом подвале я могу произвести спектральный анализ вещества? — вполголоса справился гость.
— Вы слишком громко кричите, это вредно для здоровья.
Молодой человек протянул руку, и только сейчас старик заметил, что на кистях его резиновые перчатки.
«Ох уж эти криминальные физики», — усмехнулся он про себя, а вслух сказал:
— Пройдите за мной, — и указал на дверь за своей спиной.
Едва они начали спускаться по лестнице, старик опомнился.
— Простите, вас предупредили, что пользование лабораторией стоит пятьсот долларов в час?
— Конечно, — успокоил его гость. — Я только не могу понять, какая выгода от сдачи в аренду такой чудовищно дорогой аппаратуры.
— Не скажите, не скажите… А что у вас за металл, позвольте полюбопытствовать?