Ящик Пандоры
Шрифт:
«Может, так они и становятся такими непотребными. Без любви… нет любимых».
Но нарушить приказ она не могла. Соскользнув с сервока, она пересекла коридор. При ее приближении затворы люка отщелкнулись. Звук этот почему-то напомнил Хали стук меча, покидающего ножны.
– А, Хали, дорогая моя. – Ферри развел руки.
– Доктор Ферри. – Она кивнула.
– Садись куда пожелаешь.
Он похлопал по диванчику рядом с собой. Хали устроилась напротив, в кресле, спихнув с него ворох бумаг и дискет.
– Ха-али, – повторил он, вытягивая ноги так, чтобы коснуться ее лодыжки. – Тебя переводят.
Она снова кивнула.
– На нижсторону?
– Тебя отправляют в натали, – ответил Ферри.
Новость застала Хали врасплох. Девушка глупо заморгала. «В натали?!» Она никогда не стремилась в элитную команду акушеров, принимавших все естественные роды. Даже не надеялась. Мечтала – да… но она никогда не добивалась невозможного.
– И как тебе это нравится? – поинтересовался Ферри, подталкивая ее ногу своей.
«В натали! Ежедневно сталкиваться с таинствами богоТворения!»
Она молча кивнула сама себе. Она войдет в число избранников, открывавших люк к тайне жизни… она поможет растить детей на борту, пока в возрасте семи анно они не разойдутся по своим школам и интернатам.
Ферри усмехнулся красными от вина губами.
– Ты, кажется, потрясена. Не веришь?
– Я… верю, – пробормотала Хали. – Я подозревала, что это… – она обвела кабинет рукой, – из-за перевода, но…
Ферри не откликнулся, и девушка продолжила:
– Я думала, меня пошлют на нижсторону. В последнее время туда всех переводят.
Уинслоу поставил локти на стол и подпер руками подбородок.
– Ты не рада новому заданию?
– Ох, я рада, конечно, только… – Хали потерла горло. – Я не думала, что я… то есть… Почему я?
– Потому что заслуживаешь этого, дорогая. – Он хохотнул. – И есть план перевести наталей на нижсторону. Так что ты сможешь получить лучшее из обоих миров.
– На нижсторону? – Хали покачала головой. Слишком много потрясений валилось на нее одно за другим.
– Да, на нижсторону, – терпеливо повторил Ферри, словно ребенку.
– Но я думала… то есть первейшее положение богоТворения – что мы отдаем наших детей Кораблю до исполнения им семи лет. Корабль назначил наталей родохранителями… их место здесь, их сословие…
– Не Корабль! – хрипло перебил Ферри. – Это сделал какой-то кэп. Решение оставлено за нами.
– Но разве Корабль…
– Нигде не записано, что такова воля Корабля. Теперь наш кэп решил, что перевод наталей на нижсторону не будет нарушением богоТворения.
– И… сколько… когда?…
– Быть может, пандоранский анно. Ты понимаешь – помещения, припасы, политика. –
– Когда мне отправляться к наталям? – Завтра. Передохни. Перевези вещи. Поговори с… – Ферри выдернул из вороха на столе записку, прищурился, – с Узией. Теперь ты у нее под началом.
Его нога коснулась пятки Хали, потерла подъем стопы.
– Спасибо, доктор. – Она поджала ноги.
– Не вижу благодарности.
– И все равно спасибо, особенно за отпуск. Мне нужно освежить кое-что в памяти.
Он поднял пустой бокал.
– Можем выпить… в ознаменование…
Хали покачала головой, но не успела выговорить «Нет», как Ферри с ухмылкой подался к ней.
– Скоро будем соседями. Выпьем хоть за это.
– О чем вы?
– Нижсторона. – Он подсунул ей бокал. – После наталей…
– Но кто же останется здесь?
– В основном производственные мощности.
– Корабль? Фабрика? – Она порозовела от гнева.
– Почему нет? На что он нам еще сгодится, когда мы будем на нижстороне?
Хали вскочила.
– Да вы… да ты родной матери лоботомию сделаешь!
Под изумленным взглядом Ферри она развернулась и выскочила из люка.
И всю дорогу до каюты в ушах ее звучал Иешуа: «Ибо если с зеленеющим деревом это делают, то с сухим что будет?»
Люблю смотреть, как все сходится.
Ночьсторона за ночьстороной – всегда ночьсторона! Что за ужас!
Легата очнулась в темноте на полу в корабельной каюте. Гамак опутывал ее рваными клочьями кошмаров. Кожу леденили пот и страх.
Рассудок возвращался постепенно. Легата ощупала остатки гамака на себе и под собой, холодный пол.
«Я на борту!» Она прибыла прошлой деньстороной по приказу Оукса – тому доложили, будто Ферри слишком глубоко ушел в запой, чтобы от него была польза. Загнав челнок в знакомый ангар, Легата была потрясена тем, как мало рабочих встретило ее. Льюис устраивал настоящие налеты на борт, прореживая ряды корабельников, чтобы возместить потери в Редуте.
«Сколько же человек он потерял на самом деле?»
Она выдернула из-под себя клочья гамака и швырнула в темноту.
Предупрежденный о ее приходе Ферри наглотался стимуляторов и представлял собой трясущуюся развалину. Легата устроила ему разнос с удивившей ее саму яростью и забрала последние запасы выпивки – по крайней мере, она надеялась, что последние.
«С кошмарами надо что-то делать».
Пробуждение смазало детали, но она помнила – ей снилась кровь и десятки остроносых орудий, врезающихся в ее нежную плоть, и над всем этим – кривая улыбка Моргана Оукса. Улыбка Оукса… но глаза Мердока, и где-то вдали… хохот Льюиса.