Ярость (Сборник)
Шрифт:
— Прекратите! Вы не имеете права! Пустите меня, понятно? Пустите!
— На улицу, — распорядился Гэллегер.
Джо храбро сопротивлялся, но его вынесли на улицу и погрузили в воздушную карету. Там он сразу утихомирился и бессмысленно уставился перед собой. Гэллегер сел на скамейку рядом с поверженным роботом. Карета взмыла в воздух.
— Ну, что?
— Делай, что хочешь, — ответил Джо. — Ты меня очень расстроил, иначе я бы вас всех загипнотизировал. Еще не поздно, знаешь ли. Могу заставить вас всех бегать по кругу и лаять по-собачьи.
Гэллегер
— Не советую.
— Да я и не собираюсь. Это ниже моего достоинства. Буду просто лежать и любоваться собой. Я ведь говорил, что могу обойтись без зеркала? Свою красоту я умею пространствить и без него.
— Послушай, — сказал Гэллегер. — Ты едешь в суд, в зал суда. Там будет тьма народу. Все тобой залюбуются. Их восхищение усилится, если ты покажешь им, как гипнотизируешь. Как ты загипнотизировал Тонов, помнишь?
— Какое мне дело до того, сколько людей мною восхищаются? — возразил Джо. — Бели люди меня увидят, тем лучше для них. Значит, им повезло. А теперь помолчи. Если хочешь, можешь смотреть на мои зубчатки.
Гэллегер смотрел на зубчатки робота, и в глазах его тлела ненависть. Ярость не улеглась в нем и тогда, когда карета прибыла к зданию суда. Служители внесли Джо — под руководством Гэллегера — бережно положили на стол и после непродолжительного судебного совещания сочли «вещественным доказательством № 1».
Зал суда был полон. Присутствовали и главные действующие лица: у Элии и Джимми Тонов вид был неприятно самоуверенный, а у Пэтси Брок и ее отца — встревоженный. Силвер О’Киф, как всегда осторожная, уселась ровнехонько посередине между представителями «Сонатона» и «Вокс-вью». Председательствующий, судья Хэнсен, отличался педантизмом; но, насколько знал Гэллегер, был человеком честным. А это уже немало.
Хэнсен перевел взгляд на Гэллегера.
— Не будем злоупотреблять формальностями. Я ознакомился с краткой пояснительной запиской, которую вы мне направили. В основе дела лежит вопрос, заключили ли вы некий контракт с корпорацией «Сонатон телевижн эмьюзмент». Правильно?
— Правильно, ваша честь.
— По данному делу вы отказались от услуг адвоката. Правильно?
— Совершенно верно, ваша честь.
— В таком случае, дело будет слушаться без участия адвоката. Решение может быть обжаловано любой из сторон. Не будучи обжалованным, оно вступит в законную силу в десятидневный срок.
Позднее эта новая форма упрощенного судебного разбирательства стала очень популярной: она всем и каждому сберегала время, не говоря уж о нервах. Кроме того, после недавних скандальных историй адвокаты приобрели дурную славу. К ним стали относиться с предубеждением.
Судья Хэнсен опросил Тонов, затем вызвал на свидетельскую скамью Хэррисона Брока. Магнат, казалось, волновался, но отвечал без запинки.
— Восемь дней назад вы заключили с заявителем соглашение?
— Да. Мистер Гэллегер подрядился выполнить для меня работу…
— Контракт был заключен письменно?
— Нет. Словесно.
Хэнсен
— Заявитель был в то время пьян? С ним это, по-моему, часто случается.
Брок запнулся.
— Испытаний на алкогольные пары я не проводил. Не могу утверждать с уверенностью.
— Поглощал ли он в вашем присутствии спиртные напитки?
— Не знаю, были ли напитки спиртными…
— Если их потреблял мистер Гэллегер, значит, были. Что и требовалось доказать. Я когда-то приглашал этого джентльмена в качестве эксперта… Значит, доказательств того, что вы заключили с мистером Геллегером соглашение, не существует. Ответчик же — «Сонатон» — представил письменный контракт. Подпись Гэллегера признана подлинной.
Хэнсен знаком отпустил Брока со свидетельской скамьи.
— Теперь вы, мистер Гэллегер. Подойдите, пожалуйста. Спорный контракт был подписан вчера, приблизительно в восемь часов вечера. Вы категорически отрицаете свою причастность. Утверждаете, будто вещественное доказательство номер один, прибегнув к гипнозу, притворилось вами и успешно подделало вашу подпись. Я консультировался с экспертами, и все они единодушно считают, что роботы на такие чудеса не способны.
— Мой робот — нового типа.
— Очень хорошо. Пусть ваш робот загипнотизирует меня так, чтобы я поверил, будто он — это вы или кто-нибудь третий. Пусть предстанет передо мной в любом облике, по своему выбору.
Гэллегер сказал: «Попытаюсь» — и покинул свидетельское место. Он подошел к столу, где лежал робот в смирительной рубашке, и мысленно прочел молитву.
— Джо!
— Да?
— Ты слышал?
— Да.
— Загипнотизируешь судью Хэнсена?
— Уйди, — ответил Джо. — Я занят — любуюсь собой…
Гэллегер покрылся испариной.
— Послушай. Я ведь немногого прошу. Все, что от тебя требуется…
Джо закатил глаза и томно сказал:
— Мне тебя не слышно. Я пространствлю.
Через десять минут судья Хэнсен напомнил:
— Итак, мистер Гэллегер…
— Ваша честь! Мне нужно время. Я уверен, что заставлю этого пустоголового Нарцисса подтвердить мою правоту, дайте только срок.
— Здесь идет справедливый и беспристрастный суд, — заметил судья. — В любое время, как только вам удастся доказать, что вещественное доказательство номер один умеет гипнотизировать, я возобновлю слушание дела. А пока что контракт остается в силе. Вы работаете на «Сонатон», а не на «Вокс-вью». Судебное заседание объявляю закрытым.
Он удалился. С противоположного конца зала Тоны бросали на противников ехидные взгляды. Потом они тоже ушли в сопровождении Силвер О'Киф, которая наконец-то смекнула, кого выгоднее держаться. Гэллегер посмотрел на Пэтси Брок и беспомощно пожал плечами.
— Что делать, — сказал он.
Девушка криво усмехнулась.
— Вы старались. Не знаю, усердно ли, но… Ладно. Кто знает, может быть, все равно вы бы ничего не придумали.
Шатаясь, подошел Брок, на ходу утирая пот со лба…