Ящик водки
Шрифт:
– Так. Все нам теперь ясно с отставками правительства?
– Нет… Не ясно. Я возвращаюсь к твоему пассажу относительного того, что государственная пирамида ничем не отличается от мавродиевской. Не соответствует действительности ваше утверждение.
– Напомню, я не свой взгляд на вещи излагал, а цитировал смешные высказывания Мавроди.
– Ему, конечно, не хотелось отличаться от государства. Этот тезис он приберег для того, чтобы сообщить, что рядом с ним должно сидеть Правительство РФ. И потому Мавроди не надо сажать. Но это не так. Я тебе могу объяснить, в чем смысл классической пирамиды, которую, конечно, не Мавроди придумал. Таких пирамид было много – взять хоть ту же самую «Властилину», «Торговый дом Селенга», «Хопер-инвест» и так далее. Их же было
– «Властилина» вышла вчистую, потому что там не доказан злой умысел. Так мне объяснял адвокат Астахов. Смотри: она бабки получила, но они все куда-то делись. Не доказана ее корысть. У нее осталось два автомобиля и одна квартира. Нет злого умысла, извините. Типа, деньги честно просрала. Да, а то, что у нее сын на Западе с бабками, – ну так это сын, это ж не она. «Откуда у него деньги? Я ему не давала». Не давала! Где расписка, что это она ему дала? Ну так расскажи же о различии в пирамидах.
– Сейчас расскажу. Это очень важно. В чем суть классической пирамиды? Допустим, я у тебя взял рубль. И пообещал тебе через год вернуть два. Но тот рубль, который ты мне дал, я не в дело пустил, а проел, мне нужно дальше два. Я беру двух человек. Каждому пообещаю по 100 % доходность, они мне дают по рублю. Я эти два рубля возвращаю через год тебе. Но теперь мне уже нужно четыре рубля. Я беру четырех человек, и пошла пирамида вверх. И так она все время идет, идет, идет. На каком-то этапе я эти деньги ворую, и следующее поколение приобретателей моих обязательств получает ноль. Вот, собственно, и все. Меня сажают в тюрьму, и я там начинаю рассказывать, что я похож на государство. Но государство – это другая история. Потому что оно обладает неким активом, который генерирует деньги. В частности, у государства есть налоговая система. И оно часть своих обязательств покрывает из тех денег, которые приходят в виде налогов. Таким образом, пирамида может расширяться не геометрически, а как-то более узко. Понимаешь? Это первое.
Второе. Поскольку доходность рассчитывается государством исходя из желания вернуть взятые в долг деньги, а не как в случае с классической пирамидой – просто их стырить, то и доходность основывается на реальных доходах государства и высокого его авторитета у инвесторов. В случае если инвесторы доверяют государству, то тогда они дают ему в долг деньги надолго и под небольшой процент. Например, существуют пятидесятилетние облигации правительства США с доходностью около 5 %. Есть «вечные» облигации правительства Великобритании, так называемые «перпечиал бондс». То есть облигации, которые никогда не будут погашены, но по которым всегда регулярно платится купон, то есть процент.
При соблюдении этих двух условий, то есть при наличии разумной доходности и высокого доверия инвесторов, государственная «пирамида» может существовать сколь угодно долго и не рушиться, поскольку на каком-то этапе она перестает расширяться или процесс ее расширения и сужения становится управляемым. Таким образом, различие между частной пирамидой мавродиевского типа и государственной системой заимствования заключается в том, что частная лавочка рассчитана изначально на кидняк, а государственная – при наличии доверия со стороны инвесторов и разумной политики финансовых властей – является нормальным экономическим проектом. Итак, доверие, доверие и еще раз доверие инвесторов. Вот то, чего Россия лишилась в 1998 году.
