Ярость и пули
Шрифт:
— Думаешь, что можешь улучшить то, что я делаю в спальне? — Я смеюсь. — Твое присутствие только помешает тому количеству раз, что я заставляю ее кончить.
— Пожалуйста, скажите мне, что вы говорите про съедобные хот-доги, а не, ну, знаете, про члены и тому подобное, — перебивает меня Тэд, опуская свое тяжелое тело в глубокое кресло рядом со мной.
Он смахивает ворсинку с нагрудного кармана черной рубашки и, прежде чем поставить пиво на стойку, тянется к левому рукаву и закатывает его до локтя, чтобы тот соответствовал другому.
—
Тэд замирает, а я наклоняюсь вперед, упираясь локтями в колени. Слышать эти слова и в одном предложении мне не очень нравится.
Тэд переводит свои широко раскрытые глаза на Хасса и едва заметно качает головой.
— Я тебе что сказал? Ты совсем долбоеб?
Хасс пожимает широкими плечами, его самодовольная ухмылка бесит меня.
— Стоит рискнуть. Эмили горячая штучка, и я не против трахнуть ее. Не говоря уже о том, что Джай сказал, что хочет повеселиться в свою последнюю ночь, поэтому я пытаюсь помочь ему. Беспроигрышный вариант.
Трахнуть. Ее. Словно она вагина и ничего больше. Меня от него тошнит.
Тэд самодовольно ухмыляется, наклоняясь вперед, и обхватывает пальцами горлышко бутылки.
— У тебя большие яйца, Хасс. Этого у тебя не отнять.
Хасс поворачивается ко мне, скалясь.
— Что думаешь?
— Нет.
— Нет?
Я поднимаюсь на ноги и возвышаюсь над Хассом. Он не отступает, и я от него этого не жду. Как офицер спецназа я знаю, что он видел мужчин пострашнее меня. Если бы он уже не был так избит, то я бы запихнул его же ногу ему в зад.
— Нет, и если ты скажешь еще хоть слово… или хотя бы подумаешь о том, что я могу разделить с тобой тело Эмили — я подвешу тебя за яички на дереве. Понятно?
Хасс моргает своими тупыми серыми глазами, и в их глубине вспыхивает огонек вызова.
— И это все? Ты даже не подумаешь об этом? Я просто хочу засунуть его в… Только кончик. Я не хочу отбирать у тебя цыпочку. Что в этом плохого?
Сколько раз за свою жизнь Эмили мирилась с подобными мужчинами? Сколько раз она соглашалась на что-то быстрое… на что-то несущественное? Неудивительно, что она впадает в панику всякий раз, когда я говорю о наших отношениях. Она не привыкла, чтобы кто-то заботился о ее благополучии.
Мне не все равно.
Я так чертовски сильно переживаю, а она не позволяет мне показывать этого. Все из-за ее опыта с такими мужчинами, как Хасс — людьми, которые только берут и берут, но никогда не отдают. Жизнь, которую я мог бы дать ей — дома, машины, все чертово мороженое в мире — а она даже не хочет меня слушать?
Из-за таких людей, как Хасс!
Быстро облизнув губы, я протягиваю пиво Тэду, который тут же вскакивает на ноги.
— Джай, он сам не знает, что несет. Он просто злоупотребляет своими обезболивающими.
Я отмахиваюсь от него.
— Все в порядке. Я не собираюсь причинять ему боль. Просто… — я ударяю кулаком
Протягивая мне мое пиво, Тэд обхватывает плечи Хасса и бросает в мою сторону свирепый взгляд.
— Чувак, он побывал в автомобильной аварии.
Я пожимаю плечами.
— Я не задел ничего важного. Он будет в полном порядке через пять минут.
— Он не командный игрок. — Хасс кашляет и стонет от боли в ребрах.
— По-видимому, нет, — бормочет Тэд, сопровождая Хасса к дивану, на котором я сидел. — Усади свою тупую задницу, пока не отдышишься.
Я отворачиваюсь от парней и неторопливо иду на кухню. На деревянных кухонных стойках выстроены пятнадцать шотов, разлитых в различные кружки и стопки. Я сажусь на барный стул, пока Джоэл натягивает белую футболку через голову, прикрывая чернила на своем торсе.
— Это было действительно необходимо? — спрашивает он, поправляя ткань вокруг пояса штанов.
Я отставляю бутылку пива и выбираю вместо нее шот.
— Абсолютно, — отвечаю я и беру синюю стопку, наполненную до краев прозрачной жидкостью.
Водка. Ее запах такой сильный, что я чувствую ее вкус еще до того, как она касается моих губ.
Опрокидываю шот и смотрю на блестящую синюю стопку в своей руке, резко выдыхая. Никогда не любил водку.
— Эмили. Наконец-то! — радуется брат, его настроение радикально изменилось по сравнению с предыдущими днями. — Выпей с нами.
Я смотрю в холл, где лестница соединяется с кухней, и… срань господня!
Узкое черное платье с одним рукавом плотно облегает тонкие изгибы, подчеркивая соблазнительные формы тела Эмили. Маленькие прямоугольные вырезы по бокам начинаются у верхней части бедер и, обнажая молочную плоть, заканчиваются под ее руками. Ткань льнет к мягким изгибам тела, электризуя каждый нерв в моем теле. Добавьте легкий мейк-ап, телесного цвета лодочки на тонком каблуке и длинные темные волосы, заколотые сзади... Кто эта девушка? Сейчас Эмили не похожа на ту усталую медсестру, которую я встретил несколько недель назад. То, как она выглядит... вполне подойдет в пару миллиардеру.
И теперь я жалею, что не ударил Хасса сильнее.
То, что я сделал с ним, недостаточное наказание за такое неуважение к кому-то вроде нее.
Я должен отсечь головку его члена от длины и приклеить ему на лицо, чтобы каждый раз, когда Хасс будет смотреться в зеркало, вспоминал, какой он мудак.
— Что пьешь? — спрашивает Эмили, подходя ближе и с любопытством прищуриваясь.
— Всё, — говорю я, опуская стопку на стойку.
Впервые с того момента, как Эмили вошла в комнату, бросает на меня один взгляд, и явный приступ тошноты накатывает на нее. Он управляет чертами ее лица самую короткую долю секунды, прежде чем она подавляет его и скрывает за убийственной фальшивой улыбкой. Что это значит?