Ярость инопланетного дикаря

Скай Калиста

— А разве лепестки не раскрываются? — спрашиваю я в ужасе. — Неужели нельзя осторожно вытащить ребенка из большого отверстия?

— А вот и нет.

Я смотрю на Хайди, пытаясь представить себе ребенка, выходящего из узкой щели, которая так приятно сжимает моё мужское достоинство.

— Этого не может быть. Я имею в виду, что ребенка, растущего внутри нее, достаточно трудно себе представить. Но щель очень маленькая! Я видел младенцев в Дарующих жизнь. Только их головы…!

— Это тяжело представить, — соглашается Джекзен. —

И моя София будет первой, кто это испытает.

— Тогда мы все будем наблюдать за этим с интересом, — слабо заявляю я. И тут меня осеняет другая мысль. — Возможно ли, что они умрут? Быть может это функция настолько важная, что она их убьет? Как они смогут пережить такую ужасную вещь, происходящую с ними!

Теперь настала очередь Джекзена побледнеть.

— Святые Предки!

Он быстро подходит к жене и что-то шепчет ей на ухо. Она улыбается и что-то говорит, а потом я вижу, как Джекзен чуть не падает от облегчения.

Он выпрямляется и возвращается.

— Обычно они выживают, — говорит он со знанием дела. — И ребенок тоже. По-видимому, щель может сильно расширяться, хотя мне это кажется невозможным.

— Очень хорошо, — говорю я, радуясь, что Хайди не придется проходить через это в ближайшее время. — Интересно будет понаблюдать за тем, как ваши жены занимаются подобными вещами.

— А твоя жена не согласилась?

— Нет, нет, — смеюсь я. — Мы спаривались всего лишь раза в два больше, чем у меня пальцев. И никогда раньше не было никаких особых церемоний или песнопений. Только простые спаривания.

Арокс чешет подбородок.

— Я не думаю, что нужна какая-то особая церемония. По-видимому, женщина может забеременеть даже от одного спаривания.

У меня отвисает челюсть.

— Но Дарующие жизнь… Когда человек жертвует свое семя… Шаман…

— Да, — говорит Джекзен, — всегда есть церемония для Дарующих жизнь. Они должны быть подготовлены. Но я так понимаю, что с женщиной это не является необходимым.

Кровь отливает от моего лица во второй раз за последние несколько минут. Я смотрю на Хайди. Она выглядит почти так же, как всегда. Но может быть, что…

Я должен знать. Я подхожу к ней, и она смотрит на меня с блеском в глазах.

Я прочищаю свой голос.

— Моя любовь. Мы спарились.

— Я помню, — говорит она очень серьезно.

Я вдруг чувствую себя очень неуверенно.

— И мы делали это несколько раз.

Она кладет руку мне на грудь.

— Я почти уверена, что так оно и есть.

— А теперь выясняется, что женщина может воспроизводить благодаря спариванию.

— Неужели? — в ее глазах мелькает веселый огонек.

Я бросаю взгляд на других мужчин. Они что, подшутили надо мной? Но они выглядят такими же серьезными, как и всегда.

— Так мне сказали. Это правда?

Хайди улыбается мне.

— Да, женщина может забеременеть от спаривания с мужчиной. Это единственный способ.

Я оглядываю её с ног до головы. Она выглядит так

же, как и всегда, но приятная округлость, о которой говорил Арокс, присутствует в избытке.

— И ты тоже… Я имею в виду, что мы спаривались много раз…

— Вообще-то, — говорит она и берет меня за руку, — мы как раз об этом говорили. Мне нужно было кое-что уточнить у Софии и Эмилии. Я собиралась рассказать тебе позже, но с таким же успехом это можно сделать и сейчас. Да, Даракс, любовь моя, я беременна. Возможно. Еще слишком рано говорить наверняка, но признаки есть. С ксреновскими воинами, как отцами, это быстро получается.

Мир вращается вокруг, и мне приходится ухватиться за скалу.

— Затем… Младенец…?

— В том-то и дело, — говорит Хайди и обнимает меня. Она все еще улыбается, но в её глазах внезапно появляются слёзы. — Ребенок, сотворенный из нас обоих.

Я думал, что женитьба на Хайди будет самым необычным опытом в моей жизни. Но теперь мой разум взрывается еще большей радостью.

— Ребенок? Ребенок? От нас обоих? И ты не умрешь во время родов?

Она сжимает мою руку.

— Надеюсь, что нет.

Я ничего не могу поделать. Громкий рев счастья вырывается из моего горла, и я заключаю свою жену в объятия.

— Неужели? Это правда?

Она смеется, смеется так счастливо, громко и безудержно, что я никогда не слышал ничего подобного.

— Да, любовь моя. Это правда!

Все вокруг нас ликуют и смеются, и я понимаю, что наконец-то нашёл своё племя.

Наконец я опускаю Хайди на землю. Очень нежно, потому что где-то в ней растет ребенок. Ребенок, который продлит жизнь племени Бикри. Может быть, навсегда.

— Тогда моя миссия завершена.

Ее глаза сверкают.

— Это ты так думаешь. Нет, любовь моя, теперь всё только начнется.

Я никогда не слышал более блаженных слов.

Я наклоняюсь, чтобы поцеловать Хайди, и она кладет руки мне на щеки и целует меня в ответ, так страстно, что у меня перехватывает дыхание.

— Я люблю тебя, — заявляю я.

— И я люблю тебя, — легко отвечает она.

— Мы больше никогда не расстанемся.

Она целует меня еще раз, не нуждаясь в словах.

Потому что так и должно быть.

Всё это время я знал: она моя.

Эпилог

Хайди

София убирает прядь волос с лица.

— Каково это — быть замужем?

День уже почти перешёл в вечер, и джунгли купаются в оранжевом свете солнца. Мы сидим перед пещерой, наслаждаясь видом на долину и Буну за ней. Я всё ещё в свадебном наряде, который состоит из нового платья, сшитого Кэролайн за пару часов, и сверкающей белой ленты в волосах, сделанной из ткани, которую Эмилия привезла домой из своих приключений. Этого более чем достаточно, чтобы я почувствовала себя особенной. Только на сегодня.