– Вот его-то, доверие, как раз и подорвали Гусь с Березой…
– Умничка! Это же очевидно. Сначала они дрючили правительство – типа, там коррупционеры, то-сё, и таки довели его до отставки. Потом они поставили Сергея Владиленыча, которого еле-еле, с огромным трудом протащили через Думу, и таким образом доказали, что правительство фактически не пользуется поддержкой парламента. Почему ж они после этого удивились, что в августе случился дефолт? Непонятно… И вот тогда все кредиторы лавинообразно предъявили государству свои долги к оплате.
– Почему лавинообразно?
– Ну, потому что доверия не было к государству. Потому что с помощью колоссальной, длительной, в течение года, атаки СМИ было подорвано это доверие. Если сейчас на правительство Путина начать целенаправленную – во всех
– Я говорил тогда по секрету одному из тех, кто тогда реально руководил СМИ: «Слушай, я, как легко догадаться, всегда был за свободу печати, но она чего-то уже зашкаливает. Ты бы того, немножко б ее приструнил. Только не говори никому, что я тебе даю такие рекомендации». Он говорит – ну смотри, как скажешь. Теперь это дело прошлое, чего ж скрывать…
– Они ему сказали: если ты с нами не договоришься, мы тебя будем мочить, товарищ Путин. А если ты с нами договоришься, мы расскажем, какой ты молодец, прервал отпуск и поехал в Видяево. Он не захотел с ними договариваться. Мне не очень понятна вся эта история. На что они рассчитывали? Ладно, вот они меня мочили, грозили посадить, все эти прослушки организовывали и материалы отдавали прокурорским, на допросы вызывали… Фактически следствие вели не следователи, а Гусь с Березой! Это они питали материалом следствие! Но это ж другое дело!..
– Ну может, они думали – он такой тихий, скромный…
– Я не знаю, чего они думали. Но дело в том, что они твердо опирались на поддержку а) правоохранительной системы, которая всегда ненавидела и ненавидит нас, «строителей капитализма», б) Бориса Николаича Ельцина. Ну, в выборе между Гусем и Березой, с одной стороны, и мной – с другой, его выбор очевиден: он был на стороне Гуся и Березы. А когда у вас нету поддержки правоохранительной системы, когда президент против вас и вы идете в атаку на президента… Верх безрассудства! Это, наверное, возможно, когда действительно телекомпании приносят доход; если к ним нет никаких юридических претензий и они абсолютно ваши – тогда, может быть, такая игра имеет право на существование. Тогда власть, которую вы критикуете, должна уж совсем как-то за флажки прыгнуть, чтобы у вас эти громкоговорители отобрать. Но если у тебя компания в долгах как в шелках и должна она государственной (или полугосударственной) структуре под названием Газпром, которая в конечном итоге управляется из Кремля… И если на руководителей этой структуры – я имею в виду Газпром – тоже до хера всякого материала есть… Тогда при выборе между Кремлем и Гусинским эта структура выбирает, конечно же, Кремль. Это что касается НТВ. И следовательно, тебе эти долги предъявляют, забирают эту структуру – и весь твой галдеж заканчивается на этом. Или когда у тебя в ОРТ – это я уже к Березе перешел – нет контрольного пакета, а он у государства, то мне непонятно: на что рассчитывали эти два архаровца, когда начали на государство же нападать? Вот оставим вопрос о том, на чьей мы стороне. Потому что любой наш ответ будет неискренним. Мы сейчас просто холодно и цинично рассматриваем резоны. Какой у них был шанс?
– Может, они рассчитывали на деликатность президента. Им казалось, что он такой тихий…
– Этот тихий человек уже к тому времени почти год как вел войну в Чечне. Он ее начал. Он не побоялся снова вступить в эту воду. Поэтому к августу 2000-го, извиняюсь, шансов, что он тихий, не было. Это был тот самый август, который следовал за июлем, когда Гусь уже три дня посидел в тюрьме. Значит, по поводу решительности Путина у Гуся не было никаких иллюзий. А Береза-то на что рассчитывал?