Ярость on-line
Шрифт:
— Лесть — опасное оружие.
… Карта Гетто продолжала вращаться; обозначался какой-то центральный район. «Searching».
Нужно встретиться, — повторил голос.
— Секунду.
Пару мгновений Череп молчал. Карта Гетто разворачивалась, раскинулась вширь. Всплыли названия улиц, номера домов. Какой-то перекресток. И — желтая — точка.
— Ладно, я согласен. Ты сейчас в центре, на пере сечении Двадцать седьмой и Девятой?
— Да. — Голос, звучавший из динамиков, явно хотел еще о чем-то спросить, но передумал. — На Пятнадцатой и Продольной. Кварталом выше старой школы. Тихий переулок,
— Знаю. Глухое место.
Курт задумался: что же это за место такое, если сам Череп считает его достаточно «глухим»? В тихом переулке, видимо, обтяпывалось не одно темное дело.
— Через полчаса. Приходи без толпы бритоголовых — можешь взять одного провожатого.
— Не тебе мне рассказывать, что я могу, а что нет, — раздраженно бросил в трубку Череп.
— Я серьезно. Одна машина, один провожатый. Если ты притащишь хвост, разговора не будет.
Глава Ордена тихо засопел.
— И оставь метаморфа в Конторе, — продолжал голос — Знаю, он у тебя без дела не сидит.
Безволосый поглядел на Волка, хитро подмигнул. Курт от неожиданности вздрогнул. Он еще не видел, чтобы Череп подмигивал. Подобное ребячество, казалось, грозному гангстеру было абсолютно не свойственно. Подмигнул, как щелкнул затвор. Как фотоаппарат, регистрирующий лишь первородное зло, раскрыл диафрагму.
— Ладно, трусливый ублюдок. До скорого, — сказал Череп. Затем отключил телефон.
Раздались короткие гудки. Карта Гетто свернулась в трубочку и исчезла во мраке.
Задумавшись, глава Ордена уставился в стену, сложив руки (руки убийцы) на груди. Лицо (лицо маньяка) рассекла рассеянная ухмылка. По всей вероятности, Череп, не испытывая нужды в командах «plау» и «replay», прокручивал в голове состоявшийся разговор. Отфильтровывал истину, отбрасывал шелуху, рассматривал то, что осталось. Биологический механизм нейронов, коварства и смерти, что плясала в отдалении.
— Шеф? — не выдержал «штатный киллер».
— Глупая, бесплодная затея, — откликнулся бандит. — Я бы сказал, безответственная… Кстати, еще предстоит разобраться с теми нахлебниками, что дежурят, с позволения сказать, на воротах. За что я плачу им бабки?
Волк, к собственному стыду, не сразу сообразил, что глава Ордена имеет в виду «игрушечных полицейских» — частную охрану района Мертвая Гавань. «… Тапочки не жмут, господин? Вот ваша кровать, госпожа, ложитесь… Здесь вам предстоит провести остаток никчемной и безумно скучной жизни… Но вы не печальтесь — мы о вас позаботимся…» Что, в сущности, они могли противопоставить «Всадникам» и Смиту Снежному барсу?
— Я не о том, — сказал Курт. — Кто это?
Он указал когтем на монитор. Карта Гетто горела крошечной зеленой иконкой. Виртуальная клавиша «PLAY» сама собой появилась в нижнем углу.
— Звонил? — Череп, моргнув, стер улыбку с лица. Собрался, вновь превратился в несгибаемый прут из нержавеющей стали. — Это тебя не касается.
Гангстер поднялся с кресла, снял плащ с подлокотника. Пистолеты, пробуждаясь, беспокойно подрагивали в кобурах. Чувствовали, что скоро представится возможность поработать. Курт вздохнул. Наконец-то его оставят в покое. Глава Ордена отправляется на деловую встречу с господином, четко означившим, что метаморфа следует «оставить в Конторе».
У Волка
Впрочем, судьба рассудила иначе. Всем этим мечтам и надеждам — независимо от того, питал ли их зловещий фатализм, — сбыться было не суждено.
Зазвонил телефон. Настольный видеофон.
«Надо же, — без удивления подумал Курт. — Починили. Мы снова опоздали».
— Хм. — Снимая трубку, глава Ордена ухитрился воплотить в единственном звуке все мысли по этому поводу. Экран видеофона сразу же ожил. — Да.
Вытянув шею, Волк разглядел безволосую физиономию. Уильяме. Заплечных дел мастер. Вот теперь для удивления настал подходящий момент.
— Это вы, господин? — Уильяме близоруко сощурился по ту сторону экрана.
— Нет, папа римский! — рявкнул Череп. — Что тебе нужно? У меня мало времени.
— Да, разумеется, — спохватился Уильяме, убыстряя темп. — У вас, господин, никогда нет времени… Но мои новости придутся вам по душе…
Он замолчал, внимательно вглядываясь в экран. Даже попытался заглянуть через плечо Черепа, дабы рассмотреть, кто еще находится в комнате. Редкая бесцеремонность. Сам Волк отчетливо видел дисплей видеофона. На Уильямсе красовался фартук хирурга, обильно залитый темно-красной субстанцией (происхождение оной не оставляло сомнений). Безволосый находился в Бастилии, это было понятно. Во дворе. Подтверждением последнему служил сам факт звонка, достигшего Конторы, а также забор с витками колючей проволоки, высившийся на заднем плане.
— Все в порядке? — рискуя, поинтересовался Уильяме — Я добрых полчаса пытаюсь дозвониться… Ваш мобильный постоянно занят. Что-то стряслось?
— Ничего не стряслось, — процедил Череп. — Но если ты, сукин сын, немедленно не скажешь, что тебе нужно, кто-то заработает сотрясение мозга!
Курт усмехнулся. Разумеется, это не пустая угроза. Он сам с удовольствием (по меньшей мере — с чувством отлично выполненной работы, за которую безобразно мало платят) реализовал бы это обещание своими лапами.
Джошуа отшатнулся, но устоял. В подобном мужестве чувствовалась закалка опытных гонцов, не раз представавших пред очи сильных мира сего. Знал ведь, сукин сын, что доставленная информация гарантирует как минимум временную неприкосновенность от справедливой кары.
— Жирдяй заговорил. Брови Черепа взлетели на лоб. Волк взглянул на электронный хронометр. 03:34. Почти два часа. Долго, однако. Впрочем, все относительно.
— Дальше! — бросил глава Ордена.
— Все выложил, голубчик, — затараторил Уильямс — Начиная с грязных подростковых грешков, среди них растление малолетней кузины, и заканчивая крупными делами в бригаде «Всадников»… А также то, что интересует нас в первую очередь! Правда, пришлось попотеть